Меньшее зло
Шрифт:
– Вот черт. Извини, просто…
– Твой ужин готов, – оборвал меня собеседник. – Поешь как следует, господин лейтенант.
– Если…
– Хватит лить мне в глаза дерьмо. Ешь и выметайся.
Суп наверняка был превосходным, но его вкус остался где-то за пределами моего восприятия – мимо постоянно ходили нагруженные едой солдаты, я время от времени ловил на себе их любопытные взгляды и напряженно размышлял о том, что делать после ужина.
Первый этап завершился вполне успешно – все вокруг явно считали, что лейтенант Фишер действительно пошел вразнос. Для обычных рядовых такого рода состояние
До определенного момента, конечно же.
– Пьешь?
Я поднял взгляд на остановившегося рядом Гладкова, а затем мрачно покачал головой:
– Ем.
– Оно и видно, – капитан без спроса расположился на соседнем стуле и с некоторой завистью глянул в мою тарелку. – Все настолько плохо?
– У меня все хорошо.
– Локи, я тебя пятнадцать лет знаю. Сколько раз за это время ты напивался?
– Вы сговорились, что ли?
Гладков раздосадованно скривился, а потом наклонился чуть ближе:
– Знаешь, сейчас не лучшее время для пьянок. Нас ведь того и гляди в бой пошлют. А ты…
– У меня отпуск.
Вопреки ожиданиям, собеседник не стал злиться или доказывать свою правоту – лишь горько усмехнулся, после чего вздохнул:
– Шеф просил передать, что если тебе очень хочется макнуть его в дерьмо перед проверяющими, то он это как-нибудь стерпит, но запомнит. Отдай мне винтовку и пистолет, а потом делай, что хочешь. Главное, не шляйся перед штабом, ясно? А то улетишь в карцер и даже твой отпуск тебя не спасет.
Забирать с собой оружие я все равно не планировал, так что отнесся к предложению спокойно. А вот действия неизвестных проверяющих, ни с того ни с сего решивших посетить нашу часть, вызвали у меня определенную тревогу.
К сожалению, расспрашивать об этом было нельзя.
– Понял. Слушай, если уж он знает, можешь взять мне еще одну бутылку? Обещаю сидеть где-нибудь рядом с забором и никому не мешать.
– Хорошо, – на этот раз в голосе капитана отчетливо прозвучала жалость. – Будет тебе коньяк. Слушай, Локи, я все понимаю, но зачем ты так? Их ведь уже не вернешь.
– Спасибо за напоминание.
Гладков вздохнул, встал из-за стола и отправился к стойке раздачи. После чего вернулся, держа в руках маленький непрозрачный пакет весьма характерной формы.
– Винтовку с пистолетом я забираю.
– Забирай.
– Может быть, тебе компания нужна?
– Нет, спасибо.
Когда суп закончился и я покинул столовую, на улице уже был вечер. Солнце ушло за холмы, в воздухе начала ощущаться характерная свежесть, поднялся легкий прохладный ветерок – все говорило о том, что совсем скоро пойдет обычный для этого времени года дождь.
Расклад выглядел идеальным. Оставалось только правильно использовать оказавшиеся на руках карты и довести партию до логического завершения.
Спрятав бутылку под курткой, я недовольно покосился на темное небо и решительно двинулся к своему жилищу. А затем столь же решительно изменил маршрут, свернув в сторону нужного мне бункера.
– Лейтенант? – дежуривший на входе молодой сержант недоуменно поднял брови. – Вы…
– Заберу плащ и буду
пить. Скоро дождь.– А…
– Полковник обо всем знает.
– Да, конечно, – спохватился часовой. – Извините, мы все слышали, что произошло с вашей семьей. Хочу принести вам мои соболезнования. Надеюсь…
– Хватит.
– Так точно, господин лейтенант!
Тактическая комната моей группы выглядела заброшенной и пустой. В углу сиротливо лежали старые ботинки Мюллера, на столе стоял чайник с водой, из полураскрытого шкафа свисала какая-то зеленая тряпка. Чувствовался запах плесени и старых носков.
– Так…
Плащи нашлись очень быстро – во время обустройства комнаты мы взяли их с запасом, как раз для того, чтобы иметь возможность уйти в рейд без лишних проволочек. Питательные батончики тоже оказались на своем месте. А вот маскировавшего запахи состава нигде не было.
Тихо выругавшись, я распихал по карманам увесистые бруски, достал один из плащей, а затем направился к проходной. Миновал дежурного, вышел на улицу – и ощутил на своем лице первые капли дождя.
До отбоя оставалось не меньше двух часов, но окрестности уже притихли, готовясь ко сну. Получившие задания разведчики уехали на фронт, обычные солдаты разбрелись по казармам, механики перестали возиться с техникой. Даже часовые, чьей обязанностью являлось непрерывное наблюдение за периметром, предпочли скрыться от непогоды в специально оборудованных кабинках.
Достаточно обычная картина для расположенной вдали от края Полосы базы.
Чересчур обычная и оттого весьма пугающая.
Ощущая легкий адреналиновый холодок, я не спеша вернулся к облюбованному днем колесу, устроился на нем, а потом закутался в плащ и опять взялся за бутылку.
Следивших за мной людей не должно было быть слишком много – скорее всего, к этому занятию привлекли всего двоих или троих снайперов, усилив их стандартной охраной и спрятавшейся где-то рядом группой захвата. Впрочем, такой вариант мог получиться только в том случае, если лейтенантом Фишером действительно заинтересовалась служба безопасности. А если нет?
– Дерьмо…
Неизвестность серьезно давила на психику, но план дошел до той стадии, когда любая оплошность по умолчанию являлась гибельной. У меня больше не осталось права на ошибку.
– Сволочи… ведь я ее любил…
Произнесенная для возможных наблюдателей фраза неожиданно сильно отдалась в душе, потревожив отодвинутые на задний план чувства. Последняя улыбка Анны, слабое рукопожатие, которым она пыталась отблагодарить меня за будущую помощь ее дочери… и мертвая София, лежавшая в десяти шагах от нас.
Собственная ложь показалась мне чудовищной.
– Лучше уж сдохнуть…
Дождь усилился еще больше, превратившись в самый настоящий ливень – шумный, холодный, заглушающий все посторонние звуки. Вокруг окончательно сгустился мрак.
Долгожданный момент все-таки наступил.
Так и не распечатанная бутылка улетела в темноту, с глухим звоном разбившись о камни. Я удовлетворенно кивнул, встал на ноги, потянулся, а затем нетвердой походкой направился туда, где виднелись тусклые желтые пятна от продолжавших гореть фонарей. Миновал бункер, пересек заброшенную дорогу, свернул в узкий промежуток между двумя ангарами…