Любовь Венценосного

Джамайен откашлялся: — мама, позволь представить тебе гостью с нашей прародины. Её зовут Настя. Настя, познакомься, пожалуйста, с моей мамой, вдовствующей Повелительницей Айдрис! — Повелительница многозначительно кашлянула, и Джемайен спохватился: — да, и с моей младшей сестрой миз Мэгги!

Девочка важно поклонилась. У Повелительницы Айдрис оказался приятный мягкий голос. Она с живостью расспрашивала Настю о её жизни дома, о том, как ей пришлось добираться до Фрикании, о встрече с Креллом.

Сестра Джамайена, осмелев, тихонько приблизилась к Насте и шёпотом спросила: — ты венценосная, да? — Настя улыбнулась: — нет, ты ошибаешься. Почему ты так подумала? — Всё также шёпотом Мэгги перечислила: — у тебя нет копыт и рогов, твои волосы прямые и пепельного цвета, а глаза круглые. — Нет, Мэгги, я человек, а не орёл. Я не умею оборачиваться.

Девочка важно кивнула и, подумав, сказала: — это хорошо, что ты не венценосная. Они убили моего папу, и я их ненавижу. А ты будешь со мной дружить? — Конечно, Мэгги, мы будем дружить, и ты расскажешь мне о своей стране. Договорились?

Глава 5

Дела житейские

Настя вернулась в свою комнату перед самым обедом. Кажется, она узнала всё, что хотела, но нужно было подумать. Сейчас для неё самым главным был вопрос — удастся ли перенести во Фриканию мать. Она решила, что будущее место работы осмотрит ближе к вечеру.

Девушка удивилась, войдя в комнату. Во весь пол расстилался великолепный бирюзовый, с коричневым и жёлтым узором длинноворсный ковёр. Она торопливо скинула надоевшие шлёпанцы и прошлась по ковру босыми ногами. Прекрасно! Холод мраморного пола совершенно не ощущался.

В дверь постучали и, получив разрешение, вошла Ани:

— миз Настя, как тебе нравится ковёр?

— Очень нравится, Ани! А как тебе удалось так быстро его найти?

— Козочка пожала плечиками: — я подошла к Управителю и сказала, что у тебя нет копыт и тебе нужен большой хороший ковёр. Через полчаса его принесли.

Настя не успела ничего сказать. В дверь снова постучали. Ани открыла. На пороге стоял невысокий и очень старый мархур. Его борода и волосы были совершенно белыми, с едва заметной желтизной. Один рог обломан до половины, впалые щёки избороздили морщины. В руках он держал большой плетёный короб с крышкой. Войдя в комнату, он низко поклонился Насте:

— миз, я Свази, обувной мастер. Управитель Венда прислал за мной. Он приказал показать тебе всю обувь, какая у меня изготовлена на продажу. Не желаешь ли посмотреть?

Настя обрадовалась: — да-да, конечно, баас Свази! — Тот смутился: — нет-нет, миз, я не благородный, я дин. — Теперь смутилась Настя: — а тебя не обижает такое обращение — дин? — Он смотрел на неё с недоумением: — а почему оно должно меня обижать? — Старик гордо выпрямился, с достоинством сказал: — миз, я лучший мастер в Джакаранде. Смею надеяться, что пользуюсь уважением не только благородных мархуров столицы, но и самого Повелителя и его семьи.

— Извини, пожалуйста, дин Свази, — виновато сказала Настя, — я во Фрикании недавно и ещё многого не знаю… Старый мастер смягчился, улыбнулся: — тогда понятно. Значит, это о тебе судачат в городе. Не скажешь ли ты, миз, как я могу к тебе обращаться? — Меня зовут Настя и можно без “миз “.

Мастер кивнул рогатой головой и, поставив короб на пол, открыл крышку. У Насти захватило дух. Какой только обуви там не было. Изящные высокие сапожки из какой-то переливающейся коричневым, зелёным и золотым цветом кожи. — Это змеиная, — сообщил хозяин. Короткие сапожки из чёрной кожи, отороченные мхом, какая-то непонятная обувь, как будто из каучука, напомнила ей деревенские глубокие галоши, но не бесформенные, а пластичные, мягкие. Туфли всевозможных расцветок и формы

привлекали взгляд. С фигурными вырезами, с переплетёнными тонкими ремешками, поднимающимися до колена и там застёгивающимися, с множеством дырочек, из разноцветной кожи, атласа, шёлка, украшенные золотыми пряжками, сияющими в лучах солнца камнями…

— О-о-ой, — Настя с разочарованным стоном опустилась на ковёр рядом с коробом, взяла в руки одну пару. Вся эта красота была изготовлена с расчётом на копыта! Поэтому туфли и были такими маленькими и на совершенно плоской подошве. Они не приспособлены для человеческой ступни!

Мастер, до этого с гордым видом взиравший на свои изделия, глянул на её босые ноги, а потом ухватил себя за рога и закачался. Настя жалобно посмотрела на него:

— дин Свази, они такие краси-и-и-ивые!

— Ах, милая, прости ты, ради всех богов, глупого козла! Ведь я слышал, что ты человек, а не мархурка! Ах, стыд мне и позор! Как же я так оплошал!

Старый мастер так искренне убивался, что Насте стало его жаль. Она взяла его за худую жёсткую ладонь и усадила на диван. Сама села напротив в кресло, осторожно спросила:

— дин Свази, а не мог бы ты сшить обувь на мою ногу? Хотя, наверно, у тебя нет такой колодки…

Тот перестал причитать и посмотрел на неё умными, тёмными глазами: — Настя, я сделаю колодки и обувь тебе сошью по ноге, но тебе придётся подождать дня два.

Она обрадовалась: — это просто замечательно! Сшей мне, для начала, вот такие босоножки, — она взяла в руки туфли на плоской подошве, состоящие из переплетённых ремешков, — только, пожалуйста, сделай к ним небольшой каблук.

Мастер нахмурил брови: — Настя, я не знаю, что такое “босоножки “ и “каблук”. Она спохватилась: — ах, дин Свази, я тебе сейчас нарисую.

В её комнате, на небольшом бюро, она ещё раньше рассмотрела стоящие в красивом деревянном стаканчике остро заточенные перья из тростника. Чернила, изготовленные из сока какого-то дерева, находились тут же, в стеклянной бутылочке.

В итоге ей, несколько коряво, удалось изобразить босоножки с небольшим каблучком, вид сбоку. Мастер долго рассматривал рисунок, хмыкая и покачивая головой, наконец, пообещал, что сделает ей такую обувь. Палочкой с зарубками он измерил длину Настиной ступни, не переставая удивляться, какая на ней мягкая и нежная кожа. Извинившись, он даже пощупал и погладил розовую пятку, от чего Настя взвизгнула: она ужасно боялась щекотки.

Случайно повернув голову, она увидела, с каким восторгом смотрит её служанка на ворох разноцветной обуви.

— Дин Свази, скажи, пожалуйста, нельзя ли Ани взять для себя одну — две пары? — Старый мастер улыбнулся: — я буду только рад. Повелитель не обеднеет, если заплатит за обувь для этой девочки. — Настя ободряюще подмигнула Ани. У той порозовели смуглые щёчки, и она с восторгом зарылась в короб.

Обедала девушка вдвоём с Повелителем Джамайеном. Как тот объяснил, Кумбо не будет обедать и ужинать, чтобы завтра поутру его мысль достигла наивысшей концентрации. Настя подумала, что она тоже не будет ужинать.