Меченый. Том 4. Точка кипения

И опять собеседник показал, что просто так в Политбюро раньше не брали. Удивительно даже, как в таком возрасте можно было не просто сохранить ясность ума, но и действительно неплохие аналитические способности.

— Какой развал Союза, Георгий Максимилианович, ну о чём вы. Просто мост есть идея построить в Крым с Таманского полуострова. И как тридцать лет назад тянули крымский канал, так и сейчас удобнее это делать, когда с обеих сторон одна республика. Меньше бюрократической волокиты — только и всего.

— Ну ладно… — задумчиво протянул Маленков. — Напишу статью, пришлите за ней человека. Дней через десять, думаю, справлюсь. Не те уже глаза, да и пальцы…

Не знаю, поверил ли мне отставной партиец, но после окончания разговора из него, как будто, опять воздух выпустили. Выглядело это, прямо скажем, не слишком оптимистично. Сколько ему там осталось — лет пять, вряд ли больше, даже с учётом изменения своего статуса в этом мире.

Что же касается моста в Крым, то его проект действительно активно разрабатывался, и действительно такая транспортная перемычка могла изрядно упростить перемещение грузов по югу страны. Даже удивительно, что его не построили раньше.

Конечно, пока речь о реальном строительстве не шла: банально на двенадцатую пятилетку его в план никто не вносил, поэтому в самом лучшем случае Крымский мост начнёт возводиться где-нибудь в 1991 году. Но, с другой стороны, никто же не мешает начать нам готовиться к этому делу прямо сейчас.

Главной внешнеполитической новостью этих дней стало подписание договора — «Большой сделки», как её тут же окрестили западные журналисты — о поставке советских вооружений Китаю.

Сложно сказать, что именно стало триггером, заставившим Поднебесную активизироваться по зависшей уже более чем на полгода сделке. Может быть, события в Ливии; может быть, продолжающаяся бойня в Ираке; а может быть, первые наши танки, поставленные в Пакистан, и осознание, что на ближайшие годы этот рынок для Китая захлопнулся.

Так или иначе, 29 октября в Пекине товарищ Мальцев — тоже уже надо потихоньку смену присматривать главе МИДа, уже семьдесят в следующем году исполняется — приехавший туда с нашими армейцами, наконец, поставил подпись под большим документом, возобновляющим прерванное ещё при Хрущёве сотрудничество.

Тут нужно понимать, что военную технику китайцы решили покупать у Союза не от хорошей жизни. Сами они за двадцать лет «сольного плавания» так и не сподобились создать ни приличный современный самолёт, ни танк. Про всякое ПВО и ракеты даже говорить не буду. Забавно, откуда-то из середины XXI века подобная технологическая импотенция кажется невероятной, но пока это был ещё совсем не тот Китай. Да, темпы экономического развития здесь и сейчас у них были на зависть, но количество это на низовом уровне в качество пока не переросло.

Покупка же военных технологий на Западе и вовсе была невозможна до начала Никсоновской разрядки 1970-х годов. Впрочем, и после неё страны НАТО продавали китайцам военную технику лишь очень точечно, причём в основном устаревшую, или пытались «прикрутить» к ней политические требования. Например, китайцы купили у британцев двигатель Rolls-Royce Spey Mk.202 для как раз сейчас разрабатываемого самолёта Xian JH-7. Отличный в целом двигатель, если опустить тот момент, что родом он из конца 1950-х, а именно проданная китайцам модель уже лет пятнадцать летала на американских «Фантомах-2». Как-то оно не сильно перспективно звучит в разрезе применения к самому новому китайскому самолёту, который ещё даже не принят на вооружение.

Ну, и конечно же, политические требования. Помогали Китаю под условием нахождения в жёсткой оппозиции по отношению к СССР, что Пекин тоже устраивало, мягко говоря, не до конца. Можно относиться к Советскому Союзу по-разному, но иметь подобное государство в качестве врага у своих границ — дело не слишком приятное. Так что нет ничего удивительного, что Дэн Сяопин с удовольствием пожал протянутую мною ему «руку дружбы». При этом никто, конечно же, не сомневался в том, что и сотрудничество с Западом Поднебесная продолжит; иного от них ожидать было бы просто глупо.

Камнем преткновения, из-за которого данное соглашение не было подписано раньше, стало наше требование о лицензионных отчислениях за советское оружие, которое Китай «в чёрную» производил и продавал за границу, но при этом не выплачивал ничего СССР. Суммарно там за все эти годы при скрупулёзном подсчёте набежало порядка четырёх миллиардов, но в итоге договорились — с паршивой овцы хоть шерсти клок; в той истории и этих денег Союз не увидел — на полтора ярда, которые Китай будет выплачивать в течение десяти лет. Не супербольшие деньги, но копеечка тут, копеечка там…

Дальше пошло легче. Пекин был в первую очередь заинтересован в современной авиации. Я думал загнать им все уже построенные наши МиГ-29, которых мы производили по сто штук в год и которые планировалось в 1988-м, когда производство Су-27 наконец выйдет на поток, просто снять с конвейера к чёртям собачьим. Вот только «двадцать девятые» оказались для Пекина дороговаты: за цену 12–15 миллионов — в зависимости от комплектации, условий поставки и опта — мы также могли предложить 3–4 МиГ-23, которые, хоть и были уже весьма устаревшими по советским меркам, в ВВС НОАК стали бы едва ли не самыми свежими летающими машинами.

В итоге китайцы заказали всего 36 МиГ-29 — а ещё лицензию на установленный там двигатель РД-33, что ещё «встало узкоглазым» в 100 миллионов долларов плюс в будущем 2 % от стоимости каждого собранного Китаем движка и 50 готовых двигателей по 1,2 миллиона за каждый сразу, — и втрое большее количество МиГ-23. Плюс МиГ-21 ранних выпусков, которые у нас уже совсем активно снимались с вооружения и пошли «на восток» фактически довеском «на запчасти».

А ещё Су-25 — без лицензии на производство; пять штук Ил-76, танки Т-72 и комплекты для модернизации построенных в Китае Т-55. Советские БТР и БМП, некоторые виды САУ, конечно же, системы ПВО и ракеты. Общая сумма контракта, растянутого на пять лет, составила около шести миллиардов долларов, что с отрывом стало рекордом и для Китая, и для СССР.

Более того — это, правда, не вошло в договор, поскольку требовало отдельного обсуждения — я предложил Пекину выкупить что-нибудь из наших лоханей. Например, какой-нибудь недоавианосец или подводную лодку. Атомную. Пока с той стороны не ответили ни «да», ни «нет», однако даже вот это вот молчание само по себе было более чем многозначительно. Потенциальный заказ Пекина на крупные корабли, включая подводные лодки и, например, один из наших «авианесущих» крейсеров, легко мог потянуть еще не миллиарды вечнозеленых.

С учётом того, что весь военный бюджет на 1986 год у Китая составлял примерно пять миллиардов долларов, для любого стороннего наблюдателя было понятно, что Поднебесная, глядя на всё, что творится в мире вокруг, очевидно решила немного вооружиться. И, надо признать, её за это решение было трудно осуждать.

Ну и, в принципе, 1986 год выходил у нас богатым на экспорт вооружений, что, конечно же, приятно. В воздухе отчётливо пахло — да что там говорить, реально воняло — порохом, и множество стран не скупились вкладывать деньги в свои армии. Советское вооружение показало себя в Пакистане с лучшей стороны, американцы на некоторое время оказались недоступны: там готовы были заключать контракты только с отложенным на «послевоенный» период исполнением. Китайцы могли предложить только старьё, европейцы… Скажем так, европейское оружие уже давно не было столь уж популярно в мире.