Марш авиаторов
Шрифт:
Двигались они короткими шажками, и лица их были сосредоточенны. Если бы не шапки с кокардами и погоны на плечах - они походили бы на папуасов, возвращавшихся с охоты.
– В пещеру поволокли, - угадал мою мысль Ильин.
В отдалении стояла небольшая группа техников и, словно стая волков, завистливо поглядывала в сторону процессии: авиационно-техническая база получала свое мясо после летного отряда. Так было положено: летчики - есть летчики, техники - есть техники...
Процессия повернула за угол дома, в котором размещался летный отряд с авиаэскадрильями, и, выйдя на небольшую полянку с оставшимся
Этой - небесного цвета - краской, подчеркивавшей то, что мы, как-никак, покорители пятого океана, были покрашены все наши административные здания барачного типа, включая и подсобные помещения, то есть два сарая и сортир.
Протерев руки, все собрались в кружок рядом с лежавшей на пне частью бывшей коровы и стали совещаться, изредка поглядывая на примыкавшую к штабу проходную. Кто-то из них даже показал на нее рукой.
– Интересно, чем они будут эту говядину рубить?
– задумчиво проговорил Ильин.
– Из самолета топор возьмут, - предположил Леха.
– Кажется, нет...
– отозвался Ильин.
От группы отделилась фигура одного из заговорщиков и целеустремленно направилась к проходной.
– Все ясно, - сказал Ильин.
– С пожарного щита хотят топор снять.
К нам подошли стоявшие в стороне техники.
– Ну - что?
– спросили они.
– Да вот - ждем... Третьи по очереди...
– А за вами много?
– Еще одна команда.
– Значит, мы за ними.
– Значит, - ответил Леха.
Из столовской подсобки, спотыкаясь, выползала очередная группа обладателей говяжьего "передка", и техники заволновались.
– Одни передки берут... А нам чего - задки с копытами? Они в два раза легче передков, а тоже - на шесть человек...
Мы молчали: нам было неловко, потому что если там еще останется "передок", то его, конечно же, мы и заберем.
– Как дела, Ганс?
– спросил я техника Гену Семенова, или Ганса, чтобы разрядить обстановку.
– Дэ-дда ничего, - ответил он, слегка заикаясь: верный признак того, что он волнуется.
– Поехал тут на дэ-дачу, зза капустой и - хрен, а не капуста.
– Бомжи обчистили?
– Дэ-дда нет... Мыши - пидарасты - с-сожрали...
Из подсобки вышел Витя Судаков.
– Долго вас ждать?
– Идем!
– ответили мы и решительно двинулись навстречу неизвестности.
– Выбирайте, - сказала нам Галина Ивановна, показав рукой на лежавшие в углу подсобки части туши.
Выбирать, собственно, было не из чего: на полу, за внушительных размеров напольными весами лежали уложенные штабелем пять (три - внизу, два - вверху) больших коровьих окороков и рядом, на скользком металлическом полу - два так называемых "передка", один - чуть побольше другого.
– Ну, чего будем брать?
– спросил нас Витя.
– Конечно, передок, - ответили мы.
– Он как-то посерьезнее выглядит...
– Опять же - грудинка, - добавил Леха, обожавший кислые щи.
– Значит, берем?
–
Берем, - ответили мы, продолжая стоять: надо было решить, за что взяться, чтобы взгромоздить эту "дуру" на весы.У Вити в руках оказался металлический крюк, и он подцепил им тушу со стороны шеи. Кто-то взялся за оголенные кости позвоночника, выступающие вдоль края туши. Я - за ребро.
Галина Ивановна сняла с противовеса круглую плоскую гирьку и стала сдвигать металлический цилиндрик на планке к его началу.
– У тех-то - побольше было, - завистливо произнес Леха, имея в виду "передок" предыдущей команды.
Мы смотрели на красную от холода и блестевшую от жира руку Галины Ивановны с торчавшим, словно морковка, указательным пальцем, которым она передвигала гирьку с одной риски на другую, и нам очень хотелось, чтобы гирька наконец остановилась.
– Кто первый встал - того и сапоги, - отметил Ильин, - закон тундры...
– Шестьдесят восемь килограммов, четыреста граммов...
– Да ладно, пусть будет шестьдесят девять...
– сказал Витя.
– Где ваш список?
– Галина Ивановна взяла в руку листок бумаги с нашими фамилиями и собралась уже внизу, под ними, поставить вес, чтобы бухгалтерия потом знала - сколько и с кого надо будет высчитывать.
– А почему так много?
– вдруг спросил Ильин.
– Откуда здесь шестьдесят восемь?
– Как - откуда?
– всполошилась повариха.
– Отсюда, - показала она на весы.
– Что-то не похоже, - скептически покачал головой Ильин и стал осторожно, двумя пальцами, трогать лежавшие на противовесе круглые гири.
– А вы... весы-то установили точно?
– Ну а как же, - обиженно ответила она.
– А мы не видели, - сказал Ильин.
Мы стояли, молча наблюдая эту сцену.
– Хорошо, снимайте - перевесим...
Никто не произнес ни слова, и только Витя Судаков прошипел в сторону Ильина: "Да пошел ты!" И, обращаясь к растерянно молчавшей Галине Ивановне, успокоил ее:
– Пишите: семьдесят кило, и дело с концом. Штурмана - отродье хамское...
В нашей группе штурманов было двое: он сам и Ильин...
Сняв с весов теперь уже наше - кровное - мясо, мы, так же как и предыдущие товарищи-папуасы, понесли его к разделочному пню.
Мясо было скользким, и нести его было неудобно. Да еще - по неровной, покрытой ледяной коростой дороге. Но мы донесли его, ни разу не уронив, и только вымазали ладони и рукава форменных пальто говяжьим жиром.
Пень был занят: первая группа только еще заканчивала дорубать свой передок, потом должна была приступить вторая и уже за ними - мы.
Рубщик первой группы, бортмеханик Сашка Иванов последний раз тюкнул топором по лежавшему на пне куску, дорубил его, разделив на две части, и передал топор следующему - радисту Пупку. Сашка стоял, разведя руки в стороны и растопырив покрасневшие пальцы. Шапка его съехала на затылок, галстук на боку, а на краях рукавов кителя темнели влажные пятна. Его пальто висело на гвозде, торчавшем из стенки сортира, поверх сумки Вовочки Свердлова.
Вовочка заканчивал раскладывать на мокром снегу шесть горок, сложенных из розовых с белым жиром кусков мяса. Из некоторых кусков торчали кое-как перерубленные кости, наподобие открытых переломов.