Марсала

— Я не обманывал тебя.

— Обманул, умолчал — большая ли разница? Это все демагогия, Павел Васильевич, — Маргарита поднялась и протянула ему лист. — Подпишите бумажку, шеф. Это вы сделали свой выбор, не я.

— Ты же знаешь, не всегда я диктую условия… — спустя полминуты тяжелого молчания, повисшего над их скрестившимися прямыми и непреклонными взглядами, произнёс-таки Стрельцов. — На кону слишком много, чтобы можно было просто взять и отказаться от контракта. Шведы не поймут наших капризов по поводу личности архитектора, это несерьёзно и непрофессионально…

— Значит, у меня действительно не остаётся иного выхода, — тон Маргариты был уверенным. — Нам двоим, — она кивнула куда-то за спину, подразумевая Ершова, — больше не сработаться под одной крышей. Да и вообще, — усмехнулась с горечью, — засиделась я в секретаршах, пора наконец двигаться дальше.

Павел промолчал. Какое-то время, давя тяжестью своего нахмуренного взгляда, смотрел на Риту, а потом, будто взвесив все за и против и окончательно решившись, забрал заявление из её рук, пробежался по нему глазами и… подписал. Не выказывая никаких эмоций, не сказав больше и слова, оставил внизу документа уверенный росчерк.

Что ж… Так тому и быть!

Рита кивнула, соглашаясь, развернулась и поспешила покинуть кабинет директора. Уже у самой двери на секунду замешкалась.

— Я могу быть свободна, Павел Васильевич? — чуть повернула она голову. — Или нужно отработать две недели?

— Вы свободны, Маргарита Геориевна. Не смею больше задерживать.

Казалось, ни один мускул не дрогнул на лице Стрельцова, но что на самом деле творилось внутри мужчины? Что скрывалось за этим напускным спокойствием? Какова природа холодного огня в глубине его глаз? Что он предпримет дальше, и предпримет ли вообще?

И тем не менее дело сделано. Заявление написано и подписано. Назад дороги нет… Они оба сделали этот шаг. Да, возможно, действительно сгоряча. Возможно, поспешно, ведь ещё каких-то пару часов назад ничего не предвещало бури. Но это — точка. И, скорее, полюса поменяются местами, чем Рита вернётся в компанию после всего, что было.

Вместе с щелчком плотно закрытой двери кабинета уже бывшего начальника осознание накрыло её сшибающей с ног волной — “Аскелла” в прошлом. С этой минуты и навсегда.

28

Не успела Рита метнуться в собственный кабинет, чтобы забрать сумочку и телефон, как её тут же перехватила направляющаяся со стороны лифта Коновалова.

— Маргарита Георгиевна, вы то мне и нужны! — не давая ей опомниться и что-либо возразить, начала Татьяна. — На следующей неделе курируемый “Аскеллой” фонд устраивает благотворительный вечер — необходимо присутствие высших лиц… — но, видимо, почувствовав, что что-то не так, остановилась и озабоченно поинтересовалась: — Что-то произошло, Рит? На тебе лица нет.

Но Маргарита явно ничего не слышала — Татьяна проследила за её взглядом и замолчала, удивлённо воззрившись на скривившуюся ассистентку Стрельцова. Рита застыла, злобно сощурившись и наблюдая за тем, что происходит в приёмной генерального, вид на которую открывался из широкого коридора, в котором они с Коноваловой стояли.

Узрев разворачивающуюся перед глазами картину, Маргарита, казалось, моментально забыла о собственных душевных терзаниях, о Татьяне, которая что-то пыталась до неё донести, и даже об увольнении. Бесцеремонно отодвинув обескураженного пиар-директора в сторону, она направилась прямиком к рабочему месту Валерии, где та о чём-то мило ворковала с посетителем.

Улыбка секретаря моментально испарилась с лица, как только она увидела приближающуюся нахмуренную Маргариту, а человек, который до этого момента что-то увлечённо рассказывал, по-свойски облокотившись на стол и излучая своё неуёмное очарование, повернулся и тут же наткнулся на гневный взгляд тёмных глаз.

— Опять ты, Ершов! — злобно усмехнулась Рита. — Смотрю, действуешь по проверенной схеме, — прищурилась. — Лера, — обратилась к притихшей девушке, — прими дружеский совет — обходи этот кусок дерьма по дуге с максимально возможным радиусом.

— Маргош, ты забываешься, — не прекращая улыбаться, процедил Руслан, распрямляясь.

— Забываешься здесь ты, и только ты один, — начала она выходить из себя. — Не смей! Слышишь меня, даже не смей к ней приближаться!

Маргарита искренне симпатизировала Лере — она была исполнительным и расторопным работником, отлично знающим своё дело, да и просто приятным человеком. И Рите просто по-человечески не хотелось, чтобы девушка на своей шкуре прочувствовала весь тот спектр ощущений, что когда-то она пережила сама. Если бы её кто-нибудь предупредил семь лет назад… Если бы её кто-нибудь хотя бы попытался оградить…

— У-у, сложный случай… Девушки, — картинно обратился тем временем Ершов к присутствующим в приёмной Лере и подоспевшей вслед за Маргаритой Татьяне, — и как вы работаете с этой истеричкой?

Да как эта мразь смеет называть её, годами терпевшую его выходки и не показывавшую окружающим своих истинных эмоций, истеричкой?!

Это стало последней каплей!

Больше не контролируя себя (а был ли смысл?), Маргарита схватила первое, что попалось под руку, и просто-напросто швырнула в гадливую физиономию своего бывшего муженька! Он дёрнулся в сторону и почти увернулся от тяжёлого органайзера со стола Леры, наполненного письменными принадлежностями, который, задев плечо мужчины, полетел на пол. Но Рита явно не собиралась останавливаться на достигнутом. Она больше не управляла своими эмоциями, наконец нашедшими выход.

— Истеричкой? — вопила она, хватая степлер, лежащий там же. — Это я-то истеричка?! А может, расскажешь, какие ты мне закатывал истерики, пока именно я, стиснув зубы, ходила с каменным лицом, будто ничего необычного в моей жизни не происходит? — Вслед за степлером в Ершова полетела папка с бумагами, а затем компьютерная мышь, которая при столкновении с ним разлетелась на части, теряя крышку и батарейки. — Ах ты урод! Значит, с бывшей замутить не удалось, пошёл новенькую охмурять?! А вот хрен тебе, мудак недоделанный! Не дождёшься!

Рита как раз дошла до симпатичного мини-флорариума с кактусами, и уже схватила его со стола, замахнувшись, когда услышала позади грозное:

— Что тут происходит?

Она обернулась на голос, боковым зрением уловив, как ошарашенная Коновалова, отошедшая чуть в сторону, пожимает плечами — конечно, она пришла в “Аскеллу” позже, не застала время, когда Ершов ещё числился сотрудником фирмы. И не знает всей подноготной их отношений и грандиозного Ритиного фиаско в выборе спутника жизни.