Меня зовут Синдбад Мореход

– Саня, даже не думай...! Сразу получишь отмычками в лоб.

Меня такими угрозами не запугать, подумаешь отмычки! Рука сама легла на предмет вожделения.

– Саня, я серьезно! Ай, ты чего делаешь?! Сейчас сам будешь вскрывать свой замок. Ай! Саня, пожалуйста, я вся потная, прекрати! Ну не надо, давай вечером. Ааа - Ооо!

Заниматься сексом при плюс пятидесяти то же самое что при плюс тридцати, только пот не капает, а льет без остановки. Хорошо хоть все быстро закончилось. Отлежались пару минут, после чего 'медвежатница' ткнув мне кулачком в живот, традиционно назвала меня гадом, а затем вместе направились освежиться в фригидарий ( прохладная комната с бассейнами). Когда достаточно охладились, и смыли пот, Инга вернулась к замку, а я направил свои стопы в айлептерий (специальное помещение, где производились массаж и умащивание тела маслами). Очередной раз, войдя в тепидарий, обнаружил там только Фому, который стоял в задумчивости возле открытого люка.

– Сокровища на месте? Что-то не так?!
– С порога отреагировал я на его задумчивый вид.
– Там пусто?!

– Даже не знаю.
– Так же в задумчивости проговорил казначей.
– Я примерно измерил шестом глубину колодца, по объему получается вроде как больше.

Фуухх! Просто гора с плечь! Хоть на этот раз не опростоволосился перед Углеокой. А Фоме сказал.

– Я подозревал, что будет больше. На коронацию каждый из вассалов и назначенцев Романа должен был внести свою лепту, а Лакапин до получения короны не решился смешивать свою казну с государственной. Так что не парься, больше - оно не меньше.

На самом деле ни о чем таком я не подозревал, а брякнул на радостях первое, что пришло в голову. Но вроде как складно получилось, и свой имидж всезнайки подтвердил.

Обед святое дело, и на него я пришел вовремя ну почти. На вопросительный взгляд августы я ответил довольной улыбкой, и кивком. Ответный довольный взгляд - был мне ответом. Разговоры за столом до моего присутствия видимо были посвящены - божьему суду, потому что, увидав меня Константин, воскликнул.

– Александр тут говорят, якобы Гелидор пропустил удар из-за того что в драке ты нанес ему серьезную травму.

Что-то много внимания мне любимому. Надо переводить стрелки, иначе точно останусь голодным.

– Я всего лишь оттаскал его за ухо, и дал пинка под зад. Откуда травма? Все гораздо проще - Марго принцесса амазонок, и будучи еще совсем девочкой, не раз выходила на смертельный поединок против льва.
– Обернувшись на рыжую, спросил - Марго много львов ты убила?

Та, перестав жевать, ненадолго задумалась, и показала два пальца. А закончив жевать, добавила.

– Это я о матерых львах, а сколько было молодых, не помню, не считала.

– Вот и подумай Константин, как долго Гелидор продержался бы против разъяренного льва, один на один. Да будь он калекой, или на самом пике формы, итог поединка против Марго был бы одинаков - это быстрая смерть.

Амазонка стала центром внимания, и вопросы о львах, об оружии, о поединках... обо всем, посыпались на нее как из рога изобилья. Ну, все, можно спокойно принимается за еду, пусть теперь рыжая отдувается. Когда я уже вполне насытился и лениво ковырялся в десерте, о моей персоне вспомнил ректор аудиториума. С ироничной улыбой, торжественно сообщил, что весь преподавательский состав уже оповещен о моих лекциях, и с нетерпением ждут обещанного.

– Я всегда готов!
– Ироничной улыбкой ответил я ректору.
– Но мое время всецело принадлежит августе. Вам, милейший, следует спрашивать у нее. Я весь в ее власти.

Ученый муж, поклонившись Углеокой, обратился к ней с пафосной речью. Согласно которой благодаря познаньем Александра наука Византии может шагнуть далеко вперед, и на века опередить в свои познаниях остальной мир и прочее бла-бла-бла. Неприкрытая ирония сквозила в каждом слове, не оставляя Зое выбора. Углеокая во время вещания ректора бросила взгляд на меня, - я лишь прикрыл веки, давая добро.

– Панкратий, я тебя услышала. Завтра с утра и до обеда Александр прочтет курс ознакомительных лекций в твоем заведении. Ты должен организовать это, как ты выразился - эпохальное событие, на должном уровне.

– Тон Углеокой был холоден и официален.
– Чтоб ни одно слово лектора не ускользнуло от внимания наших ученых мужей, речь Александра должна быть записана дословно. После обеда уточнишь у Калиостро, что ему еще потребно для проведения лекции.

Наконец-то до Панкратия дошло, что он со своей докучливостью, а главное иронией сильно перегнул палку. Так что сейчас он в попытке реабилитироваться, ловил каждое слово императрицы и кивал после каждой ее фразы, как заведенный. После обеда у меня было запланировано общение с замом логофета по почтовому ведомству - Иродионом. Оповещенный, о моем приходе Родик, при нашей встрече не проявил особого беспокойства. После нескольких ничего не значащих фраз я достал румалу и протер лицо якобы от проступившего пота. Потом разглаживая и складывая ее, нудно поведал Родику о том, как я вижу роль почты в современном обществе. Когда клиент 'поплыл' я узнал, что в мои сети попалась, не мелкая рыбешка, а целый кит. Родик был резидентом шпионской сети Романа во дворце. И среди опознанных мной недоброжелателей полтора десятка фигурантов входили в эту сеть. Уяснив всю картину в целом 'пробудил' почтовика и предложил ему поделиться с августой, что он думает по поводу моих выводов о почтовом ведомстве.

Приняла нас Зоя все в той же гардеробной. Только регламент немного изменился. Едва за нами закрылась дверь, я от души врезал Родику под дых, и навалился всем весом на его тело. Чем немного напугал Зою. Далее сорвал с его шеи цепочку с кулоном, а из рукава достал небольшего размера стилет, усадил на стул и намертво примотал к нему парализованную болью тушку.

– В кулоне яд, а он, в смысле Родик опасен.
– Показывая заточенный как бритва кинжал, пояснил свои действия августе.
– То есть был опасен, а сейчас уже нет.

Императрица только повела плечем, будто, и не было никакого испуга, и присела в кресло напротив. Зам тем временем отошел от боли, и с волчьим оскалом не отрывая меня испепеляющего взгляда, прошипел.

– Ты пожалеешь! Ты сдохнешь в мучениях червь!

– Уже скучно.
– изображая устало-скучающее лицо лениво произнес я и тут же добавил.
– Если бы мне за каждую угрозу платили, хотя б по серебрухе я был бы уже богаче царя Соломона, и Гаруна аль Рашида вместе взятых. Хорошо, что ты вспомнил про мучения, их я тебе обеспечу. Ты ведь знаешь Лиссипа, талантливый скульптор из рук которого выходили исключительно шедевры - прославившие его имя в веках.

Из тебя я сделаю свой шедевр, и назову его 'Цветок ада'. Начну я с того что надрежу и частично сниму, лоскутами кожу с твоего тела. Каждый лоскут будет напоминать лепесток лотоса, чтоб тело не кровило, буду обильно посыпать его золой с солью. Это так больно, что ты сразу расскажешь все что знаешь, уж поверь. Дальше будет еще больней .... Это все будет продолжаться седмицу, а в конце через бронзовый рог залью расплавленный свинец тебе в глотку. Далее твое тело хорошенько прокоптят, и высушат. Да чуть не забыл - чтоб тебе не было одиноко, одновременно с тобой, то же самое будет происходить с твоей семьей.
– Я садистский хохотнул.
– Красивая получится клумба.

Все это я говорил с возрастающим энтузиазмом, и при этом непрерывно давил голосом. Под конец речи взглянул на августу, и понял, что слегка переусердствовал - та была белой как полотно. Мои наблюдения прервал умоляющий возглас Родика.

– Августа! Умаляю! Уберите этого палача! Разве вы не видите, что он безумен!

Зоя все же держала себя в руках, и интуитивно сыграла 'доброго полицейского'.

– Александр чувствует ложь, и опасность мне грозящею. И по нашему уговору я не могу отменять его решений. Но если ты не будешь упорствовать и расскажешь мне всю правду, то пытки не понадобятся.