Меньшее зло
Шрифт:
На задворках моего сознания проскользнула неожиданно холодная и трезвая мысль о том, что лидер все-таки решился пойти ва-банк и сделал это с максимальной эффективностью. Удар по линии фронта, удар по глубокому тылу, ультиматум – все это наверняка оказалось чересчур большим потрясением для ничего не ожидающих и привыкших к вялотекущему конфликту политиков. Скорее всего, взорванная в столице бомба должна была стать завершающей точкой. Но даже сейчас, без нее…
Ощущение неминуемой катастрофы сменилось внезапным шоком от понимания своей роли в текущих событиях. Взрывов было ровно тринадцать – именно
Перед внутренним взором ни с того ни с сего возникла улыбающаяся Анна.
– Черт.
– Уже подъезжаем, – Гладков сочувственно хлопнул меня по плечу. – Расслабься, все будет хорошо.
– Обязательно…
Вездеход неожиданно притормозил и накренился. Двери распахнулись.
– Машину на разбор завалов, – донесся снаружи чей-то голос. – Нужно оттащить вон ту плиту. Людей… люди пусть помогают. Разворачивайся!
Я выбрался из кабины, оглянулся по сторонам – и с трудом узнал одну из площадей Спарты.
На мокрой и грязной мостовой валялись обломки камней, мусор, а также несколько ободранных веток. Рядом лежал поваленный металлический забор, чуть дальше виднелось частично разрушенное здание. По улице бродили люди – мокрые, испуганные и недоумевающие.
Убедившись, что ничего страшного вокруг не происходит, я обошел вездеход, глянул туда, где находился мой собственный дом, но так и не смог увидеть его крышу.
На месте приметной красноватой панели зияла пустота.
– Локи, стой! Ты куда?
– Не мешай, – я отмахнулся от Гладкова, перекинул винтовку за спину и ускорил шаг. – Не мешай…
– Локи, мы должны…
Мимо проехал грузовик, окативший меня брызгами грязной воды. На соседней улице взвыла полицейская сирена. А затем где-то совсем неподалеку раздался жизнерадостный детский смех.
Чуждый всему происходящему звук вынудил меня чертыхнуться и перейти на бег.
– Локи!
Площадь осталась где-то за спиной. Я добежал до расположенного в сотне метров от нее перекрестка, свернул на ведущую к реке улицу, каким-то чудом разминулся с выехавшей навстречу машиной…
Полковник сказал чистую правду – центральным кварталам города досталось больше всего. У меня перед глазами промелькнул обрушившийся торговый комплекс, его сменила покосившаяся многоэтажка, а еще через несколько мгновений взгляду открылось беспорядочное нагромождение строительных плит и вырванное с корнем дерево, напрочь перегородившее дорогу.
Новая улица, хорошо знакомый перекресток…
– Стойте, – попытался задержать меня какой-то мужчина в ярко-красной жилетке. – Туда нельзя!
Я остановился, но лишь потому, что торопиться уже не имело никакого смысла.
На месте моего дома возвышалась неопрятная куча, состоявшая из бетонных блоков, разломанных перекрытий, яркого пластика и кусков мебели. Вокруг этой кучи, как и вокруг многих других, виденных мною ранее, суетились люди – солдаты, медики, жители окрестных зданий…
– Туда нельзя, – повторил мужчина более спокойным тоном. – Вы только навредите.
Эмоции, заставившие меня пробежать треть города, неожиданно улеглись. Ощущая лишь равнодушное спокойствие, я молча
отодвинул собеседника в сторону и двинулся вперед. Перешагнул через желтую ленту, подошел к лежавшему рядом с медицинским фургоном телу, откинул закрывавшую его голову ткань…Передо мной был живший на втором этаже сосед. Ничем не примечательный старик, с которым мы общались всего пару раз в жизни. Кажется, однажды он позвал меня к себе отметить день рождения. А я отказался.
– Что вы делаете? – рядом возник тощий юнец в белом халате. – Немедленно…
– Уймись.
– Вы…
– Уймись, – я передвинул винтовку на грудь и двинулся к фургону. – Сколько человек уже найдено?
Собеседник нервно сглотнул слюну, но все-таки решил ответить:
– Шестеро. Они там, с другой стороны.
– Спасибо.
Больше никто не стал меня задерживать. Я проверил выложенные в ряд трупы, убедился, что Анны и Софии среди них нет, а затем подошел к стоявшему рядом майору.
– Лейтенант Фишер, фронтовая разведка. Прошу прощения за самоуправство. Где-то здесь мои родные.
– Понимаю, – серьезно кивнул офицер. – Надеюсь, мы их найдем.
Разговаривать не хотелось, так что я лишь благодарно кивнул и вернулся к фургону.
Остановившийся возле края завала вездеход неожиданно взревел и резко дернулся с места, потащив за собой несколько массивных плит. Раздался громкий треск, тут же сменившийся многоголосыми ругательствами.
– Да что же вы делаете, – не выдержал майор. – Там же все переломает к чертям!
Само собой, его не услышали – машина отъехала еще на несколько метров, после чего снова замерла, а внутрь образовавшейся дыры полезли люди в красных жилетах. Увидев это, майор тихо выругался и отвернулся.
Минут десять ничего не происходило. Затем из-под обломков начали вытаскивать погибших.
Я подошел ближе, внимательно рассматривая изуродованные тела. Абсолютно незнакомый мне человек с раздавленными ногами, парень в заляпанной кровью военной форме, худенькая светловолосая девочка…
– Она была одна? – сорвавшиеся с языка слова показались мне чужими и холодными. – Там был кто-нибудь еще?
– Не мешайте, – отмахнулся стоявший возле носилок медик, накрывая голову Софии тряпкой. – Мы ищем.
– Здесь живая, – донесся до нас чей-то крик. – Нужна помощь!
– Быстрее…
Спонтанно возникшее предчувствие не обмануло – спасателям действительно удалось найти Анну.
Мозг зафиксировал этот факт абсолютно бесстрастно, напрочь отбросив какие-либо чувства и эмоции. Я просто стоял на одном месте, следил за происходящим и думал о том, что нужно делать дальше. Мысли текли ужасающе вяло, перед глазами маячило вымазанное в грязи лицо Софии…
Завернутую в пластиковое одеяло женщину вынесли из развалин, после чего бережно уложили на каталку. Вокруг сразу же поднялась суматоха – кто-то побежал к фургону, кто-то вытащил кислородную маску, а уже знакомый мне юнец начал копаться в большом белом ящике, стараясь отыскать в нем нужную ампулу.
– Быстрее!
Этот возглас наконец-то выдернул меня из ступора. Игнорируя возмущение очередного врача, я подошел чуть ближе, увидел мраморно-белое лицо, мутный безразличный взгляд, торчащий из левой части живота окровавленный штырь – и сразу все понял.