Медоед

Суета на палубе давно улеглась, и я несколько раз выходил наверх, подышать свежим воздухом. Хоть мы и располагались в гостевой каюте, воздух там был спертый.

Суета возобновилась после первого выстрела идущего первым преследователя. Я как раз выглянул через фальшборт в их сторону. Сначала на носу флейта появилось белое облачко. Потом донесся глухой звук выстрела. И через секунду в стороне от борта поднялся всплеск воды от упавшего ядра.

— Не по нам это! — бросил капитан своим помощникам, окруживших его на шканцах. — Требуют так остановиться и лечь в дрейф.

— А потом что?

— Подойдут поближе и предложения будут озвучивать. Слыхал, что четвертью и третью груза откупались торговцы. Это, чтобы без крови и драки обошлось.

— Знают, подлецы, что с грузом идем!

— Известное дело, что с грузом! На почтовый пакетбот мы не похожи. А любой груз с Руси для них прибыльный!

— Не встанем?

— Веры у меня нет, что отпустят. Где готовы четверть отдать, там и все забрать можно!

Рядом упало второе ядро. Уже ближе. Как в футболе — второе предупреждение.

Теперь и я видел, что расстояние сокращается. Но второй пират был еще далековато, чтобы присоединиться к обстрелу.

Третье ядро летело не по крутой траектории, а настильно. Ударив в воду, оно даже немного подскочило.

— А это уже по нам били! — сказал капитан. — Все по местам!

У него из-за пояса уже торчали рукояти двух пистолетов, а на боку висела сабля.

И пушки были расчехлены, а канониры с дымящимися запальниками поглядывали на капитана.

Пока один пират висел у нас за кормой, время от времени выплевывая в нашу сторону ядра из носовой пушки, второй неожиданно для нашей команды сменив курс, ушел за небольшой островок.

Я, наверно, как и другие, вздохнул с облегчением, но как позже выяснилось, рано обрадовался.

Пираты лучше знали эти воды.

Пока требака с преследователем за кормой плелась при боковом ветре, нас обогнали! Вероятно, что в той стороне было какое-то быстрое течение, которое позволило кораблю противника даже опередить нас.

Теперь второй пират, появившись из-за крохотного островка справа от нашего курса, просто дожидался нашего подхода, а нам грозили клещи!

Наконец наш капитан понял, что удрать мы не сможем.

— К бою! Рулевой! Право на борт! Канонирам приготовиться!

Все-таки кэп был мастером своего дела. Вовремя выполненный маневр позволил нам первыми дать залп правым бортом по преследователю. Грохот выстрелов разорвал тишину морского простора, отогнав чаек, до этого охотившихся в нашей кильватерной струе.

Дым окутал палубу, застилая обзор, но сквозь пелену дыма было видно, что в парусах пиратского корабля появились прорехи, которые под напором ветра становились все больше и больше.

Правильное решение канониров. С нашим калибром или бить картечью по команде, или книппелями по рангоуту.

Противник тоже стал разворачиваться для залпа. Думаю, наш кэп на это и рассчитывал. Флейт, однозначно при маневре потеряет скорость, а мы начнем ее набирать. А вот второму пиратскому кораблю теперь придется «карабкаться» в нашу сторону против ветра.

Три наши пушки успели еще раз выстрелить.

Пиратский ответный залп был точен — несколько ядер угодили в кормовую часть требаки, вызвав крики на нижней палубе. Но они стреляли не только ядрами. По палубе сыпануло горохом картечи.

Какими были общие потери, я не мог видеть со своего места, но одного матроса, свалившегося на палубу в окровавленной одежде заметить успел.

Это было не самое худшее.

Рулевой, как-то легко крутанув штурвал, доложил:

— Капитан! Руль поврежден!

— Чёрт побери! Устраняй живо!

Капитан не долго оставался в долгу.

— Канониры! Самый быстрый огонь!

Ответный огонь был не менее яростным. Для наших мелких, в сравнении с пиратскими, пушках, дистанция для картечи еще не наступила. Били ядрами, но не простыми, а сдвоенными, которые скреплялись цепью.

Я понимал задумку капитана. Повредить корпус судна врага так, что оно не сможет нас преследовать, эти пушки были не способны. А вот повредить рангоут, могли. Важно было замедлить этот корабль, чтобы потом еще как-то отбиться от второго, медленно, но все-таки приближающегося к нам против ветра.

Я поочередно с дядькой выглядывали из каюты. Я — ожидая момента, когда смогу как-то действовать. Чего ожидал мой пестун, было не понятно. В отличие от лиц наших соседей, которые то молились, то причитали, кото-то проклиная, он никак не выражал сейчас своих эмоций.

Несколько раз ядра свистели, пролетая почти над нашими головами, заставляя матросов падать ниц, а меня снова прятаться.

Один из снарядов угодил в такелаж, перебив рею, которая падая, запутала часть канатов и повредила парус.

Судно, потеряв часть скорости, стало еще более уязвимым.

Капитан был не только огромным как скала, но и таким же невозмутимым.Казалось, что ему сейчас безразличны и выстрелы врага, и повреждения на его судне. Сдаваться он не собирался. Отдавал приказы уже охрипшим, но все таким же уверенным голосом.

— Капитан! Течь в трюме! — кричал матрос, высунув голову из люка в передней части палубы.

— Устраняй! Заделайте пробоины и откачивайте воду!

— Нас мало!

Капитан отмахнулся от него, как от надоедливой мухи, и продолжил следить за кораблями противника.

— Справитесь, если не хотите остаток жизни провести прикованными к веслу на галерах!

Мимо проскочил рулевой, коротко доложив, что руль в порядке. Все по-деловому, без болтовни.

— Канониры! Картечь!

Я выглянул в противоположную сторону, высматривая второй корабль. В какой-то момент мне показалось, что все кончено. Мы окружены, судно почти тонет, а шансов на спасение практически нет.

Но вдруг, капитан отдал неожиданный приказ: — Приготовиться к абордажу!

По спине пробежали волнительные мурашки, а сердце бешено заколотилось в ожидании схватки! Сколько раз такое было, когда герой в кино, подняв меч или саблю, крича: «На штурм!» или «На абордаж!», бросался вперед. Но то было в кино! Тут приближался героический, но очевидно, что провальный финал квеста.

Таран — огромный риск, но, видимо, последний шанс выжить. Или продлить время жизни.

Рулевой, подбадриваемый криками капитана, направил корабль на пиратский корабль.