Любовь сильнее Тьмы

Но страшно и эльфам. Они не показывали это, но если бы кто-то заглянул в их глаза, он бы заметил плескавшихся в них ужас. Они вспоминали своих родных, друзей, любимые, и страх постепенно стихал. Эльфы, как и люди, готовы были сражаться.

Катапульты привели в действие, и люди — и даже многие эльфы! — вскрикнули. Не камни обрушились на них головы, а отрезанные головы воинов, погибших в Осгилиате. Орки не гнушались этого.

Всё началось очень быстро — полетели уже и камни, врезающиеся в башни, и сотни стрел, и защитникам города не осталось времени на страх.

Сражение началось.

***

Арименэль бежала со всех ног, как вдруг всё вмиг переменилась. Тревожная тишина нарушилась громкими криками, и эллет замерла, вздрогнув и похолодев. Громадные камни, вылетев из катапульт, врезались в башни, и они обрушились. Люди едва успели отскочить, и с криками бросились врассыпную, стараясь увернуться.

Арименэль расширившимися глазами смотрела на обломки, но летящий прямо на неё камень заставил её опомниться и отскочить в сторону. Валун рухнул рядом с ней на мостовую, и девушка запоздало вскрикнула, стремительно оборачиваясь. Ещё бы немного — и камень… от мыслей, что могло бы произойти, по телу пробежали мурашки, и эльфийка побледнела.

А камни всё летели, обрушиваясь на город, и Арименэль беспомощно заметалась, пытаясь увернуться и не попасть под рушащиеся здания. Вся уверенность мгновенно исчезла, и девушка слепо бежала, щурясь от пыли. А рядом рушились дома, погребая под собой людей, где-то рядом с громким грохотом впечатывались в мостовую валуны. Что делать? Куда бежать, чтобы не попасть под снаряд?

Вокруг каменные осколки, пыль, разъедающая глаза, звонкий звук падающих и разбивающихся камней, и смерть, слепая смерть, беспощадная и мгновенная. А ещё…, а ещё разрывающий воздух пронзительный крик, услышав который, Арименэль едва не упала. Нахлынувший ужас едва не бросил её на дорогу, и эллет еле удержалась на ногах. Назгулы! Те Восемь, что остались, те, что служат Саурону и сейчас ведут армию в бой…

Мысль о том, что Моргомир, Лаурелинмэ и братья находятся прямо у ворот, где гораздо опаснее, где Кольценосцы могут легко их заметить, отрезвила эльфийку, и она, сжав рукоятку меча, бросилась вперёд. И грохот не мог заглушить стука сердца, оно, казалось, разрывалось от мучительной боли, тревоги и дикого ужаса.

И вдруг среди отчаянных криков людей и чьего-то плача раздался уверенный, твёрдый голос Гэндальфа. Арименэль обернулась и увидела его. Олорин, в этот миг ставший невероятно величественным и грозным, мчался на Серогриве по улице, властно раздавая приказы:

— По местам! — воины, слыша его, оборачивались. — Все на стену! Занять боевые посты! — и люди шли за магом, шли к воротам, сжимая в руках оружие.

Арименэль вспомнила, что там её братья, и бросилась вслед за эдайн. Нужно было спуститься ещё на несколько ярусов и сделать это как можно скорее: нужна было подмога. Эльфийка надеялась, что ничего страшного пока с Кэльдаром и Мэлнилитоном не случилось, и что с Моргомиром всё хорошо… Лаурелинмэ девушка уже видела — эльдиэ уже была далеко впереди, но эллет смогла разглядеть её взволнованное лицо.

До ворот ещё оставалось порядочно, но Гэндальф домчался на Серогриве быстро и, видимо, отдал приказ: катапульты Минас-Тирита тоже пришли в действие. Арименэль видела это, но снова ей пришлось отвлечься: башни вновь начали содрогаться от враженских снарядов, и эльфийке то и дело приходилось отскакивать в сторону, чтобы не попасть под камни.

Но не это было страшным: снова жуткий вопль разнесся в вышине, и Арименэль дёрнулась, прижавшись к стене и зажимая руками уши. Но крик звенел, врываясь в самое сердце, царапая душу, роняя на землю волной дикого и безумного страха, а глаза резала ослепительная вспышка, и болезненно-яркий свет ослеплял.

Вместе с этим слышались и полные ужаса и отчаяние истошные крики жителей Минас-Тирита, и даже воины дрогнули, отступив. Арименэль не помнила, как упала не землю, не помнила, сколько прошло потом времени, но она запомнила грохот падающих зданий и разрывающий пространство крик…

***

Свистели стрелы, и Кэльдар уже не помнил, сколько он их истратил. Приходилось подбирать и падающие рядом вражеские, но эльф не гнушался этого. Главное — стрелять, пока есть силы.

Мэлнилитону не нравилась перестрелка, он досадовал, что нельзя добраться до орков, но продолжал держать в руках лук. Серые его глаза стали почти бесцветными, и в них отражались далёкие фигуры врагов.

— Я с вами, — рядом внезапно возник Моргомир, держащий в руках лук, — я раньше тоже неплохо стрелял.

Кэльдар благодарно кивнул ему, Мэлнилитон чуть заметно нахмурился, остальные эльфы облегчённо вздохнули. Их было не так много, и хотя обстреливать врагов они могли долго, сил всё же не хватало.

Полуэльфу везло не так, как эльдар, но он действительно хорошо обращался с луком. Он знал, что должен стоять до последнего, что рядом находятся друзья, где-то внизу у ворот — Лаурелинмэ, а во дворце — Арименэль. И Пиппин, похоже, там остался. Нужно сражаться — ради них, за них, чтобы победить это зло, чтобы люди Гондора не погибли, чтобы Саурон пал, и Тьма больше не угрожала мирному Западу.

Хоть бы Арименэль действительно была во дворце… Она не должна видеть всего этого. Ей не должна угрожать опасность погибнуть. Нет, он этому не даст случится. Никогда! И не позволит погибнуть друзьям звёздочки (и своим друзьям). А ещё Моргомир защитит людей, расплатится за то, что совершил будучи назгулом.

А ещё постарается не погибнуть сам. Ведь как же тогда Арименэль?..

..Но вдруг дикий вой пронзил небеса, и все на мгновение вздрогнули. Моргомир сразу узнал — назгулы, те Восемь, что остались, и побледнел, оглядевшись. Люди, стоявшие рядом, вскрикнули и отшатнулись, уронив оружие, эльфы вздрогнули.

Затем… затем всё смешалось, и полуэльф позже мог вспомнить лишь обрывочные образы, суютню и искореженные лица эдайн и эльдар. Град стрел обрушился на стену, и не все успели среагировать. Сам Моргомир чудом увернулся и оттолкнул застывшего в растерянности Кэльдара. Приходилось отбегать в сторону — в стену врезались каменные глыбы, и люди просто падали вниз, разбиваясь насмерть. Эльфы, к счастью, были более проворными и быстрыми, но некоторые из них были ранены и утомлены, а орки всё продолжали стрелять, и уже многие едва не соскальзывали вниз.

Кольценосцы, стремительно летя на вивернах, сталкивали людей, их ужасные твари хватали и разрывали на части, и с неба лилась кровь. Люди в городе были в панике и бежали, пытаясь найти убежище, пытаясь не слышать диких криков и стараясь не попасться в когтистые лапы.

Моргомир заметил нависшую над стеной тень и обернулся на секунду. Ему хватило этого, чтобы оценить ситуацию, и полуэльф стремительно бросился вперёд и утянул Мэлнилитона вниз. Остальные эльфы уже успели отпрыгнуть в сторону, и лишь он один продолжал стоять.