Марш 30-го года
Шрифт:
З ы р я н с к и й : Только окна как следует мыть, а не то что размазал и бросил.
Д р у г о й г о л о с : Тебя сразу не нашел, думал, ты утопился в Черном море. Отряд ушел в столовую. Сверху спускается Вальченко, неловко
останавливается и оглядывается.
З ы р я н с к и й (из дверей столовой): А вы кто такой?
В а л ь ч е н к о : Я - Вальченко, инженер. Я здесь работаю.
З ы р я н с к и й : У нас в коммуне?
В а л ь ч е н к о : Да, у вас.
З ы р я н с к и й : Так вы кого-нибудь здесь ожидаете? Или позвать, может?
В а л ь ч е н к о :
З ы р я н с к и й : Влюбленные уже забегали, никакого спасения.
В а л ь ч е н к о : Товарищ коммунар, я вас не понимаю.
З ы р я н с к и й : Влюбленные, что ж тут непонятного? Я тебе задам! (Грозит пальцем.)
В а л ь ч е н к о : Я вас не понял сразу.
З ы р я н с к и й : Если им волю дать, этим влюбленным, жить нельзя будет. Их обязательно ловить нужно.
Торская входит.
Т о р с к а я : Алешка все влюбленных преследует. Если вы влюбитесь, Иван Семенович, старатйесь Алешке на глаза не попадаться, заест.
З ы р я н с к и й (уходя в столовую): Влюбляйтесь, не бойтесь.
В а л ь ч е н к о : Я вас ожидаю.
Т о р с к а я : А зачем я вам? Насчет инструментальной стали?
В а л ь ч е н к о : Как?
Т о р с к а я : А может быть, вам нужно знать мое мнение об установке диаметрально-фрезерного "рейнекелис"?
В а л ь ч е н к о : Надежда Николаевна, вы все шутите.
Т о р с к а я : Нет, я серьезно. Да постойте, Иван Семенович, постойте, голубчик. Как вам понравились наши коммунары?
В а л ь ч е н к о : Коммунары мне понравились. Красиво это. И музыка, и все. Только вот... все-таки, знаете, мальчики...
Т о р с к а я : Что вы там лепечете? Какие мальчики? Они комсомольцы...
В а л ь ч е н к о : Нет, я так, знаете, конечно, это хорошо, что они комсомольцы...
Т о р с к а я : Ах вы, чудак... Так что вам от меня нужно? Имейте в виду, что я имею разрешение говорить с вами только о слиянии душ...
В а л ь ч е н к о : От кого разрешение?
Т о р с к а я : От вашего Вия.
В а л ь ч е н к о : Какого Вия?
Т о р с к а я : А вот у Гоголя в одном производственном романе говорят (басом): "Приведите Вия". Это значит пригласить самого высокого специалиста. И у вас такой Вий тоже есть...
В а л ь ч е н к о (смеется): Ах, Воргунов...
Т о р с к а я : Так вот... Вий распорядился, чтобы с молодыми инженерами я говорила только о слинянии душ. Можно еще о воробьях, но это уже в крайнем случае. Дело, видите ли, в том, что молодые инженеры оказались скоропортящимися. Знаете - не ближе одиннадцатого к паровозу. Это так пишут на вагонах, когда перевозят вас, молодых инженеров, и другие скоропортящиеся предметы: молоко, сметана, вообще...
В а л ь ч е н к о : Нет, Надежда Николаевна, вы меня таким, скоропортящимся, не считайте. Напротив...
Т о р с к а я : Бросьте, бросьте... Так давайте о слиянии душ... Что вы знаете об этом предмете?
В а л ь ч е н к о : Как вам сказать? А знаете что, по этому поводу мне приходят в голову некоторые мысли...
Т о р с к а я : Этого
не бойтесь Это не вредно. На практике вы знакомы с этим?Сверху спускается Наташа.
Н а т а ш а : Надежда Николаевна, миленькая, передайте эту записку Жученку.
Т о р с к а я : А ты куда это с узелком?
Н а т а ш а : Ой, Надежда Николаевна! Уезжаю.
Т о р с к а я : Уезжаешь?
Н а т а ш а : Уезжаю. Совсем. Знаете, ой, стыдно!
– к Пете! Ой! (Выбежала.)
Т о р с к а я : Видите, Иван Семенович. Вот вам и практика слияния душ...
З ы р я н с к и й (из дверей столовой): А куда это Наташа, а?
Т о р с к а я : Почему ты, Алексей, так интересуешься Наташей?
З ы р я н с к и й : Я не так Наташей, как этим донжуаном. Он ее с толку собьет. (Пристально смотрит в двери.) Ай, черт, уехали, ей-ей уехали!
Сверху спускается четвертый отряд со всеми приспособлениями для уборки.
З а б е г а й : Кто уехал?
З ы р я н с к и й : Наташка с Петром. На машине. Это ты насоветовал. Она с узелком была, правда?
Т о р с к а я : С узелком. Да вот записка для Жучка. Наверное, здесь все написано.
З ы р я н с к и й : Записка? Все как в настоящем романе. Вот мещане! А ну, дайте.
З а б е г а й : Умыкнул, значит? Молодец. Теперь его не догонишь.
В группе четвертого отряда оживленное обсуждение событий.
О т д е л ь н ы е г о л о с а :
– Куда же они поехали?
– Они хитрые, никто и не знал.
– Я тоже читал: влюбится, понимаешь...
– А я еще до похода догадывался.
З ы р я н с к и й : Ах ты, черт, слушай: "Жучок, я люблю Петю, уезжаю к нему и выхожу замуж. Спасибо колонистам за все. До скорого свидания". Вот я ей покажу свидание! К приказу смирно!
Ребята так же дурашливо вытягиваются.
З а б е г а й (водит пальцем по воздуху, как будто пишет): Убежавшая из коммуны по причине мещанства коммунарка Нестеренко Наташка снимается с довольствия. Вольно! (К Вальченко и Торской.) Граждане, здесь будет происходить уборка, так что прошу очистить помещение.
В а л ь ч е н к о : Пожайлуста, пожайлуста.
Т о р с к а я : Давайте я вам помогу. (Берет тряпку у кого-либо из рук.)
В а л ь ч е н к о : Значит, Надежда Николаевна...
Т о р с к а я : Это насчет слияния душ? Давайте отложим конференцию... по случаю уборки.
Вальченко посмотрел на нее и с оскорбленным видом пошел наверх.
З а б е г а й : Ну, четвертый непобедимый! Сорок пауков смотрят на вас с вершины... этих козел...
Начинается уборка.
Р а з г о в о р ы :
– А эту лестницу?
– Ликвидировать.
– Степка, ты сам внизу никого не впускай.
– Ай, и хитрая ж Наташка!
– Здесь нужно глории.
– Нельзя глории, краска облезет.
– Колька, я там кислоту в спальне оставил, принеси.
– А чего это Алешка так против Наташки?
– А как же ты думал! Им только дай волю на романы.
– Это же, правда, нехорошо - романы, Надежда Николаевна?
Т о р с к а я : Волю на романы? Да, это вопрос серьезный.
Б л ю м (со двора): Товарищ Жученко здесь?