Медоед

— Под обстрел справа попали. Что дальше делать?

— Комбат по рации не отвечает. И всего пара наших танков стреляет.

— По звуку можешь определять?

— Да! А вот кроме наших, еще что-то серьезное и у них работает.

— Может самоходное орудие? — пользуясь послезнанием, решил я сделать подсказку.

Но не впечатлил командира.

— Гадать не будем! Давай одного мне на броню, кто посмелее, чтобы по сторонам и за тылом поглядывал, а сами вперед. Я буду сзади двигаться. Заметите противника, давайте направление. Буду подавлять. Не спешим!

Этот командир, хоть и был старшим сержантом, но видимо имел больше опыта, чем комбат. Тот горячий и решительный. Этот осторожный и рассудительный.

Война, это не только крики «ура», атаки и стрельба. Это еще и выдержка. И осторожность. И наблюдательность.

В этот раз у нас всего этого оказалось больше.

Мы продвигались не по улице, а через дворы, перебираясь через заборы. Боец впереди меня, высунувшись за угол очередного дома, резко остановился и отпрянул обратно.

— Немцы!

— Сколько?

Он пожал плечами. Пришлось выглядывать самому.

Пятеро. Двое легко раненые. Расположились возле колодца и что-то лопочут, жестикулируя и показывая в сторону, где идет бой.

— Что делаем, старшой?

— Ждем.

Немцы услышали шум танкового двигателя, и один пошел посмотреть к калитке. Я успел заметить начало его движения.

— Сюда один идет. Он твой, — я ткнула пальцем в ближайшего солдата.

А сам достал гранату. Она была у меня единственная. РГД-33. Дома этой гранате я уделил времени больше, чем изучению немецкого автомата. Сколько надо было совершить действий, чтобы ее применить! Хорошо, что еще только соскочив с танка, я привел ее в готовность. Теперь оставалось только снять с предохранителя и резким движением метнуть.

Товарищ не подвел! Я ожидал, что он выстрелит в немца, когда тот появиться из-за дома, но он сделал длинный выпад, ударив его штыком. На результат я не смотрел. Бросил гранату к колодцу. Взрыв! Я бросаюсь туда с винтовкой. Один точно убит. Трое ранены и оглушены. Первого протыкаю штыком. Вообще не чувствую преграды! Получилось действительно, как в поговорке «как в масло». От приложенной силы свалил противника. Вырвал штык и сразу же выстрелил во второго. Третьего, лежавшего возле сруба колодца, заколол, преодолев его попытки отбиться руками.

— Лихо ты их! Четверых уложил! Я даже прицелиться не успел! — удивленно бормотал за спиной кто-то из солдат.

— За улицей наблюдайте!

У меня было сейчас две очень важных задачи.

Первая, это сменить оружие. Из пяти убитых, автомат был только у застреленного мной солдата. Прислонив свою винтовку к стене дом, я взял МП-38. Получилось быстро справиться с ремнями покойника, чтобы снять два подсумка для магазинов. Проверил боезапас. Из шести магазинов, два пустые. Мало! Но в условиях населенного пункта предпочтение отдаю автоматике. За пояс засовываю две немецких гранаты. К бою готов!

Вторая задача. Быстро собрать кристаллы. Их только в зоне видимости шесть штук. Все Малые.

— Соберите с трупов гранаты и к танку!

Пока бойцы заняты, обежал точки. Место перспективное, но танкист уже машет рукой.

— Ты свою винтовку бросаешь что ли? — удивился один из бойцов.

— Да!

Я знаю, что были случаи, когда без оружия даже не принимали в медсанбаты, таким образом борясь с паникерами и самовольно оставившими поле боя. Но я же тут ненадолго!

В этот момент танк выстрелил. Командир что-то крикнул, и закрыл люк. Значит буду действовать по обстановке. Дернувшись, танк пошел дальше, стреляя из пулемета.

Когда я выскочил на улицу, в той стороне уже разгоралась немецкая самоходка. Та самая низкопрофильная «Штуг-3» с коротким стволом орудия. Кормовая часть уже полыхала, выбрасывая в небо густой столб дыма.

Когда мы стали догонять наш танк, он ушел на перекрестке влево. Мы срезали путь через дворы, слушая, как он бьет длинными пулеметными очередями.

Двух фрицев, спрятавшихся от танка, мы убили во дворе. В упор. В спины, выйдя на них со стороны огорода. Парни забрали гранаты, а я пополнил свой запас патронов. Для двух полных магазинов места в подсумках не было. По-киношному, засунул их за голенища сапог. Не очень удобно, но ради запаса патронов потерплю.

Возле ноги покойника Средний кристалл. Сдаётся мне, что выполнить альтернативную задачу будет проще, чем основную.

Включаю «сканер». Весь малинник во дворе фонит кристаллами. Вот оно — поле чудес! Это уже не намёк от Игры, а прямое указание: «Бросай свою войнушку и собирай!».

— Давайте за танком все! — кричу бойцам.

— А ты?

— Я слева буду двигаться!

Когда они убегают, бросаюсь в малинник. Собираю, бросаясь из стороны в сторону, ломая кусты. Семь. Еще четыре. Плюс Средний. Еще Средний. Три Малых.

Слышу выстрел пушки. Стрекот пулемета. Еще один, но по звукам другой. Щелчки одиночных выстрелов. Снова пушка.

Жду перезарядку специального взгляда, но всматриваюсь, стараясь выявить еще камни. Место очень богатое. Два замечаю возле покосившегося забора. Забрал, и тут же упал на землю.

Возле соседнего дома, за кустами смородины три солдата в чёрной форме! Сначала подумал, что это танкисты из подбитой самоходки.

Приподнявшись, рассмотрел лучше. Эсэсовцы! Спокойные, словно и нет в нескольких десятках шагов от них танка противника. Присели на корточках на углу сарая. Курят, переговариваются. Один, мне хорошо видно, смеется. Он и наблюдает, поглядывая за угол. Ждут момента! И, уверен, совсем не для того, чтобы сбежать.

Опускаюсь обратно на колени. Они не торопятся, и я не буду. Это мне наказание за то, что решил выйти из боя, предпочтя заняться своими делами. Возможно, что это совпадение, что я и элита вермахта столкнулись в одном месте. А может и Игра решила добавить драйва в сюжет. Хотя ей зачем это нужно? С моей точки зрения, я для Игры занимаюсь самым важным. Сбором кристаллов. Какой ей смысл губить меня раньше времени.

Пока размышлял, «сканер» перезарядился, а фашисты докурили.

Я успеваю заметить шесть кристаллов, но подобрать только два Малых.

Немцы, переговорив, собираются выдвигаться на улицу. Если выйдут позади наших, перестреляют.

И тут я сглупил! Вместо того, чтобы с двадцати шагов открыть по ним огонь из автомата, бросаю гранату. У немецкой «колотушки» замедлитель может гореть дольше заявленных производителем пяти секунд, а от удара о землю она не взрывается. Моя упала прямо под ноги солдатам. И они, доказав свой высокий профессионализм, отреагировали мгновенно!

Немцы не стали падать или поднимать ее, чтобы отбросить. Самый задний, что-то рявкнув, руками вытолкнул товарищей за угол. Как только раздался взрыв, тут же из-за угла ударили три автомата.