Магически и не только… одаренная семерка и их декан

Глава 32

Едва только Кэссиди и Лорел распрощались с призраком, как из-за поворота вынырнуло красивое здание, напоминающее своей архитектурой французский замок эпохи Ренессанса.

Ворота замка были распахнуты настежь, благодаря чему голоса, смех и музыка, которые до сих пор были лишь слышны, в ту же секунду получили своё визуальное подтверждение.

Во дворе, освещенном только светом из окон, толпилось с десяток фигур — в основном парней, которые стояли, объединившись небольшими компаниями, громко при этом болтая и весело смеясь.

Внезапно музыку, смех и шум разноголосого гомона перекрыл звонкий девчоночий насмешливый голос:

— Bay, он влюбился, едва взглянув в мои прекрасные глаза! Ну и какого же цвета у меня глаза, Ромео?

— Так темно же… — растерялся явно не ожидавший настолько каверзного вопроса поклонник.

Подобный ответ якобы влюбленного с первого взгляда вызвал взрыв неодобрительного воя девчонок и гул поддерживающего разноголосья со стороны парней, которые резонно заметили, что цвет глаз не важен, главное душа…

— Ладно, вопрос попроще, Ромео, — «сжалилась» девушка. — Что ты увидел, когда заглянул мне в душу? — с издёвкой поинтересовалась она, точно зная, что парень так и не смог заставить себя отвести взгляд от её груди, даже тогда когда речь зашла о цвете её глаз.

— Э-эээ… — парень, наконец-то заглянул в глаза девушки, но лишь для того, чтобы понять, что здесь ему ловить уже нечего. — У неё реакция какая-то на комплементы неправильная! — оправдываясь перед ржущей над ним толпой сотоварищей, резюмировал он.

Впрочем, если он и был обескуражен неправильной реакцией девушки на его комплименты, то всего на тысячную долю секунды. Поскольку уже в следующую же долю этой же секунды, он с распростёртыми к небу руками рухнул на колени перед Кэссиди, и под новый дружный гогот полупьяной толпы опять выдал то, от чего, по его мнению, любая девушка с правильной реакцией на комплименты должна была бы обязательно в ответном порыве свалиться в его объятия:

— О прекрасная незнакомка! Едва лишь заглянув в твои глаза, я понял, что схожу с ума! — орал он, пытаясь в падении, дотянуться до резко сделавшей несколько шагов назад незнакомки.

— Ну и сходи себе дальше, а я причём? — разрешила Кэссиди, пронаблюдав за тем, как так и не сумевшее дотянуться до неё тело рухнуло наземь. К чести тела нужно отметить, что оно, очевидно, было очень хорошо тренированным, поскольку оно не только успело выставить перед собой ладони, но и, приземлившись на них, не коснулось земли ни только своим носом, но и даже грудью.

— Так это же из-за любви к тебе, о бессердечная! — попыталось тело воззвать к совести незнакомки.

Кэссиди, однако, к тому моменту уже и след простыл.

— И у этой тоже реакция неправильная! — под очередной дружный гогот друзей констатировал пьяный Ромео.

Возможно, кого-то другого две сбежавшие от него подряд девушки привели бы в расстройство и заставили бы призадуматься, а не завязать ли на этот вечер с романтикой, но этот Ромео был не таков. Едва только он вновь оказался на ногах, на кои вскарабкался исключительно сам, как понял, что опять и снова влюблён и посему тут же принялся выяснять, насколько правильная реакция на комплименты у очередной привлекшей его внимание девушки.

Внезапно над головами Кэссиди и Лорел со скрипом и грохотом распахнулось окно. И во двор хлынули рёв, хрипы и стоны гитар, электронных синтезаторов и ударников, а также вой, вопль и визги множественных подпевал, дравших от души свои глотки.

Однако громче всех вопил, вылезший в открытое окно и чуть ли не вываливающийся из него патлатый блондин с голым торсом.

— Ша-ааа! Братва!!! Я балладу петь буду! Романтическую! Посвященную прекрасным дамам!

Ответом ему стал неистовый визг, топот и пронзительный свист.

— Хммм! Я определенно не в Викканской Академии! Если бы что-то подобное попробовали организовать на территории кампуса там, то либо с Верховной Ведьмой Вайтхэт случился бы сердечный приступ, либо она устроила бы сердечный приступ всем на вечернике. Но в любом случае, без похорон бы не обошлось, — хохотнула Кэссиди, и, округлив глаза, уставилась на блондина, который, как и пообещал, начал петь балладу.

Вот только одной балладой в честь прекрасных дам, этот конкретный менестрель не ограничился. Одетый в семейные трусы, шляпу и галстук бабочкой он спускался из окна по импровизированной верёвке из связанных между собой простыней. Правой рукой и ногами при этом он держался за простыни, левая же его рука в это время (по щелчку его пальцев) посылала в небо фейерверк за фейерверком. При этом исполнитель баллады умудрялся также ещё и раскланиваться направо и налево, выражая благодарность зрителям за поддержку в виде аплодисментов, улюлюканий и свиста.

— Ха! — понимающе хмыкнула Лорел. — И это ты ещё практически ничего не видела!

В этот момент, словно в подтверждение её слов, распахнулось ещё несколько выходящих во двор окон, и из них браво восседая на метлах, в ночное небо с хохотом, гоготом и визгом вылетели с десяток девушек, одетых в одни только легкие летние платьица.

Сделав круг «почёта» над двором, девушки дружно подпрыгнули и приземлились голыми и босыми ногами на метлы, но, уже не оседлав их, а на ноги, по примеру канатоходцев. Вслед за чем, выпрямившись во весь рост, устроили прямо на мётлах дикие танцы с включением в танец сложных акробатических трюков.

Зрители неистово кричали, вопили и улюлюкали. Все из них, кто обладал даром левитации (а таких, оказалось, не так уж и мало) взмыли в небо, чтобы и самим присоединиться к диким танцам.

— Если бы не знала наверняка, что мы всё ещё на территории УМИ, то решила бы что ты привела меня не на студенческую вечеринку, а на оргию сатанинской секты, — усмехнулась Кэссиди.

— Вообще-то я тебя привела не на вечеринку, а на дело! — насмешливо напомнила блондинка. — А потому пошли внутрь, — потянула она подругу за руку. — Сейчас как раз удобный момент для того, чтобы отыскать в толпе мою знакомую. Эллен — член Совета сестринства и заодно представитель той самой оппозиции, о которой я тебе говорила, поэтому уж кто-кто, а она тебя в обиду не даст.

— Отличная идея, — кивнула Кэссиди и последовала следом за Лорел.

Девушки поднялись по ступенькам роскошного крыльца, прошли через тяжеленные двустворчатые двери. И поняли… что по сравнению с тем шумом и гамом, который стоял в помещении, во дворе, можно сказать, были тишь да благодать.

Здесь музыка гремела настолько громко, что приходилось сильно напрягаться даже для того, чтобы расслышать собственные мысли. Что, впрочем, более чем устраивало тех, кто танцевал в огромном холле. На лицах танцующих в парах парней и девушек застыло выражение полного экстаза. Их руки сплелись, ноги ритмично поддергивались в такт музыки. Свет блуждающих прожекторов раз за разом выхватывал из темноты довольно недвусмысленные позы, которые сделали бы хитом любой эротический фильм, если бы кадры этих грязных танцев в него попали.