Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Убили! Убили! Они меня убили!
Несмотря на разговор с Сархатом, он сперва испугался, и только секунд через десять мозг напомнил ему, что в гостиной находится попугай, к которому он еще не привык.
– Привет, Капитан! – пробормотал он. – Как дела?
– Враги сожгли родную хату! – был ответ.
– Опять? – усмехнулся Мономах.
– Опять двадцать пять! – гордо выпятил грудь попугай.
– Что же с тобой случилось, Капитан? – Мономах опасливо протянул руку и погладил птицу по пушистым перьям под угрожающе большим, крючковатым, похожим на гигантский разводной ключ, клювом.
– Они меня
– Какой у тебя интересный репертуар, однако… Это твой хозяин учил тебя произносить такие странные речи? Как ты оказался у алконавта?
– Куда теперь идти солдату? – вопросом на вопрос ответила птица, закатывая глаза и покачиваясь на импровизированной жердочке.
– Тебе никуда не придется идти, Капитан, – вздохнул Мономах. – Ты можешь остаться зде… черт, я что, и в самом деле разговариваю с попугаем?!
– Убили, убили! – спокойно закивал тот и склонил хохлатую голову набок.
Мономах отправился в кухню.
На плите стоял огромный казан, накрытый крышкой. Стоило ее снять, как помещение наполнилось умопомрачительным ароматом плова.
Вообще-то Мономах не относился к любителям вегетарианской пищи, да и Сархат отдавал предпочтение мясным блюдам, однако отказаться от столь аппетитно выглядящего и пахнущего блюда было невозможно, поэтому он навернул две порции, запил их чаем с лимоном и, почти абсолютно счастливый, вернулся в гостиную.
Капитан встретил его нечленораздельным воркованием.
«Ну хорошо хоть не воплями об убийстве!» – подумал Мономах с облегчением и, усевшись на диван, взял сотовый и набрал номер, полученный от Циммерманн.
– Добрый день, адвокатская контора «Нота бене»! – почти сразу раздался в трубке бодрый женский голос.
Удивительно, ведь времени уже почти десять вечера, и Мономах в лучшем случае ожидал, что услышит автоответчик, а не живого человека!
– Добрый вечер, могу ли я пообщаться с господином Гориным?
В трубке повисло короткое молчание, после которого женский голос поинтересовался:
– С кем я говорю, простите?
Мономах представился.
Снова пауза.
– Скажите, господин Князев, вы лично знакомы с господином Гориным?
– Нет, но я хотел бы поговорить с ним о человеке, которого он знал лично.
– О ком именно?
– Послушайте, девушка, – начал закипать Мономах, – к чему этот допрос? Если я правильно понимаю, вы занимаетесь адвокатскими услугами, так? Мне нужен Горин, вот с ним меня и соедините!
– Простите, господин Князев, я вовсе не допрашиваю вас, просто Борис Ильич сейчас находится в Штатах. Дело в том, что он половину года проводит во Флориде, а другую половину здесь…
– То есть он за границей?
– Совершенно верно. Именно поэтому мне необходимо знать, с чем связано ваше дело: когда я свяжусь с боссом, мне придется объяснить, почему он должен с вами говорить. Если он сочтет это необходимым, то свяжется с вами.
– Тогда скажите, что я – не клиент и хочу обсудить с ним смерть Аркадия Андреевича Рукояткина.
– Отлично, я непременно сегодня же сообщу ему о вашем деле. Спасибо за звонок!
Она тут же отключилась, и Мономах почувствовал себя обманутым: столько усилий, и вот, похоже, тупик – он почти не сомневался, что Горин и не подумает с ним связываться, а без него, к сожалению,
ситуация так и останется невыясненной.С одной стороны, что, собственно, произошло? Умер старик, родственники по закону скоро вступят в права наследования, избавившись от его домашнего любимца, – и все!
С другой – Мономах, с его треклятой склонностью все анализировать и раскладывать по полочкам, задавался кучей вопросов. Почему Рукояткин, не общавшийся с племянницей и обвинявший ее в смерти сестры, вдруг решил оставить ей все свое состояние? Неужели он не позаботился о Капитане, который в течение десяти лет скрашивал его одинокое существование? И, наконец, два главных вопроса: почему не возбудили дело о наезде на Рукояткина и почему ему не сделали операцию, которая поставлена на поток и, с его отличным здоровьем, вернула бы его к нормальной жизни через несколько месяцев?
Громкий лай Жука во дворе заставил Мономаха оторваться от своих мыслей и выглянуть в окно.
По дорожке от ворот шагала Анна Нелидова, за ней трусил волкодав, время от времени забегая вперед и заглядывая в глаза. Мономах знал, что его любовница в лучшем случае равнодушна к животным, но его это не беспокоило: в конце концов, они не живут вместе, поэтому ее пристрастия его не касаются. Жук переживет, если она не станет с ним целоваться!
Признаться, Мономаху не хотелось видеть Анну сегодня: слишком многое занимало его мозг, чтобы он мог расслабиться. В то же время, может, именно это ему сейчас и нужно – оторваться от размышлений, очистить голову и взглянуть на все под другим углом?
Вздохнув, Мономах пошел к двери.
– О, привет! – воскликнула Анна, когда, не успев дотронуться до ручки двери, буквально уперлась ему в грудь. – Как ты узнал, что я здесь?
– Почувствовал, – ухмыльнулся он и тут же добавил: – Шутка, я увидел тебя из окна!
– Зря ты это сказал!
Она вошла, мягко, но решительно отодвинув ногой Жука, который крутился рядом.
– Что это за стук? – спросила Анна, пока Мономах принимал у нее пальто и вешал его на вешалку. – Неужели кому-то на ночь глядя вздумалось заняться колкой дров? Твои соседи ненормальные!
– Это не соседи.
– Значит, твой работник, этот, как его… Азамат?
– Сархат.
– Тебе следует сказать ему, что не стоит работать допоздна!
– Если скажу, он обидится.
– Что-то я не понимаю, он на тебя работает или как? – удивленно спросила Анна, следуя в гостиную впереди Мономаха. – Создается впечатление, что он – твой родственник, раз ты потакаешь его желаниям!
– Я ничему не потакаю, ведь Сархат пытается…
– Господи, это еще что такое?! – взвизгнула Нелидова, тыча указательным пальцем в Капитана, который сидел на жердочке, поджав одну лапу и склонив голову набок, словно размышляя, реагировать ему на вопль незнакомки или нет.
– Его зовут Капитан, – пояснил Мономах. – Это траурный какаду…
– Ну да, конечно, именно – траурный! Тебе мало этой огромной собаки, так ты еще и птицу в дом притащил!
– В мой дом, прошу заметить, – холодно отрезал Мономах. – Ты тоже сюда приходишь, Сархату это не нравится, но, повторюсь, это мой дом, поэтому я могу принимать здесь всех, кого пожелаю.
– Ты сравниваешь меня с попугаем? – подняла тонко выщипанные брови Нелидова.
– Тебя оскорбляет такое сравнение?