Материнский инстинкт

— Он знает, что ты сделала аборт? — она с трудом проговорила последнее слово.

— Яна, ты глухая или тупая? Он сам меня на аборт отправил, сказал, что ему не нужен мой выродок, денег обещал дать, но я в обычной больнице сделала бесплатно.

— Он не мог так сказать, — категорично заявила Яна.

— Мог.

— Не мог, — глупо упорствовала женщина.

Трубка запищала, оповещая об окончании вызова. Яна таращилась на телефон, словно никак не могла понять, что это за вещь и для чего предназначена. Лёгкий ветерок коснулся плеча, женщина зябко поёжилась и запахнула халат. Около уха четко и глухо, словно эхо, прозвучали её же слова, произнесённые безликим голосом: «Не мог». Яна вскочила на ноги и завертелась на месте, пытаясь обнаружить источник звука. Впервые к неприятным ощущениям от чужого присутствия добавились слуховые галлюцинации.

В голове кадрами из фильмов прокручивался разговор с Кариной, только сейчас Яна поняла, что беременности предшествовали вполне понятные отношения, о которых она не догадывалась и, о которых совсем не хотелось думать. Ревность пересилила жалость к Карине и породила ещё одну вспышку ярости. Женщина швырнула телефон о стену, немного подумав, туда же отправила керамических осликов и батарею вазочек с подоконника. Очнулась она только, когда порезала руку об осколок и увидела капли собственной крови на цветных обломках.

Яна остановилась и словно со стороны увидела своё бешенство. Взяв веник и совок, она собрала мусор, пропылесосила ковер и только потом перемотала руку. Кресло привычно приняло её в объятия и Яна, наконец, разревелась. Она не заметила, как заснула. Плавно скользнула в другую явь и поплыла, словно на облаке в мир сумбурных красок и вращающихся реальностей. Когда картинка, наконец, оформилась, перед женщиной предстал просторный пафосный зал театра с золочёной отделкой и огромной люстрой под потолком. Яна стояла на балконе и глядела вниз на оркестр. Руки музыкантов двигались, рот солиста округлялся, но ни одного звука не долетало, словно женщину окружала невидимая стеклянная стена. Все кресла в зале были пусты.

Яна перевела взгляд со сцены на кресла рядом с собой и даже не удивилась, обнаружив, что одно их них занято призраком. Как только гость оформился полностью, он резко поднялся и приблизился к Яне.

— Помоги Демьяну.

— Глеб? — внимательно прищурилась женщина, всматриваясь в знакомые черты.

— Я уже просил тебя о помощи. Теперь я даже не знаю, сможешь ли ты его вернуть.

— Откуда вернуть? — недоверчиво переспросила Яна.

Призрак неопределённо взмахнул рукой.

— Его нет в вашем мире, в этом тоже нет. Он застрял где-то посередине, в лимбе.

Яна открыла рот, готовясь задать следующий вопрос, и застыла, обдумывая последнее слово. Глеб, видя нерешительность собеседницы, поторопил ее:

— Спасите его. Родители не переживут ещё одну трагедию.

Студеный ветер коснулся кожи женщины, и легко сдул призрачного гостя, словно песочный силуэт. Яна закрыла глаза, ожидая, когда её вытолкнет в мир живых и, ощутив рывок, сразу же привстала в кресле. В голове заклинанием вертелось одно слово «лимб».

Женщина скинула плед и бросилась на кухню. Раскопав в мусоре детали телефона и симку, она кое-как соединила всё и включила аппарат. Экран немного погодя засветился, искажая трещиной изображение горного пейзажа. Яна пролистала список вызовов и нашла номер Иннокентия. Её руки тряслись, когда она подносила трубку к уху.

— Алло.

— Кеша, — пропищала женщина в трубку и закашлялась, пытаясь вернуть голосу нормальный звук. — Это не Демьян.

— Я вас не понимаю, — осторожно начал мужчина, опасаясь за душевное здоровье собеседницы.

— В теле Демьяна чужая душа. Не спрашивайте, как это возможно, я сама с таким впервые столкнулась. Но это не он.

Повисла долгая напряженная пауза, Яна устала ожидать реакции от Кеши и поторопила его.

— Я должна его вернуть. Поможете?

Трубка, наконец, ожила и выдохнула один вопрос:

— Кто же в теле Демьяна?

Яна задумалась.

— Скорее всего, отец Анастасии Павловны, может и мать. Я думала, они мое тело хотели получить, но видимо не только я их интересовала. Нужно усыпить Демьяна и меня.

— Я перезвоню вам.

Яна опустила трубку и снова принялась бродить по комнате. Прошёл почти час, прежде чем тишину нарушила трель дверного звонка. Женщина кинулась в коридор и впустила в квартиру взволнованного Иннокентия. Он не стал ходить вокруг да около и сразу перешёл к делу.

— Я был в своей клинике взял препарат для наркоза. Вряд ли мы сможем вколоть что-нибудь Демьяну. Он сильнее и меня и вас, только исколем ему все руки. Можно попробовать хлороформ, а для вас — инъекцию.

Яна молча кивнула, натягивая сапоги. Принявшись за куртку, она резко остановилась и прямо в обуви вернулась на кухню за пистолетом.

— Теперь поехали.

В дороге оба напряженно молчали, готовясь к предстоящему нападению на друга, точнее на его тело. Кеша несколько раз переспрашивал, уверена ли Яна в своём предположении, но где-то внутри давно уже поверил в её слова. Мужчине на самом деле проще было смириться с чужой душой в теле друга, чем принять Демьяна таким холодным, равнодушным и незнакомым.

У подъезда заговорщики проговорили план действий ещё раз. Кеша брал на себя роль отвлекающего, а Яне предстояла усыпить Демьяна хлороформом. Не особенно продуманный и умный план, с расчетом на удачу и травму друга.

Яна сжала в руках бутылек и уверенно направилась к лестнице. Мужчина печально скользил следом, горько вздыхал и даже молился. Остановившись рядом с дверью, женщина прижалась спиной к стене и достала платок. Хорошенько промочив его, она кивнула Иннокентию. Его рука тряслась, когда он судорожно вдавливал кнопку звонка, губы побелели.

Дверь открылась почти сразу, напугав звонившего так, что он отпрыгнул назад. В проёме виднелся лохматый сутулый силуэт мужчины, балансирующий на одной ноге.

— Опять ты. Чего ещё надо?

Иннокентий пристально всматривался в знакомое лицо и никак не мог уловить в нем сходство с лучшим другом: голубые прозрачные глаза казались по-настоящему злыми, выражение лица отличалось кардинально.

— Я у тебя часы забыл, — придумал гость нелепое объяснение визита и подался вперёд, чтобы пройти в квартиру.

Демьян преградил путь рукой.

— Где?

Кеша растерялся и пролепетал еле слышно:

— Может в кресле. Давай я сам посмотрю, тебе с такой ногой и так ходить тяжело. — Он ловко поднырнул под рукой хозяина и бесцеремонно прямо в обуви направился в гостиную. Демьян только развернулся на ноге, продолжая держаться за стену. Яна сначала выглянула из-за двери и, убедившись, что мужчина не видит её, прыгнула прямо ему на спину. Одной рукой она обхватила его шею, другую плотно прижала к лицу, накрывая и рот и нос дурнопахнущим платком. Демьян зашатался и, потеряв равновесие, повалился вперёд. Он успел подставить руки, оттолкнулся ими от пола, и резко перевернулся. Теперь Яна оказалась на спине. От удара о твердый пол, у неё вышибло дыхание и потемнело в глазах, но руки она не разжала. Ногами она обхватила мужчину, со всех сил прижимая его предплечья к бокам и мешая вырваться. Демьян выгибался и молотил ногами по воздуху, но из цепких объятий Яны выбраться не смог. Как раз когда она почувствовала, что бёдра немеют и она не удержит соперника, его тело обмякло, ноги выпрямились. Для верности, Яна ещё немного подержала платок и ослабила хватку. Тело придавило её, словно плита, и она извивалась, пытаясь выбраться из-под мужчины. Кеша, наблюдавший за нападением из гостиной, наконец, скинул оцепенение и пришёл на помощь.