Мастер и Жаворонок

— Я знаю, что поднимет тебе настроение.

— «Маргарита»?

— Салат с заливным.

— Дорогая и самая любимая сестренка в мире… пошла ты.

Ава одаривает меня ехидной усмешкой, потом целует в щеку и уходит, исчезая в коридоре за коробками с бумагами, которые она расставила в прихожей. Чувство беспокойства оседает у меня в груди, как густой сироп, который прилипает к костям.

Мои часы сигналят о поступившем сообщении от тети.

|Ты же не опаздываешь?

Я закатываю глаза, но улыбаюсь и достаю телефон, чтобы набрать ответ.

|Как раз вовремя, тетя. Только что приехала.

|Хорошо. Поднимайся по лестнице возле задней двери. И принеси мне лосьон для рук из ванной, хорошо? Не торопись.

Мое лицо морщится. Я уже привыкла к странными требованиям моей тети. Сначала торопит. Потом говорит «не торопись». Просит принести что-то наугад. Это немного странно.

Я пожимаю плечами и посылаю ей простое «хорошо», направляясь в ванную рядом с лестницей, ведущей в коридор, где находится спальня моей тети, окна которой выходят на море. Я почти у цели, когда слышу доносящиеся из гостиной напряженные голоса. Это знакомый тон и интонации моего отчима, за которыми следует голос другого мужчины, в котором я узнаю Стэна Трамбле. От его глубокого баритона у меня мурашки бегут по коже.

Обычно я оставляю родителей наедине с их секретами, планами и бесконечными махинациями, благодаря которым их бизнес работает, а семья счастлива. Сколько себя помню, я постоянно слышала о подобных встречах. Они — тень под нетронутой поверхностью, которая создает видимость безупречной жизни.

— …как звали того, кто работал на «Левиафан»?

Мои шаги замедляются. Мамин голос пробуждает воспоминания о той ночи, когда я столкнула машину Меррика в водохранилище. Я собираюсь взять крем и пойти дальше, просто игнорируя эту часть своей жизни. Меня не касаются эти постоянные интриги, бесконечные споры. Но следующие два слова приковывают меня к месту.

— Лаклан Кейн.

Я смотрю в сторону гостиной в конце коридора. Одна из двойных дверей приоткрыта. Секунду поколебавшись, иду на звук голосов и прокрадываюсь в пустой кабинет напротив.

— Сотни разных людей могут желать нам вреда. Мы не можем убивать всех подряд, — мой отчим издает сардонический смешок. — Тогда на Род-Айленде никого не останется.

Из комнаты доносится раздраженный возглас моей матери. Я представляю, что ее серебристо-голубые глаза проницательно, чуть ли не сдирая кожу, смотрят на моего отчима. Она любит его каждым биением своего стального сердца, но когда дело доходит до работы, есть границы, которые они не пересекают, даже если с течением времени их бизнесы все больше и больше переплетаются.

— Дэмиан, мы говорим не просто о том, что кто-то хочет развалить предприятие и сделать твою жизнь невыносимой на несколько месяцев. Нет, кто-то намеренно нацелился на нас обоих. Келли Эллис была из моих людей. Кристиан был твоим гребаным кузеном. Каждый месяц происходит новое убийство. Как по плану. Через сорок дней. Это не совпадение.

— И каждые сорок дней мы возвращаемся к исходной точке. У нас нет ни свидетелей, ни улик. Ничего, что указывало на кого-то из «Левиафана».

— Кейн обладает мастерством, — говорит Трамбле, когда я слышу звук шлепка плотной бумаги по деревянной поверхности. — Он проработал в «Левиафане» шестнадцать лет. Возможно, он мстит за то, что его бросили на произвол судьбы.

Шелест страниц. В теплом тоне моего отчима слышится задумчивый шепот.

— Мы уверены, что его вообще уволили? Насколько мне известно, его оставили в должности. Я разорвал контракт — но не просил их избавиться от Кейна.

— Тем больше у него причин преследовать нас, если ситуацией воспользуются не те люди. Откуда знать, что наши конкуренты не наняли кого-то из «Левиафана»?

— Мы не знаем. Потому что это всего лишь предположение. У нас нет доказательств, которые указывали бы на кого-то или что-то конкретное, — мой отчим тяжело вздыхает, и я слышу, как он ерзает на стуле. — Послушайте, я согласен, что, возможно, Кейн или «Левиафан» имеют какое-то отношение к этой… схеме. У них, безусловно, есть средства. Но с такой же вероятностью это может быть просто конкурент, например, Боб Фостер…

Моя мама фыркает.

— …или тот, кому заплатил один из наших конкурентов, или сотни других вариантов. Неразумно преследовать такую организацию, как «Левиафан», или ее сотрудников без какой-либо уверенности.

— Но если мы не устраним даже наиболее вероятные угрозы, то сами пригласим беду на свой порог, — говорит Трамбле, кладя на стол еще какие-то документы. — У Кейна есть два брата. Один из них вроде… нормальный. Работает врачом, живет в Небраске. Но другой… — бумаги перемешиваются. — Роуэн Кейн. Вспыльчивый человек. Он поддержит своего брата и делал это раньше.

Нет. Нет, нет, нет.

Я прикрываю рот рукой, чтобы сдержать отчаянный стон, который так и просится наружу. У меня такое чувство, будто мир перевернулся, будто я падаю с обрыва.

Голос моей матери звучит так же потрясенно, как и я себя чувствую, когда она говорит:

— Роуэн Кейн…? Тот самый Роуэн, за которого Слоан выходит замуж?

— Да. Я разузнал о нем побольше, поспрашивал окружающих. Вскоре после переезда в Бостон он привлекался к уголовной ответственности за совершение насилия, но подробности отсутствуют в полицейских записях, и никаких обвинений ему не предъявили. А когда ему исполнилось чуть за двадцать, произошло еще кое-что еще — драка в баре, из-за которой Лаклан попал в больницу. По моим сведениям, Роуэн избил и бросил в переулке человека, который ранил его брата. Есть данные о лечении Лаклана, данные о другом мужчине, который скончался в больнице, но ничего о Роуэне.

Кровь оглушительными волнами стучит у меня в голове, заглушая тихий разговор родителей и шелест страниц. Но я улавливаю короткие вопросы. Слоан в безопасности? Что насчет Ларк? Нам нужны доказательства. Или рискнем и подождем…? Каждое слово ощущается как резкий удар.

— То, что ты предлагаешь, Стэн… — говорит отчим, отвлекая меня от мыслей. Я представляю напряжение на его лице, и то, как он, вероятно, качает головой. — Мы можем устранить Кейнов, а вдруг, проблема не решится, и что тогда? Значит, это не «Левиафан» дышит нам в затылок. Нужны доказательства.