Меч и жеребец

малибаном можешь быть и ты.

Сэктрик на миг задумался.

– В таком случае, мне понадобится тело, - сказал он.
– Тело, которое я

сейчас занимаю, для таких путешествий не подходит.
– Немного помолчав, он

добавил:

– Гоффанон, надеюсь, на этот раз ты не станешь обманывать малибанов-- В

голосе Сэктрика вновь звучали нотки высокомерия.

– На этот раз это не в моих интересах, - ответил кузнец.
– Ты ведь и сам

знаешь, Сэктрик, что подобные сделки не в моем вкусе. Сейчас у меня нет

иного выбора - ситуация стала слишком серьезной. Боюсь, что для кого-то из

нас этот договор обернется бедой - мне страшно даже помыслить о том времени,

когда к вам вернется былая сила.

Сэктрик пожал своими тощими плечиками.

– Что я могу с этим поделать, сидхи, - сила есть сила.

– Осталось понять, - вмешался в разговор Ильбрик, - каким образом Сэктрик

сможет покинуть Инис-Скайт, если внешний мир так враждебен ему?

– Мне нужно тело, - Сэктрик выразительно посмотрел на друзей. От этого

взгляда Корум внутренне содрогнулся.

– Выбор тел у нас не столь уж велик, - сказал Гоффанон.
– Кто-то должен

пожертвовать собственным телом в интересах общего дела.

– Пусть это буду я, господа.

Никто не ожидал, что здесь, на Инис-Скайте, может прозвучать этот голос.

Корум обернулся и к величайшему своему облегчению понял, что слова эти

принадлежали Джерри-а-Конелю. Тот стоял, опершись на скалу; шляпа его была

надвинута на самые глаза, на плече сидел черно-белый крылатый кот.

– Джерри!
– воскликнул Корум, бросившись навстречу другу. - Ты давно

здесь?

– Я был свидетелем всего того, что происходило здесь сегодня. - Джерри

подмигнул Гоффанону.
– - Ты просто молодец. Здорово ты провел Калатина...

– Если бы не ты, Джерри-а-Конель, у меня не было бы такой возможности, -

сказал Гоффанон.
– Как только Джерри понял, что дела мабденов плохи, он,

притворившись перебежчиком, предложил свои услуги Калатину, с радостью

принявшему их. Волшебник не заметил никакого подвоха, поскольку судил о

людях по себе. Джерри удалось подменить мешочек. Вместо старого он подложил

волшебнику мешочек с талым снегом. Я прилежно исполнял роль слуги Калатина;

Джерри же, воспользовавшись общей суетой, исчез и тайно следовал за нами до

самого Инис-Скайта...

– Так значит, второй парус все-таки был!
– воскликнул Корум. - Это был

твой ялик, Джерри?

– Разумеется, - ответил добровольный Спутник Героев.
– А теперь я хочу

поговорить о деле. Я знаю, что коты вмещают в себя чужие души куда

совершеннее, чем люди. Помню, один кот стал сосудом для великого волшебника,

правда было это давно, я тогда и звался-то иначе. Думаю, Сэктрик, в моем

коте тебе будет удобно...

– Вселиться в животное?
– возмутился Сэктрик.
– Да чтобы я. Император

Малибана...

– Сэктрик, - сказал Гоффанон резко, - разве ты забыл о том, что в скором

времени тебя и тебе подобных здесь ждет гибель? Неужели гордыня перевесит

твой здравый смысл?

Сэктрик обиделся.

– Карлик, как ты смеешь так говорить со мной? Если бы я не дал слова...

– Но ты уже дал его, - перебил Сэктрика Гоффанон. - Выбирай - или ты

вселяешься в кота, или мы разрываем наш договор, и ты остаешься без этой

самой штуковины.

– Она мне дороже жизни.

– Тогда делай то, что предлагает тебе Джерри. Какое-то время Сэктрик с

презрением смотрел на черно-белого кота. И вдруг шерсть на коте поднялась

дыбом, сам же он дико завыл. Ссохшееся тело Сэктрика с треском повалилось

наземь. Кот проговорил:

– Мы должны поспешить. Кстати, не следует считать, что я утратил хотя бы

одну из своих способностей, переселившись в это животное.

– Мы так и не считаем, - сказал Ильбрик, поднимая с земли старое седло и

смахивая с него пыль.

Гигант-сидхи, раненый кузнец Гоффанон, Корум Серебряная Рука и

Джерри-а-Конель, на плече у которого сидел великий Сэктрик, направились к

берегу, где их ждала лодка.

КНИГА ТРЕТЬЯ,

в которой мабдены, вадаг, сидхи, Малибан и Фой Мьёрр сражаются друг с другом за власть над Землей, при этом враги становятся союзниками, а союзники врагами...

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ЧТО ЖЕ УКРАЛ ГОФФАНОН

Путешествие прошло гладко; Ильбрик, скакавший на Тонкой Гриве, указывал

кораблю путь к большой земле.

Они стояли на вершине утеса, у основания которого ревело море. Держа

топор в здоровой руке, Гоффанон принялся разрывать им дерн в том месте, где

была сложена пирамидка из камней.

Черно-белый котик смотрел на кузнеца своими необычайно умными глазами, в

которых то и дело загорались алые огоньки.

– Смотри не задень ее, - сказал кот голосом Сэктрика.

– Не бойся. Ее защитят чары, - ответил Гоффанон.

Освободив землю от дерна, гном стал на колени и, разминая руками комья

земли, что-то забормотал. Наконец, с этим было покончено; Гоффанон взял нож

и стал рыть им мягкую землю.

– Уф, - облегченно вздохнул карлик, увидев искомое. Было видно, что

предмет этот вызывает у него крайнее отвращение.
– Вот она, Сэктрик.

Он вытянул из земли голову, держа ее за длинные пряди волос. Ссохшаяся

эта голова могла принадлежать только женщине, более того, - женщине

красивой.

– Терали!
– изумленно ахнул черно-белый котик. Глаза его загорелись

любовью.
– Не причинил ли он тебе вреда, сестричка?

Все замерли от изумления, увидев, как голова раскрывает свои глаза. Цвет

этих глаз был изумрудным. С изъеденных временем губ слетело: