Матабар IV

* * *

Арди вместе с Тесс сидели у себя на кухне и пили горячий какао. Метрополию окутала летняя, теплая, светлая ночь, едва отличимая от вечерних сумерек. Солнце на равных правах с луной светило даже в этот поздний, ночной час.

— Красивая была свадьба, — Тесс сняла с волос сеточку с маленькими бутонами ромашек, а с уставших ног — голубые, сверкающие блестками туфли. — Пламена хорошая девушка.

Свадьба действительно была красивой. По меркам Эвергейла (где на такое торжество собирался разве что не почти весь поселок) — небольшой, всего не сорок человек, но очень теплой и уютной.

Она прошла в небольшой церкви на проспекте Трех Мыслителей. Она стояла около столь же небольшого сквера, выходившего аккурат на набережную Кривоводного Канала. Маленькая, но светлая и какая-то воздушная. В ней легко дышалось и свободно думалось.

Молодой священник обвязал запястья Пламены и Дина золотой лентой, они принесли красивые клятвы, наполненные искренними словами любви и заботы, а после обменялись кольцами. Затем был ужин. Спасибо сжалившейся погоде, тот прошел замечательно.

Причем тут ужин?

Праздновали они все в том же сквере, прямо под открытым небом. Дин с Пламеной организовали гирлянды над столами, небольшие тенты, на случай дождя, а еще маленький забор из высоких, цветочных кустов в массивных горшках. Их, кстати, из грузовика перетаскивал Ардан.

Гости, в том числе родители Дина с Пламеной, приехавшие в столицу ради праздника, говорили тосты. Танцевали. Пили. Веселились. Играла музыка из хрипящего граммофона, порой царапающего иглой пластинку. Пламена, когда грамофон окончательно сдался своей старости, попросила Тесс спеть. Та не стала отказывать.

Арди, тогда, сидел в отдалении и крутил в пальцах свое удостоверение капрала второй канцелярии. В машине Милара, припаркованной поодаль от сквера, лежал его орден. Третьей степени. Самой младшой.

Теперь знание о том, что его отец являлся полным кавалером данного Ордена, а еще обладал несколькими другими, заиграло новыми красками. Потому что как всегда — одно дело что-то знать, но совсем другое — понимать. Понимать, что именно стояло за простыми словами — «кавалер Ордена».

— Хороший вечер, — подошел к нему тогда священник.

Адепт воля Светлоликого. Церковь, когда-то, устраивала гонения на Первородных из-за их веры в Спящих Духов. Дела, разумеется, давно минувших дней, но память осталась. И среди Первородных, и среди священников, которых Первородные, порой, отлавливали, чтобы… снять заживо кожу. Так ритуалы некоторых рас велели поступать с осквернителями веры. Некоторых рас… включая матабар.

— Хороший, — не стал спорить Арди.

— Я присяду?

Одетый в черную рясу, с золотым треугольником на груди, священник указал на место рядом с Арданом. Тот подвинулся, давая больше пространства на узкой лавке.

Священник благодарно кивнул и опустился поблизости. Они молчали. Слушали песню Тесс и молчали.

— Простите мне мою бестактность, но я заметил, как ваше лицо омрачено тяжелыми мыслями, — священник первым нарушил тишину. — А сейчас, вроде, праздник.

Ардан промолчал. Он не испытывал негативных эмоций к вере Светлоликого. Матушка ведь её исповедовала. Пусть и не очень истово.

— Порой беседа с незнакомцем лучшее лекарство от тяготных размышлений, — как бы невзначай произнес священник. — Мы ведь не встретимся больше. Ваши слова как ветер. Пройдут и исчезнут. А беседа останется и…

И Арди обнажил свои длинные, изогнутые, нечеловеческие клыки.

— Так вас это заботит?

Ардан хотел было попросить священника о тишине, но, внезапно, увидел, как тот перевел взгляд с Ардана на… Тесс.

— Что вы имеете ввиду? — наконец прервал свое молчание Арди.

Священник лишь улыбнулся. Наверное так, как может улыбаться лишь тот, в чьей жизни присутствует нечто большее, нежели он сам.

— Все мы часть Света, друг мой, — вздохнул священник и, прикрыв глаза, прислонился спиной к дереву, растущему рядом с лавкой. — Цвет кожи, длина клыков, наличие бивней или рогов… все это лишь форма, а внутри у всех Свет.

Арди посмотрел на Тесс. Та веселилась и пела для Пламены и Дина, а молодожены танцевали прямо на траве.

— Это сложно…

— Без сомнений, — кивнул священник.

— И… больно.

— Разумеется.

Ардан сжал свое удостоверение.

— А в чем тогда смысл?

Священник ответил не сразу.

— Пожалуй… вам на этот вопрос никто не ответит. Но подумайте вот о чем. Если у вас есть клыки, то они ведь для чего-то нужны, правильно?

— Чтобы рвать добычу, — без прикрас, ответил Арди.

— А у той есть быстрые лапы, чтобы от вас убежать, — нисколько не стушевался священник. — Но если у вас есть клыки, которые вам нужны, то… может и Свету тоже они нужны.

— Клыки?

— Мир, дорогой друг, в котором есть Свет, всегда будет искажен тенями, которые Свет невольно отбрасывает. И чтобы не сгинуть среди них, с Тьмой, увы, приходится сражаться. Мы, конечно, можем выбирать этого не делать. Бездействовать. Просто наблюдать со стороны. Можем и вовсе сдаться на милость Тьме, но… зачем тогда нам клыки… и когти… и сердце.

Ардан нахмурился.

— Я не очень понимаю, о чем мы сейчас говорим.

Священник снова улыбнулся и похлопал Арди по колену.

— Если вы сейчас здесь, дорогой друг, значит вы кому-то нужны. Значит так надо, чтобы вы были здесь, потому что, может, кроме вас никто здесь быть не может, не сдюжит. Может быть только у вас достаточно длинные клыки, чтобы побороться с этой Тьмой, что подбирается к нам все ближе.

Ардан дотронулся до посоха. Ему категорически не нравился этот странный адепт Светлоликого!

— Вы…

— Вы приходите, если станет трудно, — оборвал его священник. — Вам здесь всегда будут рады, господин волшебник. А если станет очень трудно, совсем невмоготу, то — тем более приходите. И не сдавайтесь Тьме. Помните, что все мы созданы из Света, а Тьма… Тьма лишь выбор. Каждого из нас.

Священник протянул руку, сорвал с яблони фрукт и откусил.

— Кислятина, — скривился он. — еще совсем не сезон.

И удалился.

А Арди так и остался сидеть на лавке, смотря на поющую Тесс.