Малина для мага, или Сорванная любовь

— А вот я ни о чем не жалею, — ответила я и, вынырнув из-под его рук, встала со стула.

Мы оказались напротив, и воздух между нами сгустился — хоть режь. А из стены вдруг проклюнулась и выросла тонкая гибкая ветка. Эйдан набросил на нее кухонное полотенце.

— Собирайся, — сказал он. — Поедем к мамам.

— Сперва проверю вчерашние руны, — ответила я.

Кивнув, Эйдан отступил, освобождая проход.

— Как скажешь, дорогая, — подозрительно послушно ответил он.

Я прошла мимо, настороженно на него глядя, но он даже не шевельнулся в мою сторону.

А вот дальше меня ждало крайне неприятное открытие.

Руны гасли, все до единой. Некоторые еще теплились силой, но ее едва хватило на одну ночь. Щеки горели, будто мне надавали оплеух. Я провалилась. Я, одаренка первого уровня! В академии меня считали одной из лучших, хотя заклятые подруги не упускали возможность намекнуть, как именно я получила такой шикарный подарок от корневой башни. Мол, очень уж постаралась…

И вот теперь вся моя магия ухнула точно в бездонный колодец. Я пыталась определить искажение потоков, но по факту живая сила дома словно текла в обратном направлении.

Не став щадить чувства Эйдана, я вывалила все как на духу — дом умирает, его силы уходят, и главное — я без понятия, почему.

— Что можно сделать прямо сейчас? — спросил он, когда мы вышли наружу.

— Дождь, — ответила я без раздумий. — Дом его любит.

Взглянула на небо — легкие облачка. Но сол Гир отошел подальше, расставил ноги, чуть пригнулся, будто готовясь идти против шквального ветра, и воздел руки. Я задержалась у кареты — не часто увидишь корневого мага в деле. А Эйдан уже приступил.

Ясное небо подернулось легкой дымкой, которая закрутилась в маленький смерч. Над Сол-Гиратом словно повесили водоворот, в который стремительно стекались облачные ручьи. Хмарь густела, ширилась, обзавелась серебряной чешуей, и вскоре большая сизая туча, похожая на толстую рыбу, поплыла над домом, недовольно приглядываясь к тому, кто ее призвал.

А Эйдан все водил руками, закручивая нити мироздания, и я, наблюдая за ним, почувствовала странное облегчение. Все эти годы я невольно корила саму себя — поддалась, поверила, влюбилась по уши как последняя дура… Но что могла противопоставить я, наивная девчонка, тому, кто управляет стихией?

Теплый ливень хлынул внезапно, будто в небе открылись шлюзы, и я, ахнув, спряталась в карете. Эйдан подошел ближе, не спеша укрываться от дождя, и его глаза сверкали чистой изумрудной зеленью. Мокрая рубашка облепила широкие плечи, рельефный пресс, и сверкающие золотом потоки магии мерцали сквозь одежду.

Он сел в карету рядом со мной и, склонившись, совершенно бесцеремонно вытер дождевую капельку, стекающую в мое декольте.

— Мало вчера получил? — холодно уточнила я.

— Я рассчитывал на куда большее, — кивнул сол Гир, взяв меня за руку. — Малин, вот ты говоришь — руны погасли.

— Я их снова зажгла.

И пальцы слегка дрожали — от большой траты магии, конечно, а никак не от прикосновения Эйдана.

— Очевидно, тебе не хватает сил, — продолжил он свою мысль, поглаживая мою ладонь.

Я высвободила руку, поправила намокшие волосы. Лучше б заранее спряталась от дождя — нет, стояла там, разинув рот, как ворона. Эйдан откинулся на спинку сиденья, и горячий воздух пронесся по моему телу — будто жаркое дыхание возлюбленного.

— Так вот, — не отставал он. — Ты ведь знаешь, как можно легко восстановить потраченный магический резерв?

Рядом со мной сидел ходячий источник магии, и намек был прозрачен.

— Обойдусь медитациями, — ответила я.

Эйдан закрыл дверцу, карета тронулась с места и поехала к городу. Без лошадей, кучера, движимая одной только магией, которая у сол Гира не закончится никогда.

— Хотя, знаешь… — задумалась я.

Губы Эйдана изогнулись в насмешливой улыбке, а карета притормозила и начала разворачиваться обратно.

— Я не о том, о чем ты подумал, — быстро исправилась я.

— Нет?

Карета остановилась.

— Можно попробовать влить твою силу в башню.

— Нельзя, — с досадой возразил Эйдан, и мы вновь покатились к городу. — Мужская энергия слишком жесткая. Если мы найдем то, что вредит Сол-Гирату — я обращу это в прах. Я уже предложил отличный вариант: ты до предела накачиваешь целебные руны, а я накачиваю тебя.

И вновь эта кривая ухмылка.

— Поверить не могу, что когда-то с тобой переспала, — покачала я головой и отвернулась к окну.

— Все сложилось как нельзя лучше, — ехидно напомнил он, — секс с корневым магом, подарок от башни — и вот ты уже магичка, учишься в академии и крутишь с кем-то другим. Правда, судя по тому, как быстро погасли руны, силенок у тебя маловато…

— У меня первая степень магии, Эйдан, — сказала я, и он осекся. — Ты понимаешь, что это значит? Руны погасли вовсе не потому, что я слабосилок. Что-то жрет башню, точит ее корни. Какой-то огромный голодный клещ высасывает из нее жизнь.

— Первая? — повторил он.

Вздохнув, я вновь отвернулась к окну. Что бы сол Гир там ни думал, я правда его любила. Дом это знал.

Башня осталась позади, вместе с тучей, поливающей старые стены. Сол-Гират казался мне вечным, незыблемым, и я чувствовала себя так, словно устои моего мира пошатнулись.

— Твоя мать может рассказать что-то полезное, — добавила я, не глядя на Эйдана. — Надо выяснить, когда это все началось.

***

Госпожа Аделина сол Гир встретила нас в гостиной роскошного особняка. В густых темных волосах, уложенных в аккуратный пучок, появилось серебро седины, но глаза оставались яркими, точно янтарь. С идеальной осанкой, в шелковом платье пыльно-розового оттенка, она всплеснула руками и воскликнула:

— Ты все же привез ее!

И я так и не поняла, что за эмоция крылась в ее словах: радость, удивление, досада?

Вряд ли какая-то мать желает для своего сына невесту, которой когда-то сама отдавала вознаграждение за интимные услуги. Эйдан ведь не сподобился. Видимо, не захотел сцены. Пожалуй, за это я была ему благодарна. Если бы он отдал те два золотых лично, произнес вслух злые слова, что были в письме, я бы, наверное, умерла.

— Привез, — подтвердил Эйдан и, обняв меня за талию, привлек к себе ближе. — Мне даже не пришлось ее уговаривать. За меня это сделали боги.