Матабар IV

— Смешно, орк.

— Не очень, матабар, но ты все равно постарайся потише.

Арди отмахнулся и зашагал по лестнице.

— Эй, матабар, — окликнули его сверху.

Арди обернулся.

— Orak Han-da, — с серьезным выражением лица произнес Аркар.

Ардан открыл было рот и… не смог. Не смог ответить тем же. Может быть когда-нибудь позднее, но точно не в ближайшее время. Снова кивнув, Арди спустился на первый этаж.

Обычно, в четыре утра, « Брюс» если и может похвастаться посетителями, то только самыми заспанными забулдыгами, храпящими на барной стойке до тех пор, пока Аркару не надоест и их не выпроводят из помещения.

Ступая по холодным, бетонным ступеням, Арди не мог не вспомнить, как ровно год назад шел по тропинке сквозь цветочный луг. Он возвращался от ручья, где они с Анной…

Всего год.

Двенадцать месяцев.

А казалось, что целая жизнь.

И как же иронично, что тогда он строил какие-то воздушные замки. Мечтал о чем-то. Планировал свои сложные, запутанные планы. Ничего не зная ни о себе, ни о своих чувствах и даже не спросив мнения самой Анны. Которая ничего не знала о нем самом.

А теперь он все знал. И о себе. И о своих чувствах. И о Тесс. И она тоже все знала о нем. Все. Даже больше, чем, возможно, знала его родная мать. Столько, сколько не знал больше ни один живой человек или Первородный.

Вот только как тогда, среди цветов Эвергейла, так и сейчас, в бандитском джаз-баре, он ведь не в сказке. Не в очередной истории Дедушки, которые тот сочинял под старым дубом для юного мальчишки.

Хотя, как и тогда… в сказках Дедушки влюбленных всегда разлучала судьба. Или семья. Или еще какие-то непреодолимые обстоятельства. На этом, порой, строилась все история. На попытке вернуться домой. Не в физическое место. А там, где светло на душе.

Но Арди не в истории.

И это не сказка.

Это жизнь.

На Ардана уставились четыре десятка пар глаз. Весь бар был заполнен людьми в темно-зеленых мундирах пехоты. На их плечах покоились ремни военных винтовок, а у пояса маячили кобуры револьверов.

За окнами высились темные силуэты военных грузовиков и офицерского, покатого, длинного автомобиля, припаркованного прямо около входа.

Арди прошел через строй солдат и уселся напротив мужчины, которого сложно с кем-то спутать. Впервые за всю жизнь Арди видел перед собой человека, который мог бы, стоя, смотреть на него не снизу вверх, а прямо в глаза.

Генерал-Губернатор Шамтура действительно обладал почти двухметровым ростом. Впрочем, на этом какие-то удивительные черты и заканчивались. Он выглядел самым обычным мужчиной средних лет.

В очках в тонкой оправе, с модными нынче, коротко выстриженными усами. Средней комплекции. Не толстый, забрюзжавший, но и не такой мускулистый, как его солдаты. На столе рядом с ним лежала серая, фетровая шляпа, а сам он носил серый, свежий, но явно несколько раз починенный, костюм-тройку.

Лицо с острыми чертами, от которых Тесс унаследовала высокие скулы и еще зеленые глаза. И рыжие волосы. Только у Генерала они оказались безнадежно побиты глубокой, въедливой, как краска, сединой.

А еще нос. Слегка курносый. Только у Генерала в разы крупнее, что понятно.

В общем и целом, если не знать, кого перед собой видишь, то можно подумать, что имеешь дело с обычным клерком.

— Позволите? — Ардан указал на стул напротив.

— Присаживайтесь, господин Эгобар, — ровным тоном, не лишенным любезности, но не более, чем требовало того банальное воспитание, ответил Генерал, указывая на стул.

Ардан сел напротив.

— Рейш Орман, — Генерал протянул руку и Арди ответил на жест.

— Ард Эгобар.

И только пожимая эту сухую, крепкую ладонь, сжавшую его стальными тисками, стало бесповоротно понятно, что перед ним никакой не клерк. А еще взгляд. Такой же, как у его отца. Как у Гектора. Взгляд человека, который видел и делал такое, от чего у абсолютного большинства не то, что волосы поседеют, а душевные болезни замучают.

Они молча сидели и смотрели друг на друга. Дознаватель Второй Канцелярии и военный офицер Империи. Человек и полукровка Матабар. Два мужчины, которые любили одну и ту же женщину. Один как отец, а другой как…

— Я полагаю — капрал?

Разумеется, господин Орман знал о положении Ардана. Не мог не знать.

Арди спокойно достал удостоверение и протянул генералу. Тот точно так же спокойно открыл и прочитал.

— Третьего ранга дознаватель… если честно, никогда не понимал специфику вашей работы.

— Если честно, то и я сам пока не очень её понимаю.

Орман закрыл удостоверение и протянул обратно.

— Вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что вы слишком откровенны?

Арди дернулся, как от удара медвежьей лапы.

Говорила.

Лея Моример.

Но вслух Арди этого не произнес.

— Извините, если сказал что-то не то, — довольно-таки искренне извинился Генерал. — Вы, наверное, знаете, почему я здесь?

Ардан кивнул.

— Тогда, раз уж вы дознаватель второй канцелярии и, как я вижу, если меня не обманывают ваши умные глаза, весьма неглупый юноша, так что я буду прям, — Рейш сцепил пальцы замком. — Меня не волнуют все эти родословные и дворянские чины. Я в них попросту не верю. Но во что я верю, господин Эгобар, это то, что ваша фамилия причинит лишь боль моей дочери. А ваша должность и сфера занятий, будь то Звездная Магия или служба Черному Дому, опять же — снова боль. Та же боль, с которой мирится моя жена. Но я не хочу, чтобы с ней мирилась моя дочь. Поэтому я не дам вам своего благословения. А если Тесс вздумает перечить моей воле, то…

Рейш не договорил. Да ему и не требовалось. Все и так было понятно. С самого начала. Еще тогда. На заснеженной набережной.

Они ведь не в сказке.

Им надо было просто оставить тот вечер в памяти и разъехаться по своим мирам, находящимся на разных сторонах ущелья.

Потому что Рейш был прав.

Арди причинит Тесс боль. Рано или поздно. Как бы он её не оберегал. Как бы не защищал. Не физическую боль, разумеется, а душевную, что еще страшнее.

Потому что в этот раз он вернулся из подземного храма Старых Богов. Но сможет ли кто-то утверждать, что Ардану больше никогда не придется встать перед тем же выбором, только на этот раз… он уже не вернется.

Да, он мог бы сказать, что уволиться со службы. Что они уедут куда-то к Лазурному морю, где она будет петь, а он мастерить печати. Они построят небольшой домик. Будут спокойно растить детей.

Только вот это ложь.

В первую очередь самому себе.

Ардан так не сможет.

Не сможет.

Потому что священник был прав. Есть те, кто готовы безропотно наблюдать за тем, как клубиться около их порога Тьма. А есть те, кто как Гектор, берет в руки ружье, нож и идет с ней драться. Даже если его заклеймят идиотом и глупцом, даже если на долгие годы не сможет простить обиды собственный сын.