Мародеры на дорогах истории

Конкретные предложения аналитиков в большинстве и очевидны, и бесспорны. В основе — "опора… на концепцию смешанной социально ориентированной экономики", усиление государственного регулирования на уровне макроэкономики и в наиболее важных жизненных сферах, поддержка науки и передовых технологий, контроль за ценами на товары повседневного спроса, "принятие мер по защите населения и государственного производства от спекуляции в условиях острейшего товарного дефицита", "создание системы регулирования внешнеторговыми и валютными операциями", "восстановление государственной монополии на производство и продажу спиртных напитков, табака и т. п.", восстановление социальных гарантий в самых разных сферах. Но вопрос в том, какие политические структуры могут предложить народу такую программу и сумеют повести его за собой? Весь материал подводит к тому, что нынешняя власть ничего этого делать не будет. Скажем, предлагается "вытеснение государственной бюрократии из сферы распоряжения собственностью". Очевидно и то, что "необходимо внести строгую уголовную персональную ответственность для всех лиц, занятых в системе управления и властных структурах, за нарушение законности, за ущерб, наносимый их деятельностью государству и народному хозяйству". В самом деле необходимо. А далее следует: "Мафиозные структуры, коррупция и рэкет должны быть поставлены вне закона".

Вот мы и подошли к самому главному! Ведь все благие пожелания — верные сами по себе — могут быть проведены в жизнь лишь при условии, что общепризнанные в мире с древнейших времен пороки у нас стали нормой жизни, и "Черный октябрь" продемонстрировал прежде всего то, как эти "нормы" будут поддерживаться.

Аналитический материал ИСПИ, по существу, подтвержден и в докладе отделения экономики РАН и международного фонда "Реформа" ("НГ", 3.02.94). Здесь также отмечено, что "растет и наглеет преступность, плодятся мафиозные группировки. Массовыми, уже не вызывающими протеста и правительственного осуждения становятся взяточничество, вымогательство и казнокрадство". Но все это увязывается лишь с очевидным непрофессионализмом авторов и проводников курса "шоковой терапии" а также их "амбициозностью". Но показательна реакция Чубайса на заявление академиков Абалкина, Петракова и Шаталина: "Правительство им не поручало…"(программа "Воскресенье" от 13.02.94). И ухмылка — мягко сказать, нагловатая.

Как и всегда, актуальны и справедливы слова Радищева: "Свобода прийдет от тяжести порабощения". Но и на Западе появляется союзник, помощью которого необходимо обязательно воспользоваться. В канун Нового года достаточно известная у нас лондонская "Файнэншл тайме" в телевизионном репортаже (25.12.93) анализировала "социальную структуру" нашего общества. По их оценке, ныне у нас примерно 4 тысячи организованных преступных структур, четверть которых замыкается на чиновниках высокого ранга. Самая жестокая и самая разветвленная в мире мафия, с которой наша власть почему-то не борется. Лондонские аналитики предупреждают, что вкладывать капиталы в страну, находящуюся во власти мафии, опасно. Опасаются в Европе и выхода российской мафии на международную арену. И тревога в этой связи быстро нарастает: такого побочного результата сокрушения России "там" явно не ожидали. Затревожилось и ЦРУ: у российского правительства хотя и нет секретов от заокеанского друга, но оно не умеет правильно оценивать ситуацию и толкает к таким взрывам, которые могут отозваться на всей планете. "Файнэншл тайме" вроде бы удивляется, что русское правительство не понимает: с мафией нельзя договариваться, с ней надо бороться всеми доступными средствами (как это делается — показывает пример Китая). ЦРУ беспокоит, кажется, другое: кто-то может завладеть инициативой такой борьбы, направив ее и против сросшегося с мафией правительства. Подобные опасения, кажется, проникли и в президентскую команду ("Известия", 26.01.94: "Российская мафия собирает досье на крупных чиновников и политиков").

Иными словами, общественный настрой ныне для всех очевиден. Настрой этот неизбежно будет нарастать. Но необходима политическая структура, которая в ряду конструктивных предложений выдвинет эту проблему на первое место.

Раздел III. Исторические фальшивки

Арийские руны на влесовых струнах [14]

В последние годы широким потоком хлынула "ведическая" литература, главным звеном которой является так называемая "Влесова книга". Рассказать о ней постоянно просят институты и школы, студенты и преподаватели. И обычно глубоко переживают разочарование, убеждаясь в том, что это — подделка отнюдь не высокого качества.

14

Опубликовано в "Литературной России", 1995, № 32–33.

О том, что "Влесова книга" фальшивка, писали неоднократно специалисты самого высокого уровня. "Механизм" ее создания в ряде публикаций убедительно представил О.В. Творогов. Он, в частности, проанализировал брошюры Ю.П. Миролюбова, изданные после его смерти в Мюнхене, и установил, что до 1952 года "Влесовой книги" еще не было. Источниками для "восстановления" древней славянской религии служили ему "Прабабка Варвара" и "старуха Захариха". Эти "источники" упоминаются в сочинении Миролюбова, воспроизведенном в "Молодой гвардии" (№ 7, 1993). О.В. Творогов отметил, между прочим, как Миролюбов, видимо, забывая, где и как он фантазировал, "перемещал" деревни, в которых проживали его "бабки". Главный "источник" преданий — село Юрьевка — то в ста верстах от железной дороги и более пятидесяти от Днепра ("застыли на тысячу лет"), то уже на Днепре и в десятке километров от железной дороги.

В 1952 году в сочинении "Ригведа и язычество" Миролюбов еще сожалел, что нет источников, но пообещал вернуться к теме, если источники появятся. Здесь же он высказал убеждение, что докириллическая письменность у славян была и, может быть, будет "однажды найдена", после чего крики критиков окажутся совершенно лишними". На ускорение "процесса обретения", видимо, повлияло знакомство с А. Куренковым (А. Кур), концепция которого также изложена в "Молодой гвардии" (1994, № 1). В 1953 году Миролюбов упомянет о лекции Куренкова и сообщит о великой находке. Сюжет о 15-летнем "переписывании дощечек" в жилище художника Изенбека, которым ныне открываются все издания "Влесовой книги", будет сочинен позднее.

В 1953 году А.Кур опубликовал "сенсацию" в издававшемся им в Сан-Франциско журнале "Жар-птица" и сообщил о фотографических снимках "с некоторых дощечек", якобы имевшихся в журнале. А в следующем году журнал напечатает письмо Миролюбова, в котором сказано, что "фотостатов мы не могли с них сделать, хотя где-то среди моих бумаг находится один или несколько снимков". Очевидно, Миролюбов справедливо опасался, что "фотостаты" быстро выявят подделку. "Пробный шар" это подтвердил. "Фотостат", якобы с 16-й дощечки, обошедший многие издания, сразу был разоблачен как подделка и с точки зрения палеографии, и с точки зрения языка известным палеографом и лингвистом, недавно ушедшей от нас Л.П. Жуковской. Больше ни Миролюбов, ни Куренков связываться с фотографиями не решались. (Тонкий палеограф Л.П. Жуковская указала и на то, что фотография копировала не дощечку, а прориси на бумаге.)

Нынешние издатели и пропагандисты "Влесовой книга" спорят в основном именно с Л.П. Жуковской, стараясь "обезвредить" ее лингвистические аргументы. При этом обнаруживается такой разнобой мнений, как если бы речь шла о совершенно разных произведениях. А.И. Асов, имеющий, по его словам, "тело и душу Буса Кресеня, жившего задолго до нашей эры" ("Русские веды", М., 1992), считает "книгу" произведением новгородских волхвов IX века. В.В. Грицков, напротив, считает, что "только с воспаленным воображением можно предположить, что тонкие деревянные дощечки могли сохраниться в течение тысячи лет без какой-либо переписки на новую основу" ("Сказания русов". Часть I, М., 1992). Ю.К. Бегунов — единственный серьезный ученый-филолог, доверяющий "книге", — отмечает, что "орфография, графика и сам язык текстов "Влесовой книги" уникален и не принадлежит какому-то одному народу. Он имеет сходство не только с древнеславянским, но и польским, русским, украинским и даже чешским. Такое смешение лексических примет многих славянских языков говорит, впрочем, отнюдь не о великой древности памятника" ("Мифы древних славян", Саратов, 1993).

В частном разговоре Ю.К. Бегунов допускал, что "книга" создана в XVII веке, когда, кстати, и в Европе, и в России появляются фантастические "исторические" сочинения. Можно к этим соображениям добавить и еще одно "географическое" наблюдение: вплоть до XVII века на "дощечках" писали венгры. Все ведет к Прикарпатью. А на время создания указали сами соавторы.

Нашим "влесоведам" кажется важным, что Миролюбов сам "не понимал текста". Но "непонимание" — обязательный прием фальсификаторов. Наиболее известный из них — А. Сулакадзев — тоже постоянно повторял, что "не понимает" сочиненных им текстов. Да и как понять, если, например, "немец Фурвин" превращается в "нерехтца", "надувшего Фурвин дымом вонючими поганым" (рукопись о "воздухолетании"). А ведь это "надувание" смутило целое поколение специалистов по истории техники.

Кстати, Л.П. Жуковская допускала, что Миролюбов мог воспользоваться фальшивками Сулакадзева, за что охотно ухватились и пропагандисты "книги". Но деликатная женщина просто оставляла мостик для отступления фальсификаторам: в наш просвещенный век каждый школьник знает то, чего не знали академики во времена Сулакадзева. Только Миролюбов и Куренков доступа к рукописному наследию Сулакадзева явно не имели. Зато, как показал О.Н. Творогов, легко могли придумать, передумать и заменить любого немца на мешок с чем-то дурно пахнущим.

"Книга" привлекла внимание и Г.С. Гриневича, нашедшего "праславянскую письменность" аж в V тысячелетии до н. э. Но автору представляется, что "знаки дощечек озвучены неверно". И это понятно. Хотя его "праславяне-рысичи" (так он именует русов) побывали и на Крите, и в Индостане, на Балканах они (и это верно) жили задолго до того, как великий Влес направил их из Семиречья к Карпатам.

"Рысичей" Г.С. Гриневич обнаружил в знаменитом "Фестском диске". Педантичный немец Гюнтер Нойман, знакомый со всем, что накручено около диска, с немецкой деловитостью уговаривал "ученых и не специалистов" не крутить без толку маленькое глиняное колесо: "Тот, кто выберет этот памятник в качестве объекта своего исследования, должен трезво установить границы своих возможностей, если он желает, чтобы кто-нибудь, кроме него самого, верил в правильность его положений" ("Тайны древних письмен", М., 1976). Но он явно не учитывал широту нашего революционного размаха: надпись одновременно прочитали двое. Газета "Начало" в рубрике "Сенсация" воспроизвела беседу с автором открытия Дмитрием Герстле под названием "Русские — 37 веков назад". "Рысичей" здесь, правда, не оказалось. И вообще ни одного звука не совпало. Зато текст красивый. Трудно не согласиться с автором: "Чего стоит только одна мысль: "Разум мой — обрету с тобой беду". Ведь это основная идея поэмы "Горе от ума", высказанная за 36 веков до Грибоедова!". Да и предупреждение героя Гоголя тоже забывать не стоит: "Иной раз много ума хуже, чем если бы его совсем не было". Может быть, это и записано на диске в назидание потомкам?