Любовь Стратегического Назначения
Шрифт:
Поэтому получаю подробнейшую словесную инструкцию, как наиболее быстро и дёшево доехать в город Ялта и недорого снять жильё.
Прощаемся. Пока мать усаживает Лёшу на заднее сиденье, Ксения, держась рукой за открытую дверь, стоит
и смотрит.
И продолжает смотреть, пока такси не скрывается в потоке автомобилей.
Уже приближаясь к Ялте по вьющейся среди скал дороге, ещё раз возвращаюсь к мысли: где-то я уже её видел.
Где?
Город как город. Хотя нет. Столько загорелых и весёлых людей одновременно
Это чего — и есть море?
Ни фига себе шумит.
Кручу головой по сторонам: ни фига себе — девчонки же почти голые! Память выбрасывает пару бонусов. Хм… Сейчас проверим… Подхожу по крупной гальке прямо к набегающей волне, опускаю руку в тёплую воду. Облизываю палец:
Точно. Солёная. Это я, оказывается, знал. Смотрю на свою кожу: блин! Ну и бледный же я! Сразу выделяюсь среди местных. Хотя, где мне было загорать?
Я вспоминаю
бездонное чёрное небо,
мороз, щупающий щеки,
гигантский, многоэтажный куб с редко горящими окнами, разбросанными по всей поверхности…
Величественный в своём одиночестве на безбрежных заснеженных равнинах. Громадный северный медпункт.
Меня передергивает.
Не… Назад по своей воле не вернусь.
Так… Ну что же? Найдём «недорогое жилье»?
С бабой Машей сторговались, когда солнце клонилось к закату. Не потому, что так долго вёлся торг. Просто у всех её соседей постояльцы уже имеются. Двигаясь вверх по улице, я постучался в десяток ворот. В последнем доме возле какого-то пятиэтажного пансионата нахожу бабу Машу. Плачу за десять дней вперёд — это минимум. Получаю в свои владения тесный… как его?..
Бонус: «флигель».
Ага… Флигель. Одна кровать — точная копия больничной, электропечка, стол, стул. В углу — нагромождения красновато-белых цилиндров, медные и хромированные части… Что-то знакомое…
— А это хай тута постоит, ладна? — баба Маша кивает в угол. — Це мово внучка дребедень… Он в мэнэ того…
Она пожевала губами, вспоминая:
— Той, що на барабанах…
Точно. Это барабаны. Как у Ваньки в Самаре. Только там они были аккуратно расставлены. Пожимаю плечами:
— Пусть постоят.
Через несколько секунд остаюсь один. Сажусь на хрустнувшую сеткой кровать. Снимаю рюкзак, бросаю его на пол. Ложусь на спину, раскинув руки в стороны, и смотрю в грубо побеленный потолок:
Ну… Давай… Планируй… Ты это замечательно умеешь делать, вроде бы?
Я слабо улыбаюсь сам себе.
Слышу, как невдалеке шумит море.
Глаза начинают слипаться: дорога и переживания меня изрядно вымотали.
Не… Спать не буду.
Я встаю. Раздеваюсь. Натягиваю плавки. (Да-да! Плавки!) Сид, движимый желанием возместить мою пропажу (ха!), набил рюкзак всем необходимым. Хотя ни плавок, ни носков, ни крема для бритья и много другого у меня изначально не было.
Ну и ладно. Ну соврал.
И мне не стыдно.
Ну что? Пойдём проверим, умею ли я плавать? Тем более, почти стемнело. И если что, всё равно никто не увидит.
Подходя к пляжу, впитывая в себя звуки и запахи, понимаю причину своего почти легкомысленного
созерцания окружающего.Нетерпение, свившее когда-то гнездо в моём сердце и толкающее меня, пинающее ногами, дёргающее за воротник и тлеющее внутри,
потухло. Оставило меня в покое.
Но место его не пустует.
Теперь здесь другой постоялец — ожидание.
А оно, по всем правилам, должно завершиться результатом. Результатом либо положительным. Либо…
«Путь неблизкий», обещанный мне, завершен.
Есть Муха. Есть я. Каждый из нас движется своей дорогой. В своём направлении. Со своей скоростью.
Но где-то наши пути пересекутся. В какой географической точке?
Плацдарм определён.
Мне, как бестолковому насекомому, придётся тыкаться в картонные стенки лабиринта и ползти дальше. Или опытным стратегом я поставлю на карте флажок — здесь! — и назову штабным офицерам час икс?
«Хлопот много будет», — обещали мне.
Да. Есть подозрения, что много.
— Два пломбира.
Протягиваю деньги, забираю два стаканчика, холодящих ладони. Немедленно откусываю белую, сладкую, сводящую зубы субстанцию.
«Мороженое». Я думал, что уже хватит удивляться, но это… Когда я понял, что здесь за деньги (?!) ПРОДАЮТ СНЕГ?!! Да ещё такими маленькими порциями… Да… Со мной случилась небольшая локальная истерика. Особенно когда я представил себе бескрайние равнины При— и Заполярья.
Полдня я думал, что эти стоящие с холодильниками вдоль набережной люди — жрецы чужого культа, пытающиеся обратить в свою веру местное население. Миссионеры ХОЛОДА с передвижными мини-храмами. Совершающие обряд причастия прямо на месте: «Веришь? Давай деньги! Вот тебе облатка. Причащайся!»
Может, заодно они вылавливают заблудших и возвращают в лоно церкви? Таких, как я? Хватают, садят в рефрижератор и — на Крайний Север. В ледяные вериги. В низкотемпературную келью. Читать псалмы под гул Северного Ледовитого… Чтоб не повадно. А то, ишь! В Ялту он…
Дородная тётка с объемистой грудью хватать меня не стала. И тот парень в белом фартуке. Они вообще на меня не посмотрели. Я даже прошёл мимо обоих два раза. Потом купил первый пломбир. Три дня только им и питаюсь.
Да… Три дня. В первый вечер я вошёл в воду и вдруг…
Поплыл. Шевелил руками и ногами. Нырял. Фыркал. Рассекал абсолютно потрясшую меня тягучую, колышущуюся массу — воду. Плавал, испытывая странное удовлетворение. Потом бродил вдоль ярко освещенных кафе и баров. Не решаясь войти в зону света. Наблюдал за посетителями из темноты. Слушал музыку. Их голоса.
И главное, всматривался, буквально впивался взглядом в каждое женское лицо.
Как она выглядит?
Что она делает?
Так и ходил, почти все два часа, в плавках. Держа в одной руке полотенце, а в другой кроссовки.
Следующим утром я зашёл на самый дальний пляж и начал не спеша продвигаться вдоль линии прибоя. Внимательно всматриваясь в каждого. Вернее каждую. Особенно молодую. Особенно с мальчиком.
Через час я понял, что это достаточно утомительное занятие. Через три — устал. Потом я понял — это бесполезно. Невозможно. Невыполнимо.