Мальчик нарасхват

– Ум, да, - сестра неуверенно кивнула.

Я разве что за голову не схватился.

– И насколько вы планируете остаться?

– До конца лета.

– Но сейчас только середина июля!

– И что?

Мне захотелось убиться. Если не о стену, то об стол. Как что? Как что?! Полтора месяца – это слишком много! Я еще согласился бы на несколько дней, но до конца лета - увольте.

И все же мне пришлось задуматься. Конечно, не сильно-то хочется проводить остаток лета «в тесноте, да не в обиде», но и отказать я… просто не мог.

– Ладно, - все же сдался я, тяжело вздохнув.

Света, Алина и Юля заулыбались. Мне же пришлось грустно наблюдать за счастливыми лицами.

Когда на кухню зашел пацан, пришлось сходить в спальню за еще одной, запасной, табуреткой, что использовалась местом сбрасывания для одежды. Надеюсь, Света это не заметила, когда проснулась.

***

Через некоторое время мы все сидели в зале на диване с неубранной постелью. Света села сбоку, подложив под себя подушку, сестры забрались под одеяло, плечом наваливаясь друг на друга, я расположился в кресле, закинув ногу на ногу, а пацану пришлось довольствоваться полом. Спросив, не холодно ли ему, девочки сжалились и отдали простынь, в которую Артем благодарно закутался.

Пультом завладела Света, метко тыкнув локтем мне под ребра, когда я за ним потянулся. Пришлось отдать.

С утра, как обычно, интересного по телевизору ничего не шло, поэтому даже советский мультфильм казался вполне забавным и увлекающим, несмотря на то, что все его видели по двести раз. Ну, я, например, точно. На удивление такая непринужденная обстановка, где все мы всё еще спросонья, неумытые и непричесанные, сидели и смотрели телевизор, даже умиротворяла.

Но спокойная атмосфера у нас в семье долго никогда не держится. Если около часа никто не задал хоть один провокационный вопрос, не пожаловался или не поспорил, то члены моей семьи начинают чувствовать себя неуютно. Вот и сейчас Света, чувствуя, что хороший момент тянется что-то слишком долго, спросила, смотря куда-то в сторону:

– Ой, а что это за чемодан?

Она указала пальцем в угол. Мы все повернули головы.

– А, мои вещи. Я уже собрался, - передернул плечами пацан, хмуро отвернувшись.

В тот же миг глаза милых дам тут же округлились.

– Как? Ты уходишь? – закричали они в один голос.

Теперь уже я раздраженно передернул плечами. Такое почти искренне изумление что в глазах, что в голосе. Будто бы они не знали, что время двухнедельного курорта у меня в квартире сегодня истекает! Или они думали, что я смягчусь за это время и жить пацана у себя оставлю? Фигу! С чего ему такая честь? Мне своих-то детей не надо, а чужих и подавно.

– Да. Разве я не говорил, что он живет у меня только эти две недели?
– ответил я за угрюмо молчащего Артема.

Девочки теперь смотрели на меня, грозно нахмурив брови. Я еле сдержался, чтоб не застонать – знаю, что означает такой взгляд.

– Что? Вадик, но мы думали, ты шутишь!

Голос Светы казался до возмущения серьезным. Я только скривил губы и кисло ответил:

– Нашли Петросяна. А мне, может, по-вашему, вообще его здесь прописать для полного счастья?

– Нет, но не выгонять же! – переполошилась Алина.

Смотря на ее встревоженный вид, я весьма и весьма напрягся. А не влюбилась ли моя дорогая сестра в эту глисту ходячую? Он ее недостоин, тем более проблем наверняка выше крыши, раз жить к чужим незнакомым людям напрашивается. Я не спрашивал Артема о причинах, чего ему, молокососу этакому, дома не живется, но уверен на девяносто процентов, что он просто поругался с родителями и сбежал.

– А когда?
– едва не зарычал я.
– Через месяц? Два, три, пять? Год, два?!

Повисла нехорошая тишина. Юля вздыхала, Алина насуплено мяла в руках краешек одеяла, Света с прищуром смотрела куда-то вдаль, видимо, что-то обдумывая, а пацан в разговор не лез и делал вид, что его тут вообще нет. Откинувшись на спинку кресла, я достал последний туз в рукаве:

– А почему бы вам не поселить пацана у себя в квартире, раз все равно у меня пока жить вздумали?

– Нельзя.

– Это почему же?

– Ему там одиноко будет.

– Ах вот оно что! – я чуть ли не всплеснул руками от умиления.
– Пусть тогда к себе домой валит, не хрен делать!

– Вадик! – укоризненный хор.

– Что?

– Это грубо!

Я насупился. Грубо не грубо, мне все равно! Пришли, блин, три кровопийцы по мою душу.

Довольно продолжительное время мы сидели молча. Пацан, видимо, не выдержал первым, а поэтому, вскочив, промямлил, что пошел переодеваться и умываться. Мы все машинально кивнули и продолжили пялиться в телевизор. Некоторое время парень копался в своем красном чемодане, видимо, доставая одежду, а потом ушел в ванную.

Кажется, когда щелкнул замок, девчонки впали в уныние еще больше. Можно подумать, они его на войну провожают. Он всего лишь переезжает обратно домой, ведь смогут же они потом друг к другу в гости ходить и видеться. Не понимаю, чего из-за этого себе и другим настроение портить?

Не желая больше находиться в тухлой компании, решил скрыться в спальне. Понимал я, что надолго там не укрыться, но минут пятнадцать у меня в запасе имелось точно.

Выдохнув, я поднялся с кресла. Но тетя, на удивление резво для беременной женщины, вскочила и перегородила мне проход. Мне осталось лишь посмотреть на ее хмурое лицо. Вежливо приподнял брови.

– Не понял?

– Нет, Вадик, так нельзя! – Светины руки уперлись мне в грудь. – Оставь мальчика еще хотя бы на недельку! Пожалуйста!

– Опять ты… Я, кажется, говорил, что нет? Мимо ушей пролетело? Так я еще раз могу повторить. Нет.

– Но…

– Слушай, а с какой стати я должен это делать? Назови мне хотя бы одну причину помимо вашей жалости.

Мне эта ситуация начала изрядно раздражать. Чего девчонки так прилипли к этому пацану? Особенный он какой, что ли? Обычный оболтус, каких сейчас пруд пруди.

Света замялась. Опустила взгляд, убрала руки. Несколько минут она внимательно вглядывалась куда-то в район моей шеи, а потом решительно вскинула подбородок. Она заговорила шепотом, как будто чего-то боясь.

– Понимаешь, он просто живет в семье… не очень благополучной. Дай ему еще немножко пожить в спокойствии.

– Откуда… – не успел я произнести свой вопрос, как тетя меня тут же быстро перебила:

– Алина сказала.

Я внимательно посмотрел на сестру. Та под моим взглядом съежилась и виновато прошептала:

– Я по секрету.

– А ты откуда? От пацана? Была у него в гостях? – сестра отрицательно покачала головой.

– От его друга узнала. Он мне сказал… по секрету.

Мне осталось лишь коротко вздохнуть. Было у меня такое подозрение, что это «по секрету» детишки передавали друг через друга раз пять-десять, если не больше. Впрочем, могу и ошибаться.

Света опять накинулась на меня.

– Вадик, ну так что?

– Что?

– Оставишь его у себя?

– Не…

– Ну, пожалуйста! – вдруг вскочила Алина, опрокинув на пол одеяло.