Маньякой

Встал. Голова гудела – не от боли, от внутренней сборки. Что-то менялось. Где-то глубоко. Но сейчас времени думать об этом не было. Нужно уходить. Быстро.

Обернулся напоследок. М-да, из меня бы получился высококлассный нейрохирург, но, видимо это не моя судьба….

Плевать. И у меня, чёрт возьми, пополнение в коллекции.

***

Офис ФБР. Лос-Анджелес.

Пятый этаж, стекло и холодный свет. Комната для аналитических брифингов.

– Ну, и что мы будем делать с объектом «Маньякой»? – спросила девушка, не отрывая взгляда от экрана

– А надо? – ответил спокойно её начальник, даже не повернув головы. Он листал планшет, пролистывая фотографии с места.

– Но там же бойня! – она не выдержала, голос чуть сорвался.

– Бойня бойне рознь, – отозвался он, наконец взглянув на неё. – Это, как говорится, "оперативно необходимая бойня". И, между прочим, преступность в округе уже упала на семь пунктов. Без привлечения федерального бюджета.

Она молчала. Он продолжил, откинувшись в кресле:

– А если разобраться – что он такого сделал? Чистая самозащита. Его атаковали – он ответил. Докажешь обратное? Нет. Свидетели? Только трупы. А те что живы, ну от них толку…. Документы? Всё как в учебнике – чисто, быстро, аккуратно. Не иначе, мессия.

– А если он в Колумбию «защищаться» смотается?..

– Мы пожмём плечами и скажем, что не имели к этому отношения. Что вы так переживаете, агент?

– Потому что я не люблю, когда из-под носа уходит кто-то *такой*. И ещё — девушка. Та самая. С узла 7.

– Что с ней?

– Она с ним была. Опять. Активно. Насколько мы поняли. Там пули делали кульбиты. Ножи…, – она запнулась. – Они возвращались, Джон. Возвращались, как дрессированные.

Он усмехнулся.

– Мы её уже теряли. И в этот раз, думаю, тоже самое случится. У неё, похоже, режим автономного реагирования, плюс доступ к военным протоколам. Простой наблюдатель, ага. По документам – вообще нигде не числится.

– Как это – нигде?

– В том и дело вовсе нигде. Ни в базе, ни в списках, ни в договорах. Даже биометрика – пустота. Как будто её придумал кто-то очень хороший в этом деле. Или она сама себя придумала.

И, если ты хочешь знать моё мнение…, – он закрыл планшет. – Я бы не стал лезть к объекту «Маньякой» прямо сейчас. Пусть расцветает.

– То есть мы просто наблюдаем?

– Не просто. Мы фиксируем. Он – спонтанный актив. В нашем городе, в нашей юрисдикции, по странному стечению обстоятельств избавился от крупного криминального узла. С минимальными издержками для гражданского сектора. И у нас нет доказательств, что он не действует в интересах государства. Формально.

***

Чем занят? – раздался за спиной голос, который уже мог бы узнавать даже в коме.

– Вставляю дверь, между прочим, тобой и выбитую Лайя, железную, – проворчал недовольно, не оборачиваясь.

Грохот металла, треск старых петель, запах сварки и прожжённой краски – всё смешалось в привычный гул моего рабочего утра. Или дня. Кто теперь уже скажет? Время с недавних пор потекло не то что по-своему, а просто в сторону, вообще не заботясь, где у него верх, где низ. Зато точно знал, что дверь – это хорошо. Дверь – это порядок. Дверь – это защита. От некоторых. Но увы, не от таких, как она.

– Прямо сейчас? – И голос у неё был такой… почти оскорблённый. Будто прервал её важный философский спор с богами ради какой-то банальной железяки.

– Да, сейчас. После того, как ты её в своё время, можно сказать, с ноги выбила.

Тяжело вздохнул.

– Ладно бы просто выбила, ты её на улицу вырвала. Сделала ей "флэшбек" в сторону ближайшего бака. Там теперь вмятина в виде полумесяца.

Она хмыкнула. Я же наконец обернулся. Стояла, как обычно: идеально — слишком идеально. Как будто не человек, а концепт из глянцевой обложки. Даже волосы лежат не просто красиво, а так, как будто каждая прядь прошла отбор на кастинге.

– И всё же, чего тебе? – спросил уже чуть тише, но всё ещё раздражённо.

Устранение ущерба после её визита – дело не из лёгких. Особенно когда этот ущерб включает следы от пуль, ножей, биологические остатки трёх типов, и один испепелённый дрон в потолке. Последнее это шутка, если непонятно.

Она склонила голову чуть вбок, как кошка, которая не уверена, съесть тебя или просто сесть на клавиатуру.

– Проверяю, жив ли ты. У нас ведь, кажется, недоговорённый конец вчерашней вечеринки.

В ответ фыркнул, поправил сварной щиток на лбу.

– Жив. Пока. Как видишь. Ты бы ещё с шариками пришла.

– Подумала, ты оценишь. Но знаешь, ты был такой... целеустремлённый этой ночью. Решительный. Почти грозный. Приятно видеть, что ты и среди металлолома сохраняешь форму.

– Форму я сохраняю, чтобы уцелеть. И чтобы работать, если ты не заметила.

– Заметила, – она кивнула. – Именно поэтому пришла не с оружием, а с чаем, твоим любимым, мятным.

– Откуда инфа?

– Про что?

– Ну, что чай любимый?

– Из досье, естественно. Твоего, если не догадался.

– А-а-а, – многозначительно протянул на это.

Только сейчас заметил картонный стакан в её руке. Объёмный, с надписью маркером: "К."

Пахло мятой. И чем-то таким… дорогим.

Она протянула стакан.

– Мир?

Взял стакан в руку. Сделал глоток. Горячо, приятно. С оттенком того карамельного сиропа, неожиданно, но вкусно и напомнило мне поездку на Уолл-стрит, чисто в познавательных целях. Это был не просто мятный чай. Это был намёк. Или даже – шпионский пароль.

– Подарки с подвохом? – спросил, внимательно глядя на неё.

– Подарки с предисловием, – ответила Лайя. – Потому что тебе скоро придётся отлучиться. И не просто так, как ты это себе представляешь. Мы оба знаем: вопрос с картелем не закрыт. Он только… приоткрыл дверь. А за этой дверью кое-кто очень заинтересовался тобой.

– Интерес проявляют обычно для двух вещей: нанять или устранить.

– Именно. И, как всегда, есть те, кто не прочь совместить оба варианта. Но у тебя есть шанс опередить их. Или хотя бы выжить.

Молча посмотрел на неё. Она не улыбалась – что-то серьёзное сквозило в лице. И если уж она говорит о выживании… Значит, дело реально пахнет гарью.

– Есть конкретика?

– Есть. Но сначала – закрой мастерскую. Иди допивай чай. Сегодня ты не работаешь. Сегодня ты становишься… ну, скажем так – участником. Хочешь ты этого или нет.

– И если не хочу?

– Тогда это будет не "участником", а "мишенью".

И вот тут понял, что день снова начался. Точнее, продолжился, вчерашний. Без шанса выдохнуть. С новым ураганом.