Матабар III

Ардан медленно повернулся к бандиту. Пальцы сжали посох и по древку заструился узор инея. Изо рта Милара, остановившегося на пороге, сорвалось облачко пара. Пижон, с удивлением, поставил чашку на стол. Внутри хрустел кусочек льда.

Изморозь прикоснулась к ним, дотянулась до потолка, и укрыла белоснежным, искрящимся слоем снега окно за спиной Пижона.

Губы бандита побелели, а вместе с ними посинели и ногти.

— Что же, — но несмотря на происходящее, голос Артура все так же звучал сродни звенящему кинжалу. — Я лишь заинтересован в талантливых исполнителях, не более и не менее того. Можете поинтересоваться у капитана. Он не даст соврать. Я являюсь крупным инвестором в сфере искусств. Столица стала бы совсем неприятным местом, исчезни в ней то, что радует наши сердца.

Несколько книг упали с полок, мгновенно рассыпаясь ледяной пылью. Ардан этого не видел, но Милар потянулся к кобуре и смотрел, при этом, совсем не на Пижона…

— Ко дню открытия мой посыльный доставит приглашение, — Пижон с любопытством вертел в немеющих пальцах сосульку, в которую обернулась его сигара. — И я сообщу остальным лицам, что девушку стоит обходить стороной. Все же, проблемы неких домовладельцев не должны касаться их арендаторов. Думаю, это, господин Эгобар, справедливо. Так же справедливо, если проблемы неких домовладельцев перестанут касаться имперских магов.

Пижон, чье лицо уже буквально терялось в облаках пара, срывающихся с губ, неотрывно смотрел на Ардана. А тот не сводил взгляда с бандита.

— Надеюсь, мы поняли друг друга, господин Эгобар.

Когда Ардан выходил из сигарной комнаты, как её назвал тот старичок, то пол в помещении блестел от припорошившего его снега, с потолка спускалось несколько сосулек, а стеллажи с книгами сковали ледяные корки.

Арди и сам не заметил, как стремглав, вздымая полы плаща и отбивая посохом ритм, буквально весенним штормом вырвался из клуба и, встав около машины капитана, схватился ладонью за крышу и тяжело задышал.

Перед глазами все опять поплыло.

Его тошнило.

А что если…

Нет.

Надо думать о другом. О массивах. Рунических связях и…

Профессор Лея.

Проклятье.

Проклятье!

— Выдыхай, — Милар, вставший рядом и, как и всегда, доставший сигарету, похлопал напарника по плечу. — Ничего с Тесс не произойдет.

Разумеется… разумеется Пнев все знал.

— Заводить с ней интрижку это, конечно, глупый ход, но…

— Это не интрижка, — с трудом заглушая рвотные позывы, возразил Ардан.

— Да? А что тогда?

— Не знаю.

— Не знаешь… — выдохнул Милар и, пару раз щелкнув зажигалкой, закурил. — Артур питает слабость к творческим людям. В данном вопросе на него можно положиться. Никто, кто не хочет получить себе проблемы одновременно с орками и Пижоном и на километр не приблизиться к твоей… не интрижке.

— А то, что он сказал про мои дела с Пиджаками?

— Блефует, — пожал плечами Милар. — Да у тебя и дел-то с ними нет никаких. Бальеро — ну так это единичный случай.

— Борис?

— Ваша с Аркаром личная история.

— Молотки?

— Твоя ему уплата за одолжение, — все тем же, спокойным тоном, ответил Милар, но, видя не унимающееся беспокойство в глазах юноши, продолжил. — Я тебе расскажу одну историю, господин маг. Произошла она лет, эдак, восемьдесят назад, — капитан глубоко затянулся, выдохнул дым и облокотился спиной на дверцу авто. — Как ты мог заметить, дознаватели уже почти и не носят маски. Так — дань традициям, ну и когда наших оперативников используют на общественных мероприятиях. А знаешь почему? Хотя, чего это я… не знаешь конечно… Раньше маски являлись частью формы. Чтобы никто не узнал лица и не смог выйти на близких. Но одни недоумки решили, все же, отомстить дознавателю. Смогли выяснить его личность, где живет и не придумали ничего лучшего, кроме как наведаться к его семье. Жена, престарелые родители, дети — всех пустили в расход.

— Пустили в расход?

— Убили, — коротко пояснил Милар. — Перерезали глотки.

У Ардана, кажется, земля начала уходить из-под ног. Он отчетливо представил себе сцену, как на полу, раскинув руки в разные стороны, лежит Тесс, на горле которой алеет длинный, широкий разрез, а стеклянные глаза, как у Лизы, больше уже не искрятся.

— Их поймали. Каждого из них, — продолжил Милар. — Не прошло и недели. Они и из города успели сбежать, один и вовсе почти до Линтелара добрался. Но… Одному вспороли живот и, обвязав кишками горло, повесили на карнизе. Другому отрезали его мужское естество и затолкали в глотку, чтобы он подавился и задохнулся. А третьего… — капитан вздрогнул, будто даже думать о таком не хотел. — Отдали ограм, склонным к… нетрадиционным постельным утехам, а потом выкинули его изувеченную тушу, у которой из заднего прохода внутренние органы вываливались, на улицу. Засранец прожил еще полчаса, может чуть дольше.

Милар снова затянулся.

— С тех пор, маски и стали данью традиции. А безумцев, даже мыслящих в сторону того, чтобы навредить семьям второй канцелярии не находится, — Пнев неожиданно хмыкнул и улыбнулся чем-то. — Пижон, Ордаргар и остальные сами растерзают того, кто затеет нечто подобное. Потому что знают, что на этот раз Черный Дом поступит еще жестче.

Ардан отдышался и, всем весом опираясь на посох, взглянул на капитана.

— И это того стоит?

— Стоит… что?

— Держать в собственном доме этих… этих…

— Мразей? — подсказал Милар. — Ублюдков? Сукиных детей?

— Я думал подобрать другое слово.

Капитан только отмахнулся.

— Тебе ведь в храме уже все сказали, — капитан потушил сигарету, вооружился щеткой и принялся счищать с крыши снег. — Ну задавим мы их. Кого убьем. Кого на каторгу. А дальше что? Раздрай и брожения. Преступность, Ард, не искоренить. Всегда есть те, кто хотят все и сразу и при этом не собираются играть по правилам. Мы позволяем Шестерке существовать, а она, в свою очередь, занимается саморегулированием. Мелких ублюдков, по-типу убийц, воров, грабителей, насильников, мошенников и так далее — их ловят стражи. А крупные игроки… Пойдем сядем.

Милар, закончив очищать автомобиль, открыл дверь и сел внутрь. Ардан последовал примеру капитана.

— Держи.

В руках Арди оказалась та самая записка, переданная капитану Пижоном. На ней значилось всего несколько слов. Но они звучали, даже будучи написанными чернилами, громче любых сирен.

« Бри-и-Мэн»

И больше ничего.

— Поехали поедим, — Милар повернул ключ зажигания. — Ты, вон, с обедом своим расстался, а я еще с самого утра ничего не ел. У младшего зубы режутся. Жена с ним все утро возилась, а я проспал и… этот твой Взгляд Ведьмы, напарник, жутко раздражающая история.

Капитан вдавил педаль, и они покатились вверх по улице. Миновали несколько пышных заведений, пару ресторанов, вход в которые оберегали такие же работники, как и в клубе « Иртиад», и бесчисленное множество разнообразных лавок, ателье, мастерских и прочих представителей торговых и ремесленных стезей.

Ардан ни о чем не думал.

Прислонившись лбом к окну, смотрел на то, как мимо проплывали здания центральных районов, чьи стены сотни раз становились свидетелями подобных историй, но все еще стояли и мерились друг с другом в своих изысканности, изяществе и разноцветии.