Любовь

МИША. Вить, ты читаешь за Витю.

ВИТЯ. Сильно.

МИША. Я, соответственно, читаю за Мишу. Ярослав, ты читай, пожалуйста, за второстепенных персонажей и… И давай за автора почитаешь, хорошо?

ЯРОСЛАВ. Ну ладно.

Молчание. Друзья сосредоточенно вглядываются в текст.

МИША. Ну?

ЯРОСЛАВ. Что ну?

МИША. Будешь читать?

ЯРОСЛАВ(осознав). А-а-а!.. (Читает.) «Диме, другу дней моих су… Су…»

МИША. Суровых.

ЯРОСЛАВ(кивает). «Суровых». И далее по тексту.

Молчание. В зрительном зале слышится неловкий смешок.

МИША. Читаешь?

ЯРОСЛАВ(читает про себя). Погоди. Так, ну хорошо. «День. Сетевая кофейня во франкском стиле».

ВИТЯ. В каком?

ЯРОСЛАВ. Фракском.

МИША. Ярослав, блин, тебя как родители читать учили?

ЯРОСЛАВ(невозмутимо). Никак. Они развелись.

Молчание. Неловкое.

МИША(недовольно). Ну неважно. Во французском стиле, не во франкском.

Витя, которого армия научила в первую очередь внимательности к ближним, решает сменить тему.

ВИТЯ. А Лиза сейчас в Париже. Вот он и пугается. Неизвестности.

Ярослав хмурится. От слов «а Лиза», словно бы специально поставленных в таком порядке хитрым драматургом, активизируется умная колонка.

КОЛОНКА АЛИСА(голосом насмешливого робота). Я — ничего не боюсь! Париж — город любви, а я люблю вас! Не хотите ли послушать Бодлера? Из «Цветов зла»: Novis te cantabo chordis, o novelletum…

ВИТЯ. Алиса, выключись.

МИША. Алиса, стоп.

Алиса обиженно потухает. Молчание.

ВИТЯ. А вот если она живая? И любит на самом деле какого-то другого робота… Аристократического, с таким голосом возвышенным.

Голос этот артисту предлагается найти самостоятельно.

ВИТЯ. Ком иль фо, се ля ви!

МИША. А ля гер ком а ля хер!

ВИТЯ. М-м, нет, это другое… А зовут его как-нибудь по-дворянски. Робот Оболенский!

МИША. Василевский!

ВИТЯ(мечтательно). Зеленский!

Молчание. Друзья опасливо поглядывают на колонку. Боятся слежки. Ярослав тяжело вздыхает — и Миша вспоминает про него.

МИША. Поругались, что ли?

ЯРОСЛАВ. Ну сейчас да.

МИША. А почему?

ЯРОСЛАВ. Ну я типа времени мало с ней провожу, и с ней вообще мало кто общается.

МИША. А ты реально с ней мало времени проводишь?

ЯРОСЛАВ. Ну мы переписываемся…

ВИТЯ. Хуисываемся.

МИША(переживая за товарища). Да погоди. Ну посмотрите хоть кино какое-нибудь вместе… Или там музыку послушайте. (Пауза.) А вы… Ну… Этим занимаетесь? По телефону.

ЯРОСЛАВ. Чем?

МИША. Ну… Этим.

Миша недвусмысленно демонстрирует, чем они занимаются.

ЯРОСЛАВ(пискливо). А ты с Наташей?!

Миша расстраивается. Это находит отражение в его глазах.

МИША. Ладно, дальше-то будешь читать?

ЯРОСЛАВ (делая над собой неимоверное усилие). «Играет…»

ВИТЯ. Это будет тяжело.

ЯРОСЛАВ. «Джо Дасян, Шарль Азна… Зна-зна… Самовар. И Эдит Паф».

МИША. Пиф-паф.

ВИТЯ. Паф-паф.

ЯРОСЛАВ. Ну мне читать?

МИША. Читай, только со следующего абзаца.

ЯРОСЛАВ(бодро). «Витя — молодой человек двадцати лет».

МИША. Вот!

ЯРОСЛАВ. «Пальто ему велико и напоминает армейскую шинель».

МИША. Можешь же, когда хочешь!

ЯРОСЛАВ. «Символизм не проходит мимо внимания Вити, заставляя его стесняться, краснеть и обижаться на само…» Самое?

МИША. Не самое, а самоё. Слово такое.

ЯРОСЛАВ. Нет такого слова.

ВИТЯ. Оно устаревшее просто.

ЯРОСЛАВ. А-а-а…

МИША. Иногда я поражаюсь, Ярослав, как Лиза смогла тебя полюбить.

ЯРОСЛАВ(чистосердечно). И я тоже.

МИША. Ты ей стихи читал когда-нибудь?

ЯРОСЛАВ(подумав). Нет.

МИША. А в любви как признавался?

ЯРОСЛАВ. Ну как…

ВИТЯ. А я сейчас покажу.

Витя поднимается из-за стола, подходит к Ярославу и встает перед ним на колено. Молчание. Друзьям становится неловко.

ЯРОСЛАВ. Ну?

ВИТЯ. Пошли трахаться?