Марс наш!
Шрифт:
— А я откуда знаю? — вспылил парень. — Придумай!
Как будто ему собственных проблем было недостаточно. Мало того, что сейчас он координировал Лизу и Сумрака, так ещё и в кровь сорвал ногти, пытаясь хоть как-то удержаться на этой адовой колеснице.
Гагарина нервно прикусила губу и задумалась: «А как бы на её месте поступил сам Сумрак?» Вот только на ум ничего не шло. Фантазия влюблённой девушки лишь рисовала красочную картину того, как она спасает Мэлса от неминуемой гибели.
А в конце они обязательно целуются!
Но это не то. Или наоборот, то самое?!
«Чтобы думать как Сумрак, нужно стать Сумраком!» —
Меню — Маскировка — Пресеты личностей — Мэлс «Сумрак» Сибиряк.
Перевоплотившись в своего кумира, Лиза направила адову повозку на ворота…
Удар о ворота едва не сбросил наездников. Впрочем, Борис оказался прав: массы и инерции хватило, чтобы снести препятствие. Но покалеченное колесо, и так изрядно чадившее горелой оплёткой, наконец подломилось, сделав её окончательно неуправляемой.
А за воротами оказалось ещё одно препятствие. Вернее, два. Два трёхметровых стальных «Самсона» угрожающе надвигались на вингер, в котором был Сумрак. Поэтому, вопреки логике, Лиза не попыталась как-то уклониться от столкновения или затормозить, а, наоборот, поддала газу, чтобы сбить хотя бы один из боевых ботов.
В этот раз столкновение с препятствием оказалось гораздо жёстче. Чемодановозку развернуло и отбросило как раз в сторону припаркованного вингера, и адова электроколесница врубилась уже в космолет, изрядно попортив и его.
Всё это произошло под задорное «А-а-а!» соник-техника. Объятый неправославным ужасом Борис надрывал горло, будто его крик мог хоть как-то помочь.
Но Лиза уже не боялась. Перевоплотившись в Сумрака, она буквально почувствовала его незамутнённую самоуверенность. И когда теперь уже двухколёсная чемодановозка остановилась, Лиза за шиворот выволокла напарника из загоревшейся платформы.
А внутри космодрома уже шла маленькая война. Удивительно, но девушка больше не чувствовала страха. Бросив Бориса под шасси космолета Ждановой, Лиза попыталась поддержать Йотуна и Артемиду союзным огнём, но выстрелить из личного пистолета удалось всего пару-тройку раз.
Неведомая сила, происхождение которой Гагарина ещё не поняла, сначала потащила вингер к шахте тесла-катапульты. Но гораздо больше досталось паре «Самсонов», что стояли у самой стартовой шахты.
Разгоночные электромагниты почему-то активизировались, притянув к себе боевых ботов, как магнит скрепку. А потом они и вовсе исчезли в зеве шахты, отправившись, видимо, прямиком в космос.
Электромагнитная шахта притягивала к себе всё металлическое: пряжку ремня Бориса, заколку из волос Лизы, оба их наградных значка «За помощь в деле Часовых»… Даже вингер Ждановой с металлическим скрежетом прополз «на брюхе» пару метров.
Но самое страшное — электромагнитная сила гаусс-катапульты, которая выпускала корабли прямо в космос, вырвала из рук Гагариной и ее «Суворов»…
Однако, как говорится, нет худа без добра. Корабль Ждановой тоже получил повреждения: три из пяти опорных лап сломались, и корабль окончательно «сел на брюхо». И самое главное — с жалобным скрипом гидравлической системы открылась грузовая гермодверь вингера.
Обезоруженная, но не сломленная Гагарина поспешила внутрь, где, как она полагала, в образе Ждановой
всё ещё находился Сумрак…Сумрак…
«Кто же на самом деле эти Часовые?» — этот вопрос, который я не мог сформулировать даже мысленно, не давал мне покоя с тех пор, как я познакомился с комсомольцами. И вот сейчас, с представленным к черепу стволом, я наблюдал ответ на этот неозвученный вопрос.
Йотун при помощи бычьей силы и ганта срывал с бедолаги Самсона целые пластины брони. Сначала перчатка Часового ярко вспыхивала жёлтым светом, а затем великан хватал броню пальцами и сминал, точно подтаявшую восковую свечу.
Даже без особых раздумий можно было понять, что против такого Часового не устоит ни один мини-танк.
Его спутница жизни Артемида, выставив руку с перчаткой, по одному «выключала» остальных. Как это происходило? Не знаю. Но визуально это выглядело, как будто пылающая праведным гневом валькирия спустилась на землю, чтобы покарать мелких человечков.
Часовая просто вытягивала руку в сторону боевиков МОА, которых, кстати, оставалось ещё с полдюжины. А потом происходили лёгкие колебания воздуха, и человек оседал кулём, точно лабораторный скелет, из которого вдруг вынули опору.
Причём это происходило только с незащищёнными силовым щитом МОАшниками, которые, благодаря стараниям Пятого и Артемиды, закончились в первую же минуту. А вот остальные трое счастливчиков, которым повезло иметь при себе генератор силового купола, наоборот, отступили к нам.
— К вингеру! Все к вингеру! — срывая горло прокричал мой пленитель.
«Что, Геннадий Васильевич, нервишки шалят?» — про себя улыбнулся я.
А причина моего страха вновь растворилась, уступив место лихому боевому задору. И, решив не отсиживаться в стороне, я вновь зашёл в интерфейс ТОКВДР.
Меню — Маскировка — Сброс маскировочного поля через 5… 4… 3…
И вот, как и множество раз до этого, изменение внешности вызвало у меня ощущение чего-то эпического. Похожее на мурашки, которое постепенно переросло в довольно раздражающий зуд, предчувствие очередной трансформации. И, чёрт возьми, я ждал этого!
Вот удивится Геннадий Васильевич, когда хрупкая оперная дива Жданова вдруг превратится в Сумрака! Эффект неожиданности — наше всё! Раньше, будучи писателем, который создавал короткие истории для развлечени, я использовал его, чтобы заинтересовать читателя, а теперь — чтобы сбить с толку террориста! Вот так, лёгким росчерком судьбы и случая, писатель вдруг становится героем своих же романов!
Воистину, жизнь удивительная штука!
И действительно, сразу после того, как закончился обратный отсчёт, начались изменения тела. Плечи медленно начали раздаваться в стороны, а следом за ними увеличился и рост. Вот только эпическую в моей фантазии трансформацию прервал неожиданный и довольно ощутимый удар рукояткой пистолета по черепу.
— Не дёргайся, — приложив по затылку так, что брызнули слёзы, прошипел мой пленитель.
Меня пробрало забытое со времён армейской службы чувство. Какого, собственно, чёрта? Ведь Василий Геннадьевич кажется таким здоровым только пока я заперт в 160-сантиметровом теле Ждановой! И что мне, собственно, мешает удивить его по старинке — бросив через себя на прогиб?