Манящий абрис смерти

Мир ловко поклонился и растворился в толпе.

Нина расслабилась:

— Какой фактурный человек и прозвище необычное.

Я повел девушку поближе к возведенный деревянной сцене, попутно рассказывая о Мире и забавных случаях из нашего с ним прошлого.

На помосте артисты сменяли друг друга, выступали и барды и группы, танцевальные коллективы и маги-иллюзионисты. Зрелище на сцене полностью захватило девушку. Но в какой-то момент я заметил, что ее бьет мелкая дрожь.

— Нина, что случилось?

Девушка обхватила себя руками.

— Мне страшно… очень, — ее голос дрогнул, — подожди. Сейчас. Это не мои эмоции. Просто страх очень сильный, я не смогла закрыться.

— О чем ты говоришь? — тревога и стремление защитить девушку сейчас боролись во мне.

— Пойдем, скорей, туда! — Нина потянула меня в сторону темного леса, — там нужна помощь. Не задавай вопросов, просто поверь.

— Хорошо. Но нужен фонарь, давай вернемся к машине.

— Не надо, — девушка открыла свою сумку и стала там рыться, — где же он, ааа… вот! Вот фонарик, пошли быстрей.

К новым вопросам добавился еще один: что еще необычного есть в ее сумке.

Мы недолго бежали среди деревьев. Нина резко остановилась.

— Слышишь?

Я вслушался в замерший в дреме лес.

— Да! — кто-то хныкал слева от нас.

Нина повернулась и стала шарить лучом света в той стороне. И тут мы увидели скрючившуюся у корней дерева маленькую фигурку. Это был зареванный мальчуган. Мы осторожно к нему подошли. Девушка опустилась перед ним на колени:

— Эй, привет! Меня зовут Нина, а его Стефан. А как твое имя?

— Привет! Паша, — голос парня был сиплым от слёз.

— Как ты здесь оказался?

— Я хотел поиграть с огоньками. А они вдруг исчезли и я, я вдруг здесь… а мамы нет… никого нет… кричу и страшно…

— Тише, тише, — Нина ласково погладила мальчика по спине, — пошли с нами искать твою маму.

— А вы знаете, где мама?

— Знаем, она ведь тоже тебя ищет.

— Хорошо.

Паша поднялся и доверчиво взял девушку за руку. Нина беспомощно посмотрела на меня. Ясно, роль проводника теперь исполняю я. Забрав фонарь, повел девушку-загадку с найденышем обратно к людям. Что примечательно, в лесу не были слышны звуки от фестиваля, видимо кто-то из организаторов решил наложить магическую звукоизоляцию. Вот парень и не смог понять, куда идти обратно.

На территории байк-феста девушка снова перехватила инициативу и уверенно, рассекая толпу, пошла к минивену, стоящему за сценой. Там и нашлась, исходящая тревогой и паникой, мать мальчика. Как оказалось, пока она исполняла номер, мальчик улизнул из-под присмотра. Оставив место счастливого воссоединения семьи, мы вернулись обратно к машине — Нина хоть и была бледна, но глаза ее за стеклами очков сияли ярче звезд.

— Домой?

— Да!

Садясь в машину, я подумал, что неожиданно нашел помощника Дмитрию Евгеньевичу.

Глава 6

Нина

Изначально поездка на подобное мероприятие казалось мне абсолютной ошибкой, зачем мне, человеку, избегающему шумных компаний понадобилось посетить байк-фестиваль?

Но Стефан очень умело подвёл меня к согласию, и не скажешь, что я сильно сопротивлялась. Сам фестиваль неожиданно мне понравился: приятная музыка, блестящие мощные бока байков, одетые в кожу крупные мужчины, смеющиеся в голос, задорно и искренне. Женщины, агрессивно металическо-татуированные, большинство с длинными распущенными волосами. Одна очень колоритно кривила губы при улыбке. В общем, для меня, как для художника глаз отдыхал на каждом человеке. Любого хотелось схватить и затащить в мою мастерскую и поймать этот миг молодости, силы и бесшабашности.

Потом Стефан познакомил меня со своим другом Миром. Вот уж человек-гора, двухметровый мужчина с небольшим брюшком и морем обаяния. Я неловко улыбалась, глядя на него и слушая бесконечный поток комплиментов. Моё женское эго ещё никто так не щекотал. После того как Мир отошёл, мы со Стефаном остались вдвоём, если можно так сказать, находясь в центре многолюдного мероприятия. На сцене мелькали люди, то ли танцуют, то ли поют, то ли и то, и другое. С такого расстояния не различить. И вдруг в груди защекотало знакомое предчувствие, и на меня обрушился страх, страх темноты, одиночества и смерти. Понадобилось время, чтобы понять, что эти чувства не мои, неоткуда им взяться на освещённой людной площадке.

Потом был спонтанный поиск источника страха и мы нашли испуганного мальчика, чуть позже и его не менее испуганную мать. Все закончилось хорошо, но сил я потратила очень много, особенно, если учитывать, что ещё не полностью оправилась от болезни.

Сделав пару звонков, Стефан вызвался отвезти меня домой:

— Ты выглядишь не очень здоровой.

— Я и чувствую себя так же, но ты не беспокойся, я оправлюсь, мне не впервые. Ты и так слишком со мной возишься.

— Давно ты практикуешь?

— Практикую что? Эмпатирование? Всю сознательную жизнь, лет с двух, до сих пор помню, как дотронулась до матери и остро почувствовала её неудовлетворенность мною. С тех пор свой дар и возненавидела. Он не способен помочь другим, и не способен чувствовать нюансы — только голые сильные эмоции. В общем, бездарна.

Моя горькая тирада вырвалась из-под контроля, и я сказала много лишнего, когда намеревалась просто дать сухие факты.

— Я бы не сказал, что у тебя все так плохо, сегодня ты вполне конкретно и довольно легко помогла избежать трагедии, так что я безмерно тебе благодарен, как и те двое. Ты отдохни сегодня, а завтра я хотел бы поговорить с тобой о вероятном месте работы.

— Это из-за того, что я эмпат? Кем ты мне предложишь быть? Стукачом, детектором лжи, ищейкой? Кто ты вообще такой? Кем работаешь, чем зарабатываешь? — у меня начиналась истерика, — зачем я тебе, оставь меня, я и сама могу прожить!

— Так же как жила до встречи со мной? — спокойно сказал Стефан, выруливая к моему подъезду, чем охладил меня быстрее, чем ведро холодной воды, вылитой на голову, купировав выплеск эмоций.

— Нет, так же уже не смогу, — ответила я, и это было абсолютной правдой. Он первый, кто смог растормошить меня и дать возможность думать и начать строить планы. Это привлекало, и я не могла уже заползти обратно в раковину стазиса.

— Вообще-то, я хотел тебе предложить место в центре экспериментальной психологии, именно там твой дар может помочь не одному человеку. Если тебе неприятно моё общество, то я оставлю контакты к кому обратиться и больше не потревожу тебя. Но мне хотелось бы все же получить мой портрет, тем более, что наша сделка по нему все ещё в силе, — парень сидел вполоборота и его профиль выделялся тёмным на фоне подъездной "кобры". Его голос навязчиво спокойный и даже слегка монотонный взял под контроль мою истощенную нервную систему и я не могла продолжать этот бессмысленный спор.