Меньшее зло

Есть ли вероятность, что он был обнаружен?

Чересчур расслабившиеся за время прогулки мозги встрепенулись, собирая части разбросанной вокруг мозаики.

Полковник сказал, что у службы безопасности возникли ко мне вопросы. Затем он сказал, что по всей стране введен чрезвычайный режим. И что прямо сейчас идет сканирование, целью которого является поиск ядерных бомб. Но наша часть, едва оправившись от неожиданного аврала, вернулась к своему обычному существованию. Никакой суматохи и никакой спецтехники вокруг не наблюдалось. Почему?

Я как следует зевнул, потряс ногой, а затем опустился на прогретый солнцем камень.

У меня все еще было время. Его следовало использовать с максимальной эффективностью.

– Так…

Если предположить самое худшее, то рюкзак действительно обнаружили – мне было неизвестно, каким конкретно способом велся поиск, но раз уж он велся, то результат вполне мог оказаться положительным. А в этом случае царившее вокруг спокойствие являлось всего лишь глобальным обманом, рассчитанным на одного-единственного человека – того, кто придет к нужному месту, а затем достанет из воды ядерный заряд.

Учитывая же тот факт, что меня и так взяли на заметку…

– Дерьмо, – пробормотал я, тщательно растирая колено. – На кой черт мне вообще сдались эти грибы…

Вокруг по-прежнему отсутствовали какие-либо признаки разумной жизни, но это мало что значило – в складках местности могли прятаться снайперы и наблюдатели, каждый мой шаг мог фиксироваться камерами, а каждое слово могло быть записано и проанализировано. Значит, действовать требовалось максимально аккуратно – даже в том случае, если нарисованная разыгравшимся воображением картина не имела ничего общего с реальностью.

Поднявшись с булыжника, я тихо ругнулся, осторожно покрутил ногой и двинулся к растущим неподалеку деревьям. А затем убил целых три часа на поиски грибов, неторопливо гуляя по внешней стороне рощи, вороша палкой наполовину сгнившие листья, а также бормоча недобрые слова в адрес полковника.

В конце концов мне улыбнулась удача – среди корней возвышавшегося на краю леса дуба обнаружился-таки плотный серый комок, пахнущий сыростью и карамелью. Я выдернул его из земли, кое-как протер от грязи, а потом двинулся в обратный путь, не забывая прихрамывать и время от времени кривиться от воображаемого неудобства.

Разум, еще совсем недавно находившийся в плену беспросветной тоски, продолжал с холодной решительностью анализировать ситуацию.

То, что моя карьера диверсанта была закончена, не подлежало сомнению – даже в том случае, если за бомбой никто не следил, усилившийся контроль и подозрения спецслужб вынуждали меня как можно скорее залечь на дно или бежать через Полосу. Второй вариант являлся гораздо более предпочтительным, но и более опасным – для его реализации мне требовалось сначала дойти до приграничного леса, затем пересечь его, пробраться сквозь зону контроля, попасть в Афины…

Я знал, что в состоянии это сделать. Но следовало очень хорошо подготовиться.

– Что-то случилось, господин лейтенант? – заботливо спросил дежуривший у ворот части солдат. – Вам помочь?

– Ногу подвернул, – отмахнулся я, проходя мимо широкого полосатого шлагбаума. – Не знаешь, повар на месте?

– Не знаю, господин лейтенант.

– Ладно…

Сержант Жорди Беляник, бессменно заведовавший нашей столовой уже больше десяти лет, обнаружился на кухне. Правда, мое появление было воспринято им безо всякого энтузиазма.

– Какой еще гриб, Локи? Ты что, не знаешь, сколько на меня взвалили? Мало того, что наши постоянно жрать хотят, так теперь еще и подкрепление заявилось, чтоб им сдохнуть. Когда я твой чертов гриб готовить буду?

– Не кипятись, друг. Мне просто хочется отвлечься от всего этого дерьма. Давай пополам?

– Извини, – мгновенно успокоился Жорди. – Слышал, что у тебя произошло. Мои соболезнования.

Я еще раз вспомнил Анну, болезненно поморщился и кивнул:

– Спасибо. Надо как-то отпустить… тьфу.

– Прости, что разбередил, – повар заметно смутился и неловко развел в стороны толстые волосатые руки. – Сделаю, что смогу. Доставай уж.

Гриб оказался подвергнут беглому осмотру, после чего тщательно вымыт. Добившись желанной чистоты и небрежно стряхнув воду, Жорди покатал бугристый комок в ладонях, неопределенно хмыкнул, а затем уставился на меня:

– Что приготовить?

– Суп. Кремовый.

– Договорились. На ужин, хорошо?

– Пойдет. Слушай, у тебя есть коньяк?

– Есть. Но полковник будет против.

– С Питерсом мы уж как-нибудь сами разберемся. Неси.

Забрав бутылку, я пересек часть, дошел да стрельбища, расположился там на старом колесе от вездехода и выдернул пробку. Понюхал горлышко, мрачно улыбнулся, сделал крохотный глоток…

Уходить нужно было как можно скорее. В идеале – сегодня же ночью, спустя три или четыре часа после захода солнца. Для этого требовалось усыпить бдительность потенциальных наблюдателей, а также раздобыть необходимую для побега экипировку – термоплащ, маскирующую запахи жидкость и несколько питательных батончиков.

К сожалению, теперь я уже не мог просто взять все необходимое со склада. Но в тактической комнате моей бывшей группы по-прежнему лежали кое-какие вещи.

– Твари… чтоб вам всем сдохнуть…

К тому моменту, когда настало время ужина, коньяк закончился – большая его часть была незаметно вылита на камни, все остальное мне пришлось выпить. Это сыграло свою роль – в столовую я шел, чувствуя приятное умиротворение, но самую малость пошатываясь.

– Ты что творишь? – встретивший меня Жорди выглядел одновременно испуганным и злым. – Локи, если полковник узнает, что ты жрешь спирт…

– У меня отпуск. Плевать.

– Тебе плевать, а мне не плевать. Думаешь, он не поймет, откуда ты бутылку взял?

– Друг, успокойся. И без тебя тошно.

– Всем тошно, – немного сбавил обороты повар. – Но пьяным по части шляешься только ты. В карцер захотел?

– Я аккуратно.

– Аккуратно? – в голосе Жорди снова послышались нотки гнева. – Меня уже два раза спрашивали, что с тобой происходит. Осознаешь, чем пахнет?

– Ты-то здесь при чем?

– Не строй из себя идиота, Локи. Думаешь, никто не видел, с чем ты отсюда выходил?