Медицина Древнего

Он снова подскочил к окну и вывел на запотевшем стекле букву «С».

— Смерть! — его палец с силой ткнул в нарисованный символ.

— Да это фамилия твоя была, — я покачал головой. — У него заложено, кто свой, кто чужой. Он просто метил территорию.

Мозг Тихона, кажется, кипел, пытаясь переварить информацию. Он открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег.

— А почему он вообще ходил? — внезапно повысил голос Стоев, вцепившись в мой плащ.

— Проголодался, наверное, — я снова пожал плечами. — Или соскучился.

Тихон схватил меня за грудки и начал трясти. Для такого щуплого парня у него оказалась неожиданная сила.

— Почему? Почему ты не рассказал? Я думал, умру от страха. — в его голосе звенели панические нотки. — Я ночами не спал. В туалет ходил только с компанией.

— Это был секрет, — я аккуратно отцепил его руки и отодвинул на расстояние вытянутой руки. — Его задача была охранять.

Тихон упал на ближайший стул, запустив пальцы в волосы. Его взгляд блуждал по сараю, словно ожидая, что монстр материализуется из тёмных углов.

— Охранять… — пробормотал он. — Охранять? От чего? От моего нормального сна?

Я оглядел разбросанные вещи и размотанную проволоку. Придётся теперь искать нового хранителя. Может, парочка мраморных статуй, которые стоят в заброшенной части академического сада? Они будут менее подвижны и точно не начнут разгуливать по территории, пугая впечатлительных студентов.

Тихон всё ещё сидел на стуле, раскачиваясь взад-вперёд.

— А клыки? — внезапно спросил он, поднимая на меня полный ужаса взгляд. — У него ещё были клыки! Вот такие! — он показал пальцами размер, разведя их сантиметров на десять.

— Стоев, тебе надо меньше фантазировать, — я похлопал его по плечу. — Что-то этот семестр сильно тебя вымотал. Сначала френдзона, теперь йети…

При упоминании френдзоны лицо Тихона перекосилось от новой волны ужаса, и он издал стон раненого животного.

После всех волнений и недоразумений мы с Тихоном наконец смотали моток проволоки. Он укладывал витки с почти благоговейным трепетом, словно это была священная реликвия, а не обычный артефакт. Пальцы его всё ещё подрагивали, но паническое выражение постепенно сходило с лица.

— В следующий раз, Кирилл, — Стоев старательно выравнивал проволочные кольца, — предупреждай меня о своих экспериментах, ладно?

Стоев пригладил взъерошенные волосы, поправил сбившийся свитер и осторожно выглянул в окно, словно опасаясь увидеть там мохнатую фигуру.

— Обещаю, никаких больше чучел без твоего ведома, — я сдержал улыбку, наблюдая, как постепенно возвращается румянец на его бледные щёки.

Он глубоко вдохнул и с шумом выдохнул, расправляя плечи.

— Фух, теперь я хотя бы смогу спокойно спать, — произнёс он с облегчением. — А то знаешь, всё представлял, как эта тварь стоит над моей кроватью и смотрит…

Тихон зябко передёрнул плечами, бросил настороженный взгляд за окно и, убедившись, что поблизости нет Маши, рванул к выходу.

— Я в комнату. Всё-таки выспаться нужно, — крикнул он уже на бегу, и дверь захлопнулась за его спиной.

Бедняга. Неизвестно, что напугало его больше — мохнатый охранник или перспектива новой порции женских страданий. Я усмехнулся и, оглядев прибранный сарай, тоже вышел наружу.

Вечер выдался морозный, но приятный. Свежий воздух наполнил лёгкие, принося с собой ощущение спокойствия и лёгкости. После утренней дуэли, выигрыша и разрешения ситуации с Тихоном можно было позволить себе неспешную прогулку по академическому парку.

Я шёл по расчищенной дорожке, наслаждаясь хрустом снега под ногами. Голые ветви деревьев, словно причудливые скульптуры, вырисовывались на фоне сумеречного неба.

И тут я увидел её. Виктория шла навстречу, закутанная в элегантное тёмно-синее пальто. Длинная юбка почти касалась снега, придавая её походке какую-то старомодную грацию.

В руках она держала объёмный бумажный пакет с логотипом книжного магазина. Увидев меня, она дёрнулась, словно хотела свернуть с дорожки, но было уже поздно.

— Ты? — произнесла она, и в её голосе смешались удивление и что-то ещё… тревога?

— Я, — кивнул в ответ, сохраняя невозмутимое выражение лица.

Виктория замерла, внимательно всматриваясь в моё лицо. Её карие глаза за стёклами очков казались встревоженными, а в складке между бровями читалось беспокойство.

— Твоя дуэль, — она продолжала рассматривать меня, словно ища следы ранений. — Ты не ранен? Не пострадал?

— Всё в порядке, — я позволил себе лёгкую улыбку, отмечая про себя, что она обращается на «ты», забыв о привычной формальности.

— Я слышала, что тебя чуть ли не на две части разрубили, — её голос дрогнул, выдавая искреннее волнение.

— Это неправда, — я покачал головой. — Выиграл я.

Мысленно улыбнулся, вспомнив о приятной сумме, которая теперь лежала в сейфе особняка. Бонус за мои проблемы с клиникой.

И вдруг Виктория сделала шаг ко мне навстречу. В её глазах мелькнуло что-то, похожее на облегчение. Я намеренно отступил, сохраняя дистанцию между нами. Прохладная маска вежливости снова опустилась на моё лицо.

— Вам что-то ещё, Виктория Сергеевна? — спросил я подчёркнуто официальным тоном.

— Кирилл, — в её голосе прозвучало искреннее возмущение. — Что ты делаешь?

— Не понимаю, о чём вы, — я слегка наклонил голову. — Хорошего вечера.

Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но я уже развернулся, продолжая свой путь.

Мельком оглянувшись через плечо, я увидел, как она стоит, застыв на месте. Ветер трепал выбившуюся из-под шапки прядь волос, а в её позе читалось что-то растерянное. Похоже, лёд тронулся. Ещё немного — и мы вернёмся к вопросу про поездку на раскопки. Ту самую, о которой я думал с самого начала нашего знакомства.

Преподаватель так и осталась стоять посреди дорожки, когда я направился к общежитию. В комнате меня ждал ещё один важный вопрос, который требовал немедленного решения.

* * *

ЦПУ. Центр призыва и усиления. Вот моё важное дело. Когда-то я думал, что доберусь до них, чтобы вернуть свой дух. Ведь это они раз за разом призывали меня и рвали на части.

Доберусь и не только верну части ауры, но и отомщу им за всё. И вот этот день настал.

Если честно, не думал, что этот день придёт так быстро. Хотел сначала усилиться в академии. Но эта заноза в моейпятке — Шелестов — со своим комендантским часом сделал всё, чтобы приблизить меня к ЦПУ.