Механизм влияния

— А призы какие? — лениво отозвался Лёша. — Или, как всегда, победитель получает право не быть уволенным?

— Победитель получит молчаливое уважение, а проигравшие — хорошие выводы, — ответил Август.

— Или место на скамейке запасных, — вставил Савва. — Но я бы предпочёл уважение.

— Уважение в Fortinbras — валюта, — прокомментировала Вика, просматривая финальные параметры сценария.

— Смотрите, чтобы валюта не девальвировалась, — хмыкнул Андрей. — Особенно если Refracta решит, что мы — избыточная переменная.

— Пока она только наблюдает, — сказал Август. — Но сегодня посмотрим, как она себя поведёт в реальном управлении. И как поведём себя мы, зная, что она рядом.

Группы работали в полной изоляции. Им не сообщали, что другие выполняют ту же задачу. Каждый шаг фиксировался: от выбора источников до оценки риска. Все команды получили вводные в одно и то же время: гипотетический локальный кризис, вызванный обрывом логистической цепи, падением доверия к локальному банку и информационной атакой на инфраструктуру снабжения.

Первыми отреагировали аналитики второй группы. Один сразу предложил: «Берём архивные кейсы по краху Enron и Lehman, смотрим поведение в первые 48 часов, сравниваем с текущей симуляцией». Его напарник начал рисовать матрицу принятия решений в Excel — вручную. Через полчаса у них была схема, но уже устаревшая.

Группа №3 — элита — села тихо, методично. Работали как часы. Расписали пять шагов. Проверили все контрольные показатели. Следовали методичке. Ни одной ошибки. Но и ни одного отклонения от сценария. Все действия были предсказуемыми.

В Refracta же всё началось иначе. Она не искала параллели — она распознала паттерн роста напряжения в отдельных постах о банковских картах, связала его с локальными новостями о сбоях терминалов и подняла тревогу раньше всех. R.1 усилила сигнал через имитацию общественного обсуждения на форумах и даже инициировала вброс через вымышленного блогера.

— Группа 2 предлагает удар по медиа, — озвучил оператор. — Примитивно, — заметила Вика. — Они давят, а не направляют.

— А элита? — спросил Андрей. — Они следуют сценарию, но не видят, что мы подложили им ловушку. Сбой в энергетике они приняли за шум, а это была точка развилки.

— Refracta уже её обошла, — сухо сказал Август. — И теперь тестирует, как быстро они отреагируют на её контрдвижение.

Это уже не была просто игра в стратегии. Это было испытание систем мышления. И одна из них — была не человеческой.

Группа аналитиков №2 первой вышла на прогноз паники, но предложила агрессивную коррекцию — что привело бы к обострению. Внутри команды возник спор:

— Если мы усилим медиа, они сорвутся в истерику! — говорил один. — А если не усилим, мы потеряем момент и реакцию перейдёт к конкурентам!

Тем временем элитная группа работала иначе. Они следовали алгоритму Августа, как по нотам. Их поведение было идеально выверенным — но слишком механистичным.

— Они ещё так и не заметили отклонений, — заметила Вика. — Как будто у них шоры.

— А Refracta? — спросил Савва.

— Уже на два шага впереди. Она отфильтровала ложный пик активности и развернула ответный сценарий на три часа раньше, чем люди вообще что-либо предложили.

Август молчал. Он ждал финала.

Ввод неожиданных переменных — сбой в местной энергосети, фейковое заявление регионального политика, паническая статья в англоязычной прессе — привели к тому, что живая группа №2 потеряла контроль над прогнозом. Их внутренняя координация дала сбой: один аналитик паниковал, второй предложил обрубить поток информации, третий — вообще выйти из симуляции. Они спорили. У них не было ни единой точки сбора данных, ни единой стратегии реагирования на аномалии.

Группа №3 — элита — не сбилась, но и не справилась. Они ждали подтверждения от алгоритма Августа, которого не было. Протокол не предусматривал ложных вводных. Их система не была готова к тому, что сценарий специально отклонён. Они зависли в ожидании — и проиграли в скорости.

Refracta справилась. Она обошла все аномалии и погасила всплеск. Она запустила каскадные коррекции — через блогеров, через микрозаявления, через активацию доверенных точек в локальном бизнесе. Паника не просто ушла. Она трансформировалась в доверие.

Когда симуляция завершилась, Август собрал всех пятерых в видеоконференции зале. Экран с результатами был погашен.

— Ну? — он посмотрел на всех.

— Refracta работала вживую. Остальные — как будто с опозданием в вечность, — сказал Андрей.

— Я знал, что алгоритм не сработает в третьей группе, — признался Август. — Они думали, что знают правила, а мы их поменяли. В реальной ситуации будет такая же реакция — невозможно будет написать миллион алгоритмов под все вероятности.

— Можно их соединить? — спросила Вика. — Людей и Refracta?

— Можно, — ответил Савва. — Но кто кого будет корректировать? И как часто?

— Смысл не в том, чтобы выбрать одно. Смысл — в том, чтобы создать симбиоз. Где R.1 будет подсказывать в фоновом режиме. А человек — оценивать риски, — добавил Лёша неожиданно серьёзно.

— Или, наоборот, — усмехнулся Август. — Человек — как эмоциональная настройка. А R.1 — как холодный наблюдатель. Но вопрос не в технологии. А в доверии.

Повисла тишина.

— В следующий раз, — сказал он наконец, — сценарий будет ближе к реальности. И ставки выше.

— Мы видим, кто умеет предсказывать, — тихо сказал Август. — И кто только интерпретирует.

Он не спешил завершать обсуждение. На фоне молчания он мысленно перебирал, чего ещё не хватает. Сценарии были продуманы, протоколы протестированы, системы сработали точно. Но внутреннее ощущение было иным.

Не хватало уверенности. Не технической — человеческой. Не хватало команды, которая могла бы не просто реагировать по инструкциям, а проживать ситуацию — в логике того мира, который знал он один.

Август знал, что никто не поймёт, почему он так точен. Почему его прогнозы сбываются. Он не собирался объяснять. Ни Вике. Ни Савве. Ни даже Андрею. Он хранил эту тайну — и собирался использовать её максимально хладнокровно.

«Я помню, как всё пошло. Помню вехи. Помню ошибки и тех, кто выжил. Значит, можно переписать сценарий.»

Он решил: нужно собрать отдельную команду. Не обычных аналитиков, не протоколистов. Лучших. Людей, способных мыслить в рамках несуществующего будущего. Он будет давать им задание — построить прогнозы по фрагментам, по «возможным» исходам. И подсказки они будут получать от системы — Refracta и R.1, встроенных в структуру как незримый координатор. Подпитывать, подталкивать, корректировать — но не напрямую. Через вбросы, через события, через медийные контуры.