Любовная лирика классических поэтов Востока

* * *

Пусть розою в саду сосуд с вином становится, Кто аромат вдохнет, пусть соловьем становится. О кравчий дорогой, налей вина и мне. Пусть рана у меня в груди цветком становится. От локонов твоих, где столько синевы, Спокойней и светлей мне с каждым днем становится. Волна твоих кудрей отгородила нас, И дивный облик твой заветным сном становится. Ужели влага встреч Бакы не оживит! Лишь мысль одна о том в груди огнем становится.

* * *

Не слезы ль вдоль щеки, кружась, кружась, кружась, Бегут, как ручейки, кружась, кружась, кружась. И в небо из моей груди взлетают искры, К мирам, что не близки, кружась, кружась, кружась. На ложе горестей не спится мне и ночью, Мечусь я от тоски, кружась, кружась, кружась. В водовороте слез глаза мои потонут, Как челн в волнах реки, кружась, кружась, кружась И сердце, чтоб сгореть, летит к свече любимой, Как ночью мотыльки, кружась, кружась, кружась. Прах от ее стопы летит, чтоб стать сурьмою Для звезд, что далеки, кружась, кружась, кружась. Мир — ювелир, в морях высверливает жемчуг По мерке слез Бакы, кружась, кружась, кружась.

* * *

Что сделать мы хотим, все, как ни странно, сделаем, Мы сердце розою или тюльпаном сделаем. Мы вороты одежд свободно расстегнем, Кто к нам на пир придет, того мы пьяным сделаем. Один глоток вина на землю мы прольем. То место, где сидим, мы Бадахшаном сделаем. Мы наш веселый пир, наш дружеский союз Свободными от зла и от обмана сделаем. Чтоб слышал мир стихи влюбленного Бакы, Мы соловья чтецом его дивана сделаем.

* * *

Прекрасный облик твой я вижу вдалеке, Я вижу тонкий стан, цветок в твоей руке. Я вижу все: пушок над верхнею губою И родинку твою на розовой щеке. Твой стан как нить души, грудь что сосуд хрустальный, И две серьги в ушах — две капли на цветке. И локоны и взгляд — в тебе все совершенно. Лишь верность — вот беда! — что крепость на песке. Пусть на любовь твою нет у Бакы надежды, Тебе повелевать, ему страдать в тоске.

* * *

В сем мире счастья нет, есть боль и есть смятенье. Мелькают сотни лет, как краткие мгновенья. И все ж, пока весна и ты еще не стар, Пей сладкое вино, красавиц слушай пенье. Не отрицай, захид, значение вина, О том и в Книге книг есть мудрое реченье. Я у глухих дверей возлюбленной моей Все жду, не видя в том и тени прегрешенья. Но грешен и Бакы: он солнцем почитал В сосуде дорогом любимой отраженье.

* * *

Что нам цветник; в кабак тропа нас привела. Зачем тебе цветок? Ведь в чаше нету зла. Кто тянется своей душой к свече свиданья, Готов, чтобы свеча его огнем сожгла. И вот во прах я пал, я стал твоей тропою, Так почему же ты с тропы своей сошла? Пусть мечусь в огне разлуки и страданья, Мне боль сладка, и я готов сгореть дотла. Газель Бакы всегда звучна, стройна, красива. Во все века такой поэзия была!

* * *

О том, что сердце у любви во власти, не говори, Возлюбленной своей, предмету страсти, не говори. О слабости твоей она узнает, и не вино — Кровь будет пить твою со сладострастьем. Не говори! Познай себя и жизнью наслаждайся, коль суждено. Но о своей любви, своей напасти, не говори. Пусть тайна эта грудь твою сжигает давным-давно, Невежде даже самой малой части не говори! Бакы, хоть будь Юсуфом, и Якубу ты все равно Ни слова, чтобы не стряслось несчастья, не говори!

* * *

Ты, милая, идешь к покою сна в объятья, Так в небе к облаку идет луна в объятья. Голубка, почему ты плачешь на заре, Ведь ты к любимому упасть вольна в объятья? О горлинка моя, кто мысль тебе подаст; Ты броситься ко мне, в мои должна объятья. В объятья пусть тебя возьмут мои стихи, Так в море жемчуга берет волна в объятья. Кровь на груди Бакы горит, как будто вновь Охапка красных роз заключена в объятья.

* * *

Пусть будет около тебя послушная красавица, Пусть стройный стан она к тебе склонит и не жеманится. И если хоть не всякий день, так пусть хоть всякий вечер Целует каждого из нас счастливая избранница. Что медресе нам, что мечеть теперь, порой весенней. Любить красавиц, пить вино пусть случай нам представится. Хоть в кабаке, хоть в цветнике, не все ль равно, ей-богу, Пусть будет кравчий молодой, пусть нам вино достанется. В душе пребудет пусть покой, терпенье пусть пребудет, Хотя, Бакы, твоя душа скиталица и странница.

* * *

Пусть твой рубин меня спасет от всех невзгод! На помощь! Скорей, сюда иди, меня беда убьет! На помощь! Нет в чаше более вина и нет вина в сосуде, Пусть виночерпий чашу мне скорей нальет. На помощь! Я пролил, не сберег вино, упала чаша наземь, Пусть кравчий тайну сбережет, но пусть придет на помощь. В моей груди стрелы конец, его не вынимайте; Я верю, что надежду мне он принесет на помощь! Я припаду лицом к земле перед дверьми любимой, Пусть мой соперник не придет, не позовет: «На помощь!» Нет больше силы у Бакы кричать и звать стеная. О, боже, кто в тяжелый час его спасет? На помощь!

* * *

Не будь ты хмурою со мной, как туча, сделай милость, Любви не проявляй к другим, к нелучшим, сделай милость. Спеша к соперникам моим на тайное свиданье, Лишь обещаньями меня не мучай, сделай милость. Не будь с соперником добра и недобра со мною, Запомни это, мой султан, на случай, сделай милость. Покуда прям я, как стрела, меня сгибать не надо. Чтобы не стал, как старый лук, я скрючен, сделай милость. Пусть ты оставила Бакы, но милостью к другим Не отягчай его судьбу и участь, сделай милость.