Люди зимы

– Совпадение? Ерунда! Сколько может существовать кондитерских с таким названием?! Кстати, как она выглядит внутри? Похоже на то, что ты видела во сне?

– Не знаю, не могу сказать, – ответила Рути и отвернулась. Ложь далась ей нелегко – в горле пересохло, а голова слегка закружилась. – Ладно, поехали отсюда… Надо же все-таки проверить наши адреса.

Пока Базз разворачивался в глубоком снегу на парковке, Рути продолжала смотреть на заколоченные витрины кондитерской. Она пыталась найти хоть какое-то объяснение, но в голову ей приходили только совершенно невероятные предположения, которые мог бы сделать Базз, но не она. Фрагмент воспоминаний из предыдущей жизни, которую она прожила в другом теле, телепатическая связь с другой девушкой и так далее… В подобный бред Рути не могла бы поверить, даже если бы другого объяснения не было.

Наконец они вырулили на улицу, и Рути, прислонившись виском к холодному боковому стеклу, закрыла глаза.

Она была совершенно уверена, что никогда раньше не бывала в Вудхевене.

Интересно, как можно увидеть во сне место, где ни разу не был?

Тем не менее, кондитерская существовала – в этом не было никаких сомнений.

Означало ли это, что незнакомая женщина в очках «кошачий глаз» тоже была реальной?

Кэтрин

Кэтрин торопливо шагала по покрывавшей тротуар скользкой слякоти, думая о том, что ее тонкие городские сапожки с гладкой подошвой вряд ли подходят для жизни в Уэст-Холле. Она успела уже много раз пожалеть, что не поехала на машине. Правда, идти было не далеко, и, собираясь в путь, Кэтрин решила, что прогулка на свежем воздухе будет ей полезна. Хорошо, если ошибка закончится лишь легким насморком, а ведь все еще может закончиться сломанной ногой, мрачно подумала она и пошла медленнее, но вскоре снова ускорила шаг, прыгая через самые глубокие лужи и чертыхаясь каждый раз, когда брызги талой воды взлетали вверх и оседали на промокших до колен джинсах.

Кэтрин шла в книжный магазин. После того, как вчера вечером она дочитала «Гостей с другой стороны», Кэтрин включила ноутбук и стала искать Сару Харрисон Ши в Сети, но почти ничего нового не узнала. Теперь она надеялась, что в местной книжной лавке найдется хоть что-то о самой известной жительнице городка.

Кэтрин чувствовала: книга Сары оказалась среди вещей Гэри не случайно. И точно также не был случайностью тот факт, что Сара Харрисон жила в городе, который Гэри посетил в свой последний день.

Кроме того, существовало кольцо. Она была уверена, что покрытое загадочной резьбой костяное колечко когда-то принадлежало женщине, которую Сара в своих дневниках называла Тетей. Оставленное ею подробное описание не оставляло места для сомнений: именно это кольцо Гэри подарил Кэтрин, и именно это кольцо она носила сейчас на пальце рядом с обручальным. Вчера, когда она впервые это поняла, ее как обухом по голове хватили: сердце бешено стучало, а Кэтрин сидела на диване, крутила кольцо на пальце, прикасалась к вырезанным на нем символам и буквам и думала, как такое могло случиться?

Кольцо, спрятанное в ящике с фотопринадлежностями, книга – что все это может означать, Кэтрин не представляла, но рассчитывала найти ответы на свои вопросы в книжном магазине Уэст-Холла.

Квартира Кэтрин располагалась в доме на северном конце Мэйн-стрит, неподалеку от перекрестка с шоссе № 6. Это был район солидных викторианских особняков, перестроенных под многоквартирные дома и офисы: Кэтрин уже прошла мимо пары стоматологических кабинетов, нескольких адвокатских контор, офиса компании экологического аудита, похоронного бюро и частного пансиона. Ближе к центру ей попался довольно большой магазин спортивных товаров, в витринах которого были выставлены снегоступы, лыжи, лыжные костюмы и теплые куртки. На боковой стене магазина, – как раз над витриной, в которой висело несколько горных велосипедов, – Кэтрин заметила облезлую жестяную вывеску, на которой еще можно было прочитать название: «Овес и Упряжь Джемисона».

С современным спортивным магазином соседствовала древняя антикварная лавка. Кэтрин не сомневалась, что в ней нет ничего интересного, кроме множества старинных, раскрашенных сепией фотографических портретов давно умерших мужчин и женщин. Гэри, однако, был одержим старыми фото. Он питал к ним самую настоящую страсть, природу которой Кэтрин так и не сумела понять до конца.

«Понимаешь, – говорил ей Гэри, – каждый такой снимок – это как роман, который я никогда не смогу прочитать. Я могу только держать его в руках и представлять, что написано на его страницах, и какую жизнь прожили все эти люди».

Иногда, впрочем, на обороте фотографии можно было обнаружить кое-какую дополнительную информацию: дату, имя и фамилию, название места. В этих случаях Гэри предпринимал самое настоящее расследование. Он подолгу рылся в архивах, в старых газетах, а потом за ужином увлеченно пересказывал ей и Остину историю жизни какого-нибудь массачусетского бондаря по имени Захария Тернер, погибшего в одном из сражений Гражданской войны. Остин слушал очень внимательно и порой задавал такие вопросы, что можно было подумать: мальчик не сомневается, что всех этих людей его отец знал лично. «Скажи, папа, а у него была собака?.. А какой масти была его лошадь?..». Гэри на ходу выдумывал ответы, так что к концу ужина им удавалось создать для давно умершего незнакомца подробную биографию – историю простой и счастливой жизни, в которой находилось место и для собак, и для лошадей, и для жены с детьми, которых покойник любил без памяти.

В сапожках у Кэтрин давно хлюпало, но она все же задержалась перед грязноватой витриной антикварной лавки, где были выставлены граммофон с позеленевшей трубой, старинные детские санки, серебряный кавалерийский горн и портновский манекен с прорехой в боку, на котором висела лисья горжетка. Маленькая и печальная лисья мордочка с острыми зубками и поцарапанными стеклянными глазами смотрела прямо на Кэтрин. Казалось, зверек знает все ее секреты, и она покачала головой, стараясь прогнать наваждение. Возможно, подумала она, Гэри заходил в лавку в поисках своих любимых фотографий, а значит, нужно будет расспросить о нем продавца. Кроме того, в лавке могло найтись что-то, что она могла бы использовать при изготовлении одной из своих шкатулок, однако входная дверь оказалась заперта, и Кэтрин, решив, что заглянет сюда как-нибудь потом, поспешила дальше.

Судя по карте, книжный магазин находился всего в полумиле от ее дома, но сейчас Кэтрин казалось, что она никогда до него не доберется. Ее лицо и руки в тонких перчатках замерзли, ноги окоченели, глаза слезились от сильного ветра, и Кэтрин приходилось часто моргать, чтобы не смерзались ресницы. На мгновение она даже вообразила себя кем-то вроде полярного исследователя, который, сгибаясь под ударами пурги, с трудом преодолевает бескрайние заснеженные пространства, но потом оставила эту игру – холодно ей было по-настоящему.

На мосту через реку Кэтрин ненадолго остановилась, чтобы перевести дух. Крепко держась за перила, она посмотрела вниз. Несмотря на холод, река замерзла только у берегов, посередине же оставалась довольно широкая, бурая от глины, полоса воды. Внимание Кэтрин привлекло какое-то движение у правого берега. Всмотревшись пристальнее, она увидела почти под самым мостом какое-то животное, которое медленно, с опаской, двигалось по льду. Бобер или ондатра, решила она (в чем между ними разница Кэтрин представляла довольно смутно). Тем временем животное пересекло ледяную закраину, соскользнуло в воду и пропало из вида. Его последнее движение было таким стремительным и вместе с тем – таким точным, что на поверхности не осталось даже волн, Кэтрин ему невольно позавидовала. Вот живое существо, подумала она со вздохом, которое идеально приспособлено к своей среде обитания. Ей тоже предстояло адаптироваться, приспособиться к новым условиям жизни, чтобы чувствовать себя уверенно, свободно, раскованно. Кэтрин, правда, не была уверена, что сумеет этого добиться, но попробовать, во всяком случае, стоило.

А начнет она с того, что отправится в спортивный магазин и купит себе теплую куртку, зимние ботинки и перчатки, а еще меховую шапку. Без них она рисковала простудиться или даже замерзнуть насмерть еще до того, как столкнется с настоящими трудностями.

Перейдя мост, Кэтрин пошла дальше. Она миновала зал йоги, кафе-мороженое и закрытый цветочный магазин – похоже, его владелец недавно обанкротился. Здесь она впервые обратила внимание на наклеенные на столбы, витрины и заборы объявления с фотографией шестнадцатилетней девушки, пропавшей без вести меньше месяца назад. Девушку звали Уилла Люс и она была жительницей Уэст-Холла. Пятого декабря она вышла от подруги, чтобы вернуться домой, но дома так и не появилась.