Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Верно. Одна из горничных как раз и сообщила твоему Белкину о связи Романа и Дарьи, а значит, вряд ли она стала сообщником родителей. Оставались только вторая горничная и водитель Саблина. Строго говоря, он не его личный водитель, а работает в его фирме – видимо, лицо доверенное. Я последил немного за девицей, но она проживает в доме и выходит только в магазин, а еще навещает другую горничную из соседнего особняка – и все.
– Итак, ты остановился на водителе?
– Да. Вчера ничего особенного не происходило. Он привез Саблина в контору, потом мотался по городу по поручениям хозяина. Затем он пообедал в кафе, поехал в офис Саблина и оставался там до вечера. Около
– Что-то я пока…
– На следующее утро все повторилось, только вот, доставив Саблина в офис, водитель отправился за город.
– Мы проверяли – у семьи нет недвижимости, кроме дома в Сосновой Горке и квартиры на Большой Морской!
– Все так, но у Саблина-старшего была тетка. Пару месяцев назад она умерла и оставила ему дом в садоводстве Мшинская. Домик ветхий, поэтому Саблин вряд ли намеревался его использовать и даже не стал возиться с оформлением его на свое имя. С другой стороны, он стоит на отшибе, и, когда приперли обстоятельства, адвокат, вероятно, вспомнил о ненужной ранее собственности, которая может пригодиться.
– Значит, он прятал сына там?
– Точно: водила привел меня прямо к дому! Я подождал, пока он выгрузит провиант и какие-то вещички, которые мать передала сыночку. Потом мужик уехал, а я вошел внутрь. Роман пытался выскочить в окно, но, сама понимаешь…
– Где он? – перебила Алла.
– Я позвонил Антохе, он его оприходовал.
– Ты просто умница!
– Что мне за это будет?
– Ужин?
– Мало.
– Хорошо, чего ты хочешь?
– Я могу подумать?
– Конечно.
– Тогда я, пожалуй, возьму время на размышление! У меня есть еще пара дел, но я планирую вернуться часикам к девяти.
– Отлично, я приготовлю ужин!
– Лады.
Алла отключилась и заметила Жирикову, которая, видимо, уже какое-то время слушала их разговор, стоя в дверях.
– Новости о Даше? – спросила она.
– Нет, это… по другому делу. Это и есть те альбомы?
– Да, я принесла два – за последние годы.
Алле не терпелось вернуться в СК, чтобы присутствовать при допросе Романа Саблина, но она не любила бросать дело незавершенным: скорее всего, без помощи воспитательницы будет трудно разобраться, кто есть кто на снимках, поэтому она сдержала свой порыв и уселась рядом с Жириковой на продавленный диван из кожзама, водрузив на колени первый альбом.
Снимки оказались в большинстве своем формальными. Вот подростки всей группой на каком-то официальном мероприятии, а вот – после выступления на праздновании Нового года.
Алла с интересом разглядывала лица детей, обращая самое пристальное внимание на Дашу и Машу. Субботина казалась всем довольной, даже счастливой. На большинстве снимков она улыбалась или смеялась, в отличие от Ладогиной, взгляд которой редко на чем-то сосредоточивался, а выражение лица было отсутствующим и незаинтересованным. И почти нигде не оказалось фотографий, где Дарья и Мария были бы запечатлены вместе. В общем-то это полностью соотносилось с полученной о них информацией: девушки не дружили, поэтому вряд ли стоило ожидать увидеть их стоящими в обнимку.
Перейдя ко второму альбому, Алла наткнулась на интересный снимок: Даша и Оля Лукина стояли по обе стороны от невысокого чернявого паренька. Его кепка была лихо сдвинута на затылок, он широко улыбался, как и обе девочки.
– Кто это, одноклассник? – спросила Алла, указывая на молодого человека. – Выглядит старше девочек!
– На три года старше, верно, – кивнула воспитательница. – Это Леня Пегов, тоже наш выпускник. Полный сирота. В отличие от большинства,
не перестал нас навещать даже после окончания дома, приходит раз в месяц.– Надо же, какой внимательный!
– И не говорите! Поздравляет меня со всеми праздниками, приносит подарки младшим детям… Как я уже говорила вашему коллеге, наши дети редко добиваются успеха в жизни, но Леня – другое дело. Я надеялась, что Дашу тоже ждет лучшая судьба!
– Вы сказали, Леонид добился успеха – на каком поприще?
– Он всегда был сообразительным парнишкой. Мы не знаем, каково его происхождение, но предполагали, что по крайней мере один из его родителей цыган. Возможно, мать, потому что там, где его нашли, неподалеку расположен цыганский поселок. Однако никто там не признал ребенка, и он попал сначала в Дом малютки, потом в свой первый дом. Там его усыновили… А затем вернули обратно.
– Что, простите?
– Вернули.
– Боже мой…
– Такое случается. Люди проходят курсы приемных родителей, их готовят к разнообразным трудностям, но всего не предусмотришь!
– Почему Леня им не понравился?
– Да нет, дело не в этом: Леня отличный мальчик, он и в детстве таким был. Ну да, примерным поведением не отличался, но ведь все мальчишки озорничают! Зато Леня очень добрый, животных любит, подкармливал собак бездомных. Однажды приволок здоровенного такого пса к нашему дворнику, грязного, лохматого – вот, дескать, хороший охранник из него выйдет! И вышел: Полкаша у нас одиннадцать лет прожил… Но это уже после возвращения было. А с его приемными родителями банальная ситуация вышла: взяли ребеночка, а потом мамаша вдруг забеременела. Больше десяти лет не могла родить, а тут… Я-то лично считаю, что это им Бог помог за доброе дело, за сироту пригретого, но они ничего не поняли и привели Леню обратно.
– Какое ужасное предательство! – пробормотала Алла.
Она слышала о таких случаях, но все это было как-то далеко, а потому не по-настоящему, что ли. Но теперь перед глазами Аллы развернулась история из жизни реального, хоть и незнакомого парня, и она выглядела отвратительно!
– Вы правы, ужасное, – печально кивнула Жирикова. – Леня все никак осознать не мог, что его навсегда оставили, бросили. Думал, вернутся через какое-то время, ведь ему выделили собственную комнату, игрушек накупили…
– Что, даже игрушки не отдали?
Воспитательница только головой покачала.
«Вот сволочи!» – чуть не выпалила Алла, но сдержалась: она – лицо официальное и не имеет права давать волю чувствам.
– Первые пару месяцев Леня на подоконнике сидел и смотрел в сторону ворот – надеялся увидеть приемных родителей. Вести себя стал примерно, стал послушным до тошноты. Я не выдержала и спросила, почему он так странно себя ведет, а Леня так, знаете, поднял на меня свои черные цыганские глазенки и говорит: «Вы позвоните папе с мамой, расскажите, что я исправился – может, они меня обратно пустят?» «Пустят», представляете? Словно он котенок или щенок какой-то, которого за дверь выставили за погрызенный ботинок!
– Леня долго переживал? – Алла понимала, что зря задает вопросы, не имеющие отношения к делу, но грустная история мальчика затронула самые чувствительные струны ее души.
Когда-то она, по настоянию гражданского мужа, сделала аборт, и с тех пор Аллу посещала мысль, что она больше не сможет иметь детей. Не то чтобы она пыталась, но годы шли, а шанс стать матерью так и не представился.
Раньше она считала, что для этого обязательно нужно выйти замуж, ведь чадо должно расти в полной семье, где есть и папа, и мама. Теперь это уже не казалось важным.