Мародеры

– Как же, убегут они, пока есть что стащить, - проворчал Глеб.

– Пусть тащат.

Это не Петрович сказал. Голос был женский, мягкий и вместе с тем такой холодный, что чуть мозг не заморозил. Это кто-то из высших пожаловал. Глебу даже не потребовалось оборачиваться к терминалу. Образ сам пришел в мозг.

Высшему псионику соответствовал он мало. Те обычно были бледными как поганки. Обладательница холодного голоса, напротив, могла похвастать отличным бронзовым загаром. Черные волосы были собраны в строгую прическу, но пара прядей, словно бунтуя, выбивалась вперед. Голову закрывал шлем. Настолько прозрачный, что он скорее угадывался, чем был виден. Такие обычно боевые псионики носят. Глеб вроде бы знал всю военную элиту своей башни, но эту высшую определено видел впервые.

– Младшая королева Алиса, - представилась та, заметив его замешательство.
– Я отвечаю за этот сектор обороны. Немедленно прекращай ремонт и эвакуируйся.

Вот говорила она чисто в стиле высших. Четко и внятно, но вместе с тем очень быстро. Казалось, само время растягивалось, чтобы высший псионик мог спокойно отдать распоряжения и никуда не опоздать.

– Мозг сгорит, - Глеб старался говорить максимально кратко; высшие это любили.
– Жалко. Он чистый.

В облачке появилась кисть - тонкая и изящная - стремительным взмахом отмела все возражения и мгновенно растаяла.

– Мы потеряли уже трех техников в секторе, и я не желаю новых потерь. Немедленно на пристань!

Ее образ исчез. Кокон лопнул. Кожица натянулась, потрескалась и с резким скрипом порвалась. На пол хлынула мутно-красная жижа. Большая, размером с голову, сфера покачнулась на своем постаменте, но Глеб успел поймать ее. По перчатке скользнуло щупальце. Мозг втягивал в сферу свою периферию.

Глеб протянул руку за спину, и в подставленную ладонь из рюкзачка выехала плотная матерчатая сумка. Упаковывал уже на ходу. Мозг в сумку, сумку - за плечо, и бегом вниз по лестнице. Входная дверь так и стояла нараспашку. Глеб машинально захлопнул ее за собой. Та резко скрипнула, и следом громко клацнул замок.

Сверху донесся тяжелый вздох. Глеб поднял голову. По стене лениво стекал фантом: фиолетовая простынь метров пять в длину, с двумя головами и тремя руками. Левая и правая цеплялись за стену, а средняя рука - она росла между головами - никак не могла определиться и беспрестанно чесала то в одном затылке, то в другом.

Глеб попятился. Фантом легко отделился от стены и пополз следом, цепляясь руками прямо за воздух. Длинный шлейф изогнулся, принимая облик человека в защитном костюме.

– Вот зараза, привязался.

– Это хорошо, не догонит, - прорычал Герман.

– Но и не отстанет.

– Как ты говоришь, и леший с ним. На берегу ждут солдаты.

Глеб кивнул и побежал через пустырь, внимательно поглядывая по сторонам и, время от времени, через плечо. Фантом плыл следом, не отставая и не приближаясь. Зафиксировавшись на одиночной цели, он всегда двигался с ее скоростью. Глеб мог хоть ползти. Фантом также медленно полз бы за ним. До тех пор, пока в их компанию не втиснулся бы кто-то третий.

Неподалеку громыхнул выстрел. Впереди, перед пристанью, почти целый квартал занимал пакгауз. По крайней мере, так он назывался, а на самом деле это был обычный навес. Крыша и две стены: задняя, та что обращена к комплексу, и левая, за которой и громыхнуло. Глеб обошел стену справа, и там они с фантомом одновременно наткнулись на одного из мародеров.

Дикарь сидел, привалившись спиной к стене. На коленях лежала стрелялка. Глаза безучастно смотрели прямо перед собой. На лице четко отпечаталась синяя паутинка. Фантом подплыл к нему ближе, но тотчас отпрянул и завертелся над телом.

– Мертвец, - уверенно констатировал Герман.
– Свежий.

Глеб кивнул. Фантомы испытывали странную тягу к свежим трупам, особенно непонятную в свете того, что прикасаться к ним они избегали. Глеб отступил на пару шагов. Фантом потянулся было за ним, но потом вернулся к трупу. Никак не мог выбрать. Руки делали друг другу страшные знаки и грозили пальцами.

Над берегом снова прокатился заунывный вой. На этот раз в нем присутствовала какая-то едва уловимая нотка довольства. Двухголовый вскинул все свои руки, будто приветствовал кого-то. В лунном свете появились сразу трое. Или один очень развесистый - слишком уж плотной группой они наползали. А самое неприятное: наползали со стороны пристани. Глеб по-быстрому убрался с их пути вглубь пакгауза.

Под навесом прямо на бетонном полу рядами и почти до самого потолка стояли штабеля досок. Одни уже были маркированы и перевязаны широкими лентами, другие накиданы в стиле "не рассыпалось, и ладно". Между ними оставались узкие проходы. Вдвоем здесь было не разойтись, тем более с фантомом. Глеб свернул наугад в один из проходов и тотчас вынырнул обратно. Путь перекрывала фиолетовая завеса. В следующем проходе из штабеля торчало ободранное призрачное крыло.

– Вот зараза!

За окном бесшумно возник темный силуэт. Что там - Глеб не разобрал. Эти стекла не мыли, наверное, с самого строительства пакгауза, а строили еще дикари. Инженеры Зоны только развесили здесь свое оборудование.

Дальше на стене слабо светилась широкая рамка отражателя эхо-сигнала. Только она одна и осталась. Вместо паутинки внутри болтались отдельные ниточки. Вокруг них еще мелькали блеклые искорки. Из самого центра торчал обломок иглы. Глеб повернул голову. Терминал на пристани был справа, при входе на нее, а игла заметно косила влево. Где-то там, стало быть, модуль внутренней сети. Очень кстати. Пора звать на помощь. Глеб поднырнул под окном, чтобы его не заметили с той стороны, и не успел выпрямиться по другую сторону, как стекло со звоном вылетело.

В окне появилась дикарка. Заглянула внутрь, отпрянула и исчезла. Следом заглянул фантом. Голова была скопирована со здоровяка, но ее почему-то украшали заячьи уши. Винтовка дикарей бабахнула прямо за стеной. Ей ответили два выстрела чуть подальше. Фантом повел ушами и пропал. Двухголовый вырастил из себя винтовку и пальнул прямо через стену. Вместо дикарского "бабах!" прозвучало скромное "пух!". Впрочем, вреда от его выстрела все равно не было. Он только отображал общий настрой.

Судя по тому, как выстрел грохал за выстрелом, настроены там были серьезно.

– Мне не выбраться!
– закричала дикарка.

Голос у нее был звонкий. На него тотчас откликнулся густой бас.

– Держись!

Крикнул, как каркнул, а потом протяжно завопил и резко замолк. Не иначе, позволил фантому проплыть сквозь себя. Еще выстрел, и стрельба смолкла. Снова раздался крик дикарки. На этот раз отчаянный. Глеб сделал шаг дальше, вздохнул и повернул обратно.