Менструирующий торговый центр

– Я не думаю, что смогу встать, - говорю я.

– Черт возьми, он жив!
– говорит Брок.

– Дермооооо, - говорит Седрик.

Спайдер плюхается в воду рядом со мной.

– Не двигайся, - говорит Спайдер.
– Что бы ты ни случилось, не двигайся.

Мое зрение приходит в норму. Я вижу, как Хлоя отступает назад. Ее рот широко открыт, она слишком потрясена, чтобы продолжать играть.

– Скажи нам, - говорит Спайдер.
– Кто убийца? Кто сделал это с тобой?

Я делаю паузу, мои глаза закатываются. Я пытаюсь встать.

– Нет, - кричит Спайдер, удерживая меня на месте, чтобы я не мог пошевелиться.
– Ты не понимаешь, в каком ты состоянии. Если ты сдвинешься хоть на дюйм, это может убить тебя.

– Быстрее, - Брок входит в воду.
– Ты должен сказать нам, кто это. Кого ты видел?

Мои глаза снова закатываются.

Я пытаюсь заговорить, но Спайдер прерывает меня:

– Блядь, скажи нам сейчас же!

Я смотрю через плечо Брока на Хлою, заглядываю ей в глаза. Она снова смотрит на меня. Она снова плачет, но на этот раз по-настоящему. И не из-за меня.

– Давай, давай, - говорит Брок, словно физически видит, как заканчиваются песочные часы моей жизни, как будто в них осталось всего несколько песчинок.

– Я не помню, - говорю я.

Они бьют кулаками по воде.

– Вспоминай, черт возьми!
– говорит Брок.

– Сконцентрируйся, - говорит Спайдер.

Я притворяюсь, что ищу информацию в своем мозгу.

– Я не знаю, кто это, - говорю я им.
– Кажется, на меня напали сзади. Я потерял сознание.

Они покупаются, но не очень довольны мною.

– Черт возьми!
– говорит Брок и выбегает из бара.

Седрик и Спайдер тоже уходят, зная, что я умру в любую секунду, и оставляют меня наедине с Хлоей.

Она входит в воду медленными и осторожными шагами.

Ее одежда изменилась. На ней черная юбка, чулки в сеточку, сетчатая рубашка и черный бикини с черепами и скрещенными костями на чашечках груди. Я не заметил, чтобы она носила этот наряд раньше. Наверное, она сменила его, чтобы избавиться от мокрой окровавленной одежды. Ее волосы все еще мокрые, но зачесаны назад и прижаты к голове. Интересно, почему никто не заметил, что у нее мокрые волосы? Убийца, очевидно, напал на меня в этой мутной луже. Неужели никто из них не слышал о дедуктивных рассуждениях?

Глаза Хлои устремлены на меня, приближаясь, словно змея. Она стоит надо мной, а потом приседает ко мне на колени. Лезвие батлета скрывается под ее юбкой.

– Почему ты не рассказал им обо мне?
– спрашивает она.

Ее глаза широко раскрыты и смотрят на меня. Я никогда не замечал, насколько они красивы, насколько уникальны. Обычно они карие, но так близко я вижу тонкое кольцо зеленого цвета с оттенками синего и фиолетовой спиралью возле зрачка. Я никогда раньше не видел ничего подобного.

Я улыбаюсь ей. Мое окровавленное лицо снова смотрит на меня в ее глазах.

– Потому что я люблю тебя, - говорю я ей.

Хлоя улыбается и целует меня, очень искренне.

Ее голос мягкий.

– Прости меня, - большие влажные глаза смотрят на меня, делая их еще более манящими.

– Это моя вина, - говорю я ей, пока она быстро целует мое лицо и шею.
– Я не оставил тебе выбора. Я не знал, что делаю.

– Я не хочу, чтобы ты умирал, - говорит она.

– Мне так жаль.

Я вытираю слезу с ее щеки своей окровавленной рукой.

– Поторопись, - теперь ее голос стал строгим. Она встает и стягивает с себя нижнее белье, оставаясь в черной юбке.
– Ты мне нужен. Осталось совсем немного времени.

Мы нежно занимаемся любовью. Наши глаза заперты, мы в ловушке взгляда друг друга. Я чувствую, как ее эмоции вырываются из ее кожи, почти вижу их, как она осторожно вводит и выводит меня из себя. Несмотря на то, что из моего живота торчит грубое оружие с лезвиями, не позволяющее нам прижаться друг к другу, я никогда не чувствовал себя так близко к человеку. Это ее извинение и прощание. Она хочет сделать его идеальным для меня.

Когда я кончаю, мне кажется, что я опустошил в нее всю свою жизненную силу. Каждая частица моей сущности вытекает из моего тела и заполняет ее пизду. Она тоже это знает. Ее веки опускаются на глаза, она сосредотачивается на мне, наслаждаясь ощущением того, что запечатлела меня внутри себя. И она лукаво улыбается, глядя, как ее тело впитывает мой дух, навсегда делая меня частью ее самой.

Она обхватывает меня за спину, упираясь черепом в грудь, а батлет - между ног. Ждет, когда я умру.

Я не умираю.

Торжественные объятия на несколько часов, пока нам не надоедят сморщенные пальцы и боль в спине. Но я почему-то все еще не умер. И вообще, мне не так уж плохо.

– Я попробую встать, - говорю я.

Хлоя не спорит. Она выныривает из воды, чтобы помочь мне.

Мои ноги немного затекли, но я могу встать. Я вытягиваю ноги и хожу по кругу. Никаких проблем.

Я осматриваю клингонское оружие внутри себя. Боли по-прежнему нет. Такое ощущение, что оно должно было быть здесь. Кровь больше не идет, но в животе у меня красная кашица. Несколько кишок болтаются, щекоча мне промежность. Я пытаюсь запихнуть их обратно, но батлет мешает. Я пытаюсь сдвинуть оружие, но оно не двигается.

– Давай я попробую, - говорит Хлоя.

Она тянет за батлет, но мое тело подается вместе с ней.

– Еще раз, - говорит она.

Она упирается ногой мне в плечо и отталкивается от меня, держа оружие в руках. Оно не освобождается. Ее рука соскальзывает с рукоятки.

– Эта штука никуда не денется, - говорит она.

Она неудержимо хихикает, внезапно став очень счастливой. Возможно, до нее доходит, что я не собираюсь умирать в ближайшее время. А может быть, она просто смеется над тем, как глупо я выгляжу с этой штукой, торчащей у меня из туловища.

Мы ищем для меня новую одежду. Хлоя не хочет больше смотреть на вытекающую из меня кровь, поэтому нам нужно как-то ее прикрыть. Она надевает на меня черную рубашку на пуговицах, просовывая батлет сзади и застегивая его спереди.

Она снова смеется надо мной.

– Мне нравится!
– говорит она, подпрыгивая и улыбаясь.

Я отвечаю на ее веселое настроение апатией.

– Что с тобой не так?- спрашивает она.

Я качаю головой.

– Что?
– спрашивает она, целуя меня в батлет.