Меченый. Том 4. Точка кипения

Арабы начали все чаще убегать с позиций, сдаваться, делать все что угодно, лишь бы не воевать. Еще недавно казавшаяся крепкой военная машина Багдада стала буквально на глазах сыпаться. Меньше чем за сорок дней американцы преодолели почти двести километров до Эль-Кута. Для сравнения: примерно такую же дистанцию они одолели за предыдущие восемь месяцев. Разница поразительная.

Но даже не это стало самым примечательным, а то, что янки, как и в нашей истории, умудрились-таки сбить иранский боинг. Я, признаюсь честно, когда узнал, аплодировал стоя.

Собственно, история эта началась гораздо раньше, еще летом, когда американский пилот на F-15 едва не сбил иранский разведчик, патрулирующий границу с Ираком, под соусом того, что Тегеран сливает Саддаму данные разведки.

После этого в течение осени произошло еще несколько инцидентов. Американцы пару раз задерживали выходящие из портов Ирана танкеры, пытаясь найти — и даже вроде как находя, но это не точно — какое-то шпионское оборудование. Несколько раз иранские ВВС демонстративно «перехватывали» излишне близко подлетающие к их границе самолеты с белыми звездами на крыльях. О том, что американские корабли плевать хотели на границы территориальных вод Ирана, даже говорить, наверное, не стоит.

Ну а 13 ноября американский фрегат типа «Оливер Хазард Перри» — не утонул при этом, но получил тяжелые повреждения — подорвался на морской мине в нейтральных водах, после чего Вашингтон прямо обвинил персов в «нелегальном минировании» с гражданских судов. Короче говоря, все были на взводе, и нет ничего удивительного в том, что все это напряжение рано или поздно полыхнуло.

При этом сами иранцы тоже демонстрировали свое «несогласие» всеми доступными способами. Вплоть до того, что аятолла Хомейни выпустил фетву, называющую погибших в американском посольстве в Тунисе террористов мучениками веры. В общем, если не закапываться в подробности, у кого-то там не выдержали нервы, и взлетающий из аэропорта Бендер-Аббас самолет получил две ракеты с новейшего, только что принятого флотом американского эсминца «Вэлли Фордж».

Сначала Вашингтон отрицал, что сбил гражданский лайнер, заявляя, что это был иранский F-14. Потом признал уничтожение гражданского самолета, но при этом министр обороны Колин Пауэлл официально заявил, что, мол, это была сознательная провокация Тегерана — типа, они пустили боинг по такой траектории, что моряки США просто не могли не принять его за атакующий их самолет. А неофициально — что если Тегеран будет выделываться, то подобный опыт можно распространить гораздо шире и вообще устроить превентивные бомбардировки Ирана. В воспитательных, так сказать, целях.

Короче говоря, представители града на холме наотрез отказались извиняться и выплачивать компенсации, что опять же было логично: там уже образовалась целая толпа кувейтцев, которые начали заявлять о компенсациях. Учитывая количество погибших гражданских в этом эмирате, речь могла пойти о каких-то совсем неприличных суммах. Десятки миллиардов. Показывать в такой ситуации, что ты готов платить, — значит стрелять себе в ногу.

Тут еще нужно отметить, что в течение осени по отношению к США было совершено сразу несколько террористических актов разного масштаба. Погибло около двух сотен американских граждан, а все стрелочки при этом указывали в сторону арабского мира. И казалось бы, где персы, а где арабы? Но кто там среди рядового состава будет разбираться в таких мелочах? Мусульмане скопом очень быстро обрели среди военных под звездно-полосатым флагом общий негативный ореол. В такой ситуации сбитие иранского боинга оказалось воспринято в стране как своеобразный акт возмездия. Ни о каких компенсациях не могло в таких условиях идти речи чисто идеологически.

Естественно, Тегеран со своей стороны воспринял такой плевок в свою сторону более чем остро. Персам понадобилось еще пять дней, чтобы подготовить свой ответ, и как раз под католическое Рождество выкатить «алаверды». Точкой приложения сил был выбран Ормузский пролив как наиболее уязвимый пункт американской логистики, и 25 декабря вооружённые силы Ирана нанесли комбинированный удар по проходящему там американскому эсминцу «Джон Янг» типа «Спрюэнс».

В нападении участвовала четверка «Фантомов» и замаскированная береговая батарея комплекса «Редут». Залп четырех ракет с берега плюс еще четыре, пущенных «Фантомами», американских же «Гарпунов» фактически не оставил кораблю шанса.

Тут, конечно, нужно понимать, что «Джон Янг» был относительно свежим кораблём 1978 года постройки, имел хорошую ПВО, системы радиоподавления и так далее. А вот ракеты — что советского, что американского производства — были родом из 1960-х и, как бы помягче сказать, уже не отвечали требованиям времени. Зато их было много.

Из четырех «Гарпунов» три штуки прошли мимо, одну сбила противоракета «Стандарт». Из четырех советских ракет две опять же прошли мимо, но вот еще две… Одна влетела, неудачно попав в мачту, и взорвалась над надстройкой, покрошив оборудование, убив семь человек экипажа и вызвав небольшой пожар. Неприятно, но не критично.

А вот вторая влетела точно в середину корпуса, выбив силовую установку эсминца и фактически предрешив его судьбу. Впрочем, место это было более чем оживленное, поэтому эвакуировавшихся с тонущего корабля американских моряков оперативно подобрали проходящие проливом суда. Вся эта история обошлась американскому флоту в полсотни погибших — в некотором смысле можно сказать, что легко отделались.

В ответ уже через два дня американцы нанесли авиационный удар по ВМФ персов на базе Бендер-Аббас, и по полученным нами снимкам со спутника — Тегеран, естественно, данные о своих потерях озвучивать не торопился — потопили там пару фрегатов, сколько-то катеров и спалили несколько резервуаров с топливом на земле. В общем, обменялись любезностями, после чего пошел обычный в таком случае переговорный процесс. Война-то на самом деле была не нужна ни одной, ни другой стороне. Шагать дальше по лестнице эскалации не готов был ни Вашингтон, ни Тегеран.

Зазвенел телефон.

— Горбачёв у аппарата.

— Так и знал, что застану тебя на рабочем месте, — произнесла трубка голосом Лигачёва.

— Да дел, как обычно…

— Брось. Поди просто домой ехать не хочешь. — Егор Кузьмич был, естественно, в курсе наших с Раисой взаимоотношений. Дома меня никто не ждал. Диана была занята на светских приёмах, что являлось важной частью работы «творческого человека», а больше я никого и видеть не хотел в такой день. — Приезжай к нам. Зинаида пирогов напекла, оливье нарезала. Посидим по-семейному, посмотрим на твоё поздравление.

В этот раз поздравление записывали не в студии, а на улице, на фоне Кремлёвской стены, что должно было выглядеть более свежо, нежели традиционная говорящая голова генсека на скучном жёлтом фоне. Впрочем, разницы на самом деле не так уж много — уж точно не по новогоднему выступлению люди будут оценивать работу правительства.

— Не знаю. Неудобно как-то, семейный праздник же.

— Да мы с тобой столько времени проводим вместе, что считай уже как семья, — хохотнул Лигачёв на той стороне провода. — Так что давай, Миша, не выделывайся и приезжай. Мы будем тебя ждать.

От того, что кто-то вспомнил обо мне в такой день, на душе как-то враз сделалось тепло. А может, это коньячок «дошел».

Я попытался смотреть еще какие-то бумаги. Попалась докладная записка от Управления делами ЦК КПСС по расходам за прошедший 1986 год. Забавно, как изменилась «география трат». Наверное, появись данный документ в широком инфополе, у многих товарищей по партии возникли бы серьезные вопросы к генсеку. Где поддержка коммунистических движений по всему миру? Почему во Франции, например, мы помогаем деньгами фрику-националисту Ле Пену, при том что тот едва ли не в открытую хочет пересмотреть итоги Второй мировой войны? Да все просто: Ле Пен хоть и нацик сраный, дурачок с дерьмом в голове, но он полезный дурачок. Он выступает за независимую Францию, за выход из ЕАС и НАТО. Наверное, не нужно объяснять, что это может означать для обеих организаций. При этом Ле Пен совершенно точно не сможет занять пост президента — никогда его туда не пустят, скорее пристрелят — но вот провести более-менее заметную фракцию в парламент — вполне. Пускай потом Ширак, если он сможет Миттерана подвинуть, думает, как ему с правыми — на фоне всего творящегося в мире бардака у тех и без меня рейтинги росли вполне успешно — в Национальной Ассамблее сосуществовать.