Мальчик нарасхват

Все же не удержавшись и урвав в последний момент несколько пачек лапши быстрого приготовления, я со странным чувством прошел на кассу. С одной стороны, наконец-то можно нормально поесть, а с другой – столько денег на жрачку угрохал, что все удовольствие от предстоящего обеда улетучивается. Со вздохом протянув несколько купюр кассирше, с грустью принял сдачу в несколько вшивых копеек.

Очереди за мной не было, поэтому, складывая продукты в огромных размеров пакет, я особо не торопился, параллельно с этим внимательно вглядываясь в чек, пытаясь понять, не обсчитала ли меня эта шустренькая девчушка. Больно уж невинно она выглядит. В наше криминальное время это более чем подозрительно.

Так и не сумев выявить доказательств, что меня надули, с разочарованием опустил чек в пакет. Повернувшись в сторону пожирающей меня взглядом уборщицы, замявшись на секунду, поднял нелегкий пакет и бодро зашагал к выходу. Охранник, покачав головой, взялся за оставленную мной тележку у кассы.

Опустив пакет у двери моей квартиры, на коврик, выпрямился. Сжал и разжал несколько раз красную ладонь. Поморщившись, привычным жестом вставил ключ в замок.

– О, ты проснулся, - вскинул я брови вместо приветствия, увидев лохматого пацана.

Выключив в ванной комнате, откуда он только что вышел, свет, сожитель посторонился, давая мне ввалиться внутрь.

– А…

– Я вот хавку несу. Разгребай, - передал я пакет протянувшего руки сожителю.

Видя, что паренек мнется, снимая обувь, я вопросительно поднял взгляд.

– Чего? Ты что-то сказать хотел?

– Д… Да нет, - мотнул он головой, тут же скрываясь из виду.

Проводив узкую спину растерянным взглядом, я пожал плечами. Спохватившись, закрыл входную дверь.

Не раздеваясь, прошел на кухню. Вставая рядом с пацаном, который раскладывал продукты на столе, сглотнул слюну. Повернув голову к хмурому сожителю, спросил:

– Чайник кипятил?

– Нет.

– Почему?

– Только что встал.

– Логично, - почесал щеку.

Потоптавшись на месте, хлопнул себя по лбу.

– Емае! – столкнувшись с удивленным взглядом пацана, выдохнул. – Сигареты забыл купить.

Промямлив что-то непонятное себе под нос, паренек отвернулся, сминая в руках пустой пакет. Замолчав, я постно уставился на взлохмаченный затылок парня. Затем подал голос:

– Ну, ты тут продукты по полкам разложишь.

– Угу.

– Чайник вскипятишь.

– Угу.

– Мне бутерброд с сыром сделаешь.

– Угу.

– Слушай, пацан, - не вытерпел я, хватая сожителя за плечо и разворачивая лицом к себе. – Ты чего такой нелюдимый, а?

– То есть? – прижимая к себе пакет, насупился он, старательно избегая моего взгляда.

Я раздраженно чертыхнулся.

– А то и есть! Молчишь, будто язык проглотил, в глаза мне не смотришь. Скрываешь что-то?

Выражение лица пацана неуловимо изменилось, а я запоздало прикусил язык. Вот ведь! На мгновение растерявшись, взял себя в руки, добавив:

– Если напортачил с чем-то, так сразу и скажи. Все равно рано или поздно это всплывет. Ну?

Выжидающе уткнулся взглядом на насупленного сожителя. Тот, упрямо смотря на мое плечо, прогундосил:

– Нормально все. Просто не проснулся еще.

– Да ладно? – иронично вскинул бровь.

Не дождавшись ответа от сожителя, отпустил его, еще раз ради интереса осведомившись:

– Точно не темнишь?

– Точно, - сожитель повернулся ко мне спиной, а я хмыкнул:

– Ну смотри мне.

Развернувшись, направился в зал, на ходу стягивая с себя футболку. Уже оказавшись в дверном проеме, краем уха я услышал тихое: «В отличие от тебя». Замерев, быстро оглянулся. Пацан, не обращая на меня внимания, продолжал складывать еду в холодильник. Показалось?

Задумчиво щурясь, вышел из кухни.

========== Глава 26 ==========

POV Артема.

Последнее время мысли об уходе домой, уходе окончательном, не казались мне такими уж ужасными.

Во-первых, рано или поздно все равно придется вернуться. Не могу же я вечно по знакомым шарахаться. И родители больше не кажутся такими уж скандальными и сложными людьми. Думаю, мы друг от друга отдохнули, а теперь можно и возвращаться.

Во-вторых, через каких-то две недели нужно шуровать в школу, а это еще одна причина для появления в доме. Старшая школа – это все-таки серьезный этап в жизни. По крайней мере, так любит выражаться моя классная руководительница. Впрочем, частично я был с ней согласен, а потому прогуливать (по крайней мере, капитально) учебу не собирался.

Хорошо еще, что часть учебников уже приобретена в начале лета, вторую часть должна выдать школьная библиотека. Осталось купить несколько толстенных тетрадей и пару ручек. То есть не нужно в последние дни бегать с панической рожей по магазинам, вытряхивая душу из бедных продавцов.

В-третьих, я и так половину лета провел не дома. Причем за это время ни разу на глаза родителям не попадался. Раньше мне если и удавалось уйти куда-нибудь, то обычно ненадолго, на два-три дня. Самый мой долгий срок отсутствия раньше – неделя. Затем я, пристыженный, снова объявлялся в родительском доме, выслушивая часовые лекции и переживая мамины обиды. Мол, сын, а родную мать кидает.

Но Слава же покинул, причем насовсем. И что-то не похоже, что родители перестали с ним из-за этого разговаривать. А я чем такое отношение заслужил? Впрочем, я отошел от темы.

Но, если честно, домой я хотел совсем не по вышеперечисленным причинам. Причина – здоровый щетинистый бугай, бросающий свои трусы прямо на пол и вечно бубнящий себе под нос.

Все бы ничего, я бы дотерпел его таким до победного конца, а потом припоминал проведенные в его доме дни, как самые лучшие за прошедшее лето, но вашу ж дивизию! Какого фига пьяному в дупель мужику взбрело вдруг в голову обслюнявить мое спящее лицо?!

Ладно, хорошо, преувеличил: Вадим не был совсем уж пьян, но трезвым он не был точно. Слюнявить он меня не слюнявил, но поцеловал вполне ощутимо, мне потом еще на несколько секунд дыхание пришлось задержать, чтоб от перегара вперемешку с сигаретным дымом не задохнуться.

А ведь если бы не эта выходка, жил бы я себе припеваючи. Только, казалось бы, от Олега отделался, наконец, так нет, теперь мужику, рангом покруче (не какой-то там старшеклассник, а сам невролог!) взбрело в больную голову ко мне привязаться. А ведь, помнится, он сам кривился, будто от зубной боли, когда я ему о своих отношениях с Олегом рассказывал. Отговаривал меня, уверял, насколько женщины хороши, хотя я и без него это прекрасно знаю. А сам что?