Мемуары

– Что случилось? – спросил я.

– Выходной люк заклинило, – ответила девушка.

– Тогда страви атмосферу из кокпита. Я сейчас прожгу отверстие, – посоветовал я.

Вокруг катера вмиг образовалось кольцо из сконденсировавшейся атмосферы, мгновенно выпавшее снегом.

– Отлично, – сказал я. – Теперь пригнись, стреляю…

Я полыхнул из обеих перчаток одновременно. Кварцевое остекление кокпита не перенесло такого обращения с собой и растеклось лужицей. Для Изабеллы де Круа это было неопасно, так как наши скафандры могли выдержать и не такое… Ещё секунд через тридцать моя любимая стояла рядом с нами и смотрела на обломки катера.

– Теперь у нас есть на одну бомбу больше, – философским тоном сказал Уилфред.

– В смысле? – спросила Изабелла де Круа.

– Ну, если пустить его реактор вразнос, то жахнет неслабо, – объяснил я.

– А как до крейсера доберёмся? – спросила девушка.

– А двигатели нам на что? – спросил я. – Горючки нам хватит, тут всего 4 км. Правда, я раньше на такие расстояния не летал, но всё когда-то происходит впервые…

– Мне тоже как-то не приходилось, – признался Уилфред.

– Да и мне, – добавила Изабелла де Круа.

– Ничего, – обнадёжил их я. – Вот и потренируемся…

Ещё немного времени у нас ушло на то, чтобы вытащить из катера последнюю бомбу и установить её. После этого мы подключили систему управления реактором катера к общему детонатору, а потом я понял, что оттягивать момент полёта больше не имеет никакого смысла. Если я скажу, что мне тогда было не страшно, то это будет неправдой. Да, согласен, конструкторы скафандра утверждали с пеной у рта, что скафандр пригоден для «небольших космических перелётов до 15 км, он полностью экранирует от разного рода космических излучений, а наш новый двигатель не позволит Вам улететь куда-нибудь не туда…». Во всяком случае, в описании скафандра так и было сказано.

– Значит так, сначала все пристёгиваемся тросом друг к другу, – сказал я. – Я так в одном фильме видел. Летим параллельным курсом, а потом тот, кто будет к крейсеру ближе всех, стреляет в него магнитным гарпуном и подтягивает всех. Вопросы есть?

– У меня, – ответил Уилфред. – В том фильме у них всё получилось?

– Нет, – честно признался я. – Один человек погиб, но спас остальных. Но, с другой стороны, у нас и оборудование получше будет…

– Это радует, – шёпотом произнёс бывший рыцарь, ныне мой офицер по связи.

Я отмотал от лебёдки моего скафа метра четыре троса и быстро заварил конец в петлю. Захлестнув её на специальном кольце на скафандре Изабеллы де Круа, я точно также закрепил другой конец на себе. Пристегнув к себе таким же макаром Уилфреда, я отдал приказ взлетать. Мы синхронно подпрыгнули, чтобы оторвать магнитные подковы скафандров от брони линкора. После недолгого висения в невесомости мы запустили замечательные ядерно-реактивные двигатели наших скафандров. Полёт на «Синюю молнию» начался…

Двигатель давал постоянную тягу в точку чуть ниже спины, в горле всё пересохло от нервного напряжения. В глазах началась постоянная резь оттого, что я постоянно, нее мигая, смотрел через шлемный прицел на шлюзовую камеру родного крейсера. Конечно, как я уже упоминал, теоретически, в скафе «Чёрный Рыцарь» летать можно. Двигатель, в конце концов, именно для этого и предназначен. В атмосфере мы с его помощью такое вытворяем… (у десантуры, правда, лучше получается…) Но, вот так, на несколько километров, без подстраховки, без шанса на то, что если мы промахнёмся, то нас поберут… Такого ещё не было. Люди, конечно, на борту нашего крейсера были. Вот только, когда в нас попали, мы не сочли нужным сообщать этим эвакуированным с «Весны», куда мы отправились. Они до сих пор думают, что мы занимаемся ремонтом реактора, так как наш рейд, если честно, был полным сумасшествием.

Пролетев километра два с половиной (как уверял меня дальномер), мы начали тормозить. Топлива у нас было ещё достаточно, но практики мало, и никому из нас что-то не хотелось размазаться в кашицу о броню родного корабля.

Собственно, я зря нервничал – опыта нам хватило на то, чтобы погасить скорость, не долетая до крейсера так метров на сто. В моей лебёдке было около 350 метров отличного тонкого и прочного троса. Зарядив гарпуном специальное метательное устройство, я прицелился в крейсер и выстрелил. Магнито-импульсный ускоритель исправно отправил гарпун в полёт, и нам осталось только ждать. Удар гарпуна о броню крейсера донёсся до меня через трос, и я переключил лебёдку на сматывание. Катушка вращалась не особенно быстро, но минуты так через три мы уже стояли на броне крейсера. Дойти до шлюза было делом ещё двух минут, и вскоре я практически без сил рухнул в своё кресло. Но, успокаиваться на достигнутом было рано – линкор по-прежнему висел поблизости и мы по-прежнему должны были его уничтожить.

– Как далеко мы сможем отойти на накопителях? – спросила меня Изабелла де Круа.

– Километров на 80, а с включённым щитом – на 40. Потом энергия кончится. Ремонт реактора может занять день, потом ещё час на то, чтобы вывести его на полную мощность. Примерно 30 часов в скафандрах выдержим?

– Так точно, товарищ капитан! – в один голос ответили мои друзья.

– Ну, тогда – за дело… – и мои пальцы сноровисто пробежали по консоли управления.

Одевшись коконом защитного поля, «Синяя молния» рванулась как можно дальше от проклятого линкора. Тот несколько раз выстрелил, но я, безжалостно расходуя остатки энергии, смог увернуться от всех выстрелов.

Через минуту наш крейсер висел на расстоянии 48 км от берсеркера. Энергии у нас оставалось всего на один импульс системы связи (известно для чего), да на час работы щита. В рубке было темно и тихо, так как вся наличная атмосфера была перекачана в баки крейсера. Я последним заглушил свой пульт и обратился к Уилфреду:

– Давай, жми…

Уилфред нажал… Импульс в мгновение ока достиг всех адресатов, и в космосе полыхнуло. Я и раньше видел космические термоядерные взрывы, но не такие… Рванули одновременно все пять боеголовок плюс реактор нашего десантного катера.

Взрыв вскрыл броню линкора, словно пластик. Естественно, что защита реакторов не выдержала такой нагрузки, и сами реакторы тоже пошли вразнос. Так что, вслед за первым «цветком смерти» расцвёл и второй. Вот только, его мы уже не видели – после первого взрыва полностью накернилась оптика, а авторемонт не работал. Компьютер вывел на экран меню наших повреждений, из которого следовало, что мы тоже получили своё – нас немного зацепило ЭМИ, да и радиация тоже сделала своё дело. Включились аптечки скафандров, делая нам инъекции спецсостава. Уколы были весьма неприятными, но душу мне согревало то, что, судя по графической симуляции, в радиусе 80 км не было ничего, даже отдалённо напоминающего берсеркер…

После этого мы ещё сутки приводили в чувство реактор крейсера. Работёнка было, если честно, та ещё. В помещении было жарко, а системы климат-контроля наших скафандров практически сразу «дали дуба». До самого окончания ремонта я практически плавал в собственном поту.

Но, так или иначе, всё это закончилось, и наша «старушка» снова была в боевой готовности. Мы взяли курс на место, где оставалось подавляющее большинство спасательных модулей. На подходе к точке рандеву откуда-то нарисовался имперский «пиконосец», который, впрочем, довольно-таки быстро ретировался в гиперпространство. Как выяснилось позже, не от нас. Просто в самой точке рандеву уже находилась парочка крейсеров мон каламари и два «Планетоубийцы» со знаками спасательного отряда Флота.