Мажор

– Нет, ваше сиятельство. Точнее, да. Только не раскидать, а прицепить натянутыми проволочками к столбикам. Конники или солдаты будут задевать проволочку. Мина будет срабатывать с небольшой задержкой. И образовывать месиво из людей, коней и всего остального. Просто, удобно. Быстро по времени.

Вселенец глубоко вздохнул. Сделал обиженное лицо. Почесал нос. (Он дождался того, ради чего был устроен это офицерский диспут.) - Господин поручик. С вами не интересно служить. Как всегда, предлагаете самое действенное и разрушительное решение. Так, дойдем, до того, что мы вообще будем не нужны с пушками. А зачем? Останемся дома. Выпустим вас на поле боя. Вы всё заминируете. Всех повзрываете, к такой-то ядрёной матери, и спокойно пойдёте пить чай. нДа, господин заумный химик. Опасный вы человек. Не зря я вас не пустил в прошлое. Как знал, что натворите там чего-нибудь… эдакого.

– А я туда и не собирался, - съязвил гений-новатор.

Подполковник кашлянул в кулак. – Слушайте? А может, пока не поздно – утопить вас, в колодце и жить спокойной жизнью? А?

– Меня, утопить?
– Котейкин сделал вид, что не понял шутки князя.

– Шучу, конечно. Давайте, готовьте смету на новое изобретение и заходите ко мне. А я пока подумаю, где брать деньги. Ох, чувствую разорите вы меня. Оставите в одних портках.

***

Молодая амбициозная мадмуазель молча прошмыгнула в кабинет. Аккуратно уселась на стул. Поправила платье, чтобы не было ни одной складки. Красиво сложила руки на колени. Не дождавшись реакции на своё появление, она достала из рукава платок, громко шмыгнула носом и расплакалась.

– Что?
– вселенец перестал писать и удивлённо посмотрел на ревущую гостью.

– Кирилл Васильевич, наш с вами рывок в продажах «Коломенских» платков задерживается.

– Маруся, - поэт и прозаик недовольно откинул голову.
– Давай, называть вещи своими именами. Не наш, а только твой. Я вообще ни при чём. Проявил секундную слабость – подался на уговоры - купил фабрику... И всё! А если, у тебя, что-то не получается – давно говорю: Бросай и сиди - спокойно собирай узоры. Или можешь отдохнуть, а потом постричь меня. А то отросли волосы. И причёски не видно.

– Господин Ланин?
– слёзы вмиг высохли, будто не было совсем.
– Давайте, я подстригу вас. А вы, выполните мое желание.

– Маруся, по-моему, это не равноценный обмен.

– Это ещё почему?

– Вдруг ты захочешь такого, чего я не смогу сделать? Например, остановить Землю или выдать тебя замуж за Наполеона?

– И че?
– вредина надула щеки.
– Вам, что! Тяжело выдать меня замуж за Наполеона?

– Конечно тяжело! Где, я? И где Наполеон!

– Я не хочу замуж за Наполеона. А меня другое желание. Гораздо скромнее. Я хочу, чтобы вы научили моих работниц читать, писать и рисовать эскизы.

– Кхм... кхм...
– закашлял вселенец.
– Девочка, ты ничего не попутала? Я - князь! Отпрыск старинного рода! Белая кость и всё такое! А не какой-то сельский учитель.

– Но, своих солдат, выучили?

Подполковник гордо задрал подбородок.
– Не путай! Солдат 22 артиллерийской бригады! И каких-то... ткачих с фабрики Латыпина. Это совершенно разные вещи.

– Ах, так!
– девчушка вскочила с места. – Тогда! Пускай вас подстригают и делают причёски, солдаты!
– Она сверкнула глазами и бросилась на выход из кабинета.

– А-ну сядь!
– подполковник остановил её на половине пути.
– Маруся, ты прекрасно понимаешь, я физически не смогу обучить всех работников твоей фабрики.

– Всех и не надо. Хотя бы человек тридцать.

Вселенец погонял воздух между щёк. Прикусил губу. Покачал головой в разные стороны.
– Допустим, читать, считать – смогу. Но, рисовать?

– Афанасия же обучили рисованию?

– Маруся, я не учил его. Он сам научился. Я только ударил со всей силы гитарой по голове. Гитару – сломал! А этот дурачок, упал, поднялся и научился рисовать. Каким образом – понятия не имею.

– Кирилл Васильевич, вы же умничка? Попробуйте! Пожалуйста... Хотя бы чтобы они смогли придумывать и рисовать узоры. Я же не прошу делать из них художниц, как Афанасия.

– Не знаю... не знаю, - засмущался подполковник.

– Что значит, не знаю?
– девчушка по-взрослому свела брови.
– Кирилл Васильевич, вы офицер или кто?

***

Закончив благое дело по подсчёту собранных с купцов финансовых средств. Их высокоблагородие главный полицейский чиновник города Коломны довольно откинулся в кресле. С удовольствием закрыл глаза и даже немного позволил себе вздремнуть.

В дверь кабинета испугано постучал секретарь. – Господин капитан-исправник, к вам желает срочно пройти его сиятельство князь Ланин. Сказал, что пристрелит меня, если немедленно не доложу о визите.

Полицейский выпрямился. Недовольно скукожился. Как таракан пошевелил большими усами. Выдавил сквозь зубы. – Пропусти.

– Mignon Kirill Vasilyevich, quels destins? (Милейший Кирилл Васильевич, какими судьбами? Франц.) – чиновник привстал, с трудом выдавил из своего лица что-то похожее на улыбку.

– Cher Fiodor Dmitrievich, j'ai une affaire tr е s s е rieuse pour vous, alors nous parlerons en russe. (Дорогой Федор Дмитриевич, у меня к вам очень серьёзное дело, поэтому будем говорить по-русски. Франц.).

– Конечно, конечно, по-русски. Слушаю. Весь во внимании.

Гость прошёл к столу, бесцеремонно сел, развалился в кресле. Закинул ногу на ногу. – Вы наверное в курсе, что купец второй гильдии Александер Леевин оформил дарственную на дом бывшей купчихи Рощиной на меня? А я решил открыть в нём театр? И давать спектакли для всех жителей города?

– Да, уважаемый князь. Что-то такое слышал.

Посетитель довольно потёр ладони. – Причём, в вечернее время будут идти спектакли для взрослых, а в дневное - для малолетних отроков.

– Очень хорошая идея, господин Ланин.

– Но, вот в чём неприятность, - князь значимо поднял указательный палец.
– Центр города! Театрализованное представление! У людей праздник! А в доме на против - целых три питейных заведения. Вдоль по улице - ещё несколько. Люди будут идти на спектакль, опрятно одетые, с соответствующим настроением, а навстречу - пьяные, грязные, дурно воспитанные прохожие. Как-то не хорошо получается. Надо бы вам, господин главный полицейский Коломны!, проявить свои полномочия. И убрать их с центральной улицы. И с параллельных желательно тоже.

– Кого убрать?
– не поняли желания гостя

– Питейные заведения, - расшифровал Ланин.

Чиновник нахмурился. Вжался в кресло.
– Уважаемый Кирилл Васильевич, позвольте? Как же я их уберу. У них с разрешениями, документами, бумагами – всё нормально. Они вносят деньги в казну города. Содержат их уважаемые люди. Да и когда открывались, ни о каком театре не было речи.

Вселенец глубоко вздохнул. Поёрзал в кресле. Побарабанил пальцами по столу.
– Может, все-таки, как-то можно решить вопрос и перенести куда-нибудь за город? Открыть на их месте какие-нибудь «Чайные», «Конфетные» или «Детские» лавки. А неустойку я оплачу.