Мертвые не разговаривают

В лицо будто ледяной водой плеснули. Тело покрылась гусиной кожей, в животе снова завозился тошнотворный слизень. Вонь гнилого дерева усилилась. Теперь, скорее, несло болотом – старым и глубоким.

Лицо Андрея сморщилось. Он выронил кусок трубы, попытался заткнуть уши руками. Но скрежещущий звук не ослаб. Он уже накрепко обосновался в голове, выбрасывая вокруг себя все новые зазубренные крюки, царапающие и обдирающие череп изнутри.

Бежать! Разум отказывался воспринимать действительность. В глазах стояла резь, будто от очень яркого света. Андрей побежал, не видя, куда ступает. Трава вокруг слилась для него в один сплошной размытый ковер. Его мерные колыхания могли таить в себе и ямы, и остатки сгнивших конструкций, но Андрею не было до них дела. Он просто бежал, не помня себя. Падал, снова вставал. Быстрее! Только бы укрыться от раздирающего сознание звука.

Он не видел, но чувствовал преследование. Они шли по пятам, отставали, но нагоняли, когда он падал. Неукротимая волна, готовая вот–вот обрушиться, смять, разорвать на куски.

Неожиданно земля под ногами оборвалась пустотой. Андрей взмахнул руками и головой вперед полетел в неизвестность. Впрочем, через секунду земля вернулась оглушающим ударом в подбородок. Ощущение, будто голова раскололась на десяток частей. В шее что-то хрустнуло. Но сознание не улетучилось. Андрей прочувствовал каждое мгновение падения, каждую кочку и каждый камень на бесконечной спине обрыва. Когда он достиг подножия, скрежещущий звук в ушах поутих, зато голова шла кругом.

Рядом что-то прокричали. Неуверенно. Голос женский, напряженный.

Андрей попытался подняться, но перед глазами все плыло. Ноги подкосились – и он снова рухнул в траву.

Крик повторился. Совсем близко. За руку сильно дернули.

— Вставай!

Голос тот же, но теперь в нем звучит ярость.

Не открывая глаз, Андрей поднялся. Жутко мутило, желудок с остервенением подскакивал к горлу.

— Бежим!

Он повиновался. Упал уже через несколько шагов, кубарем покатился по траве, но умудрился быстро вскочить на ноги.

Андрей бежал так, как никогда прежде не бегал. Мимо проносились заросли травы. Под ноги ложилась целина, испещренная небольшими ямами и кочками. Лишь благодаря невероятной удаче, он ни разу не подвернул ногу.

Поначалу, когда забег только начался, звук в голове снова сделался болезненным, а по глазам полоснуло раскаленным металлом, но шли минуты, легкие разрывались огнем – звук отставал. Теперь Андрей смог разглядеть ту, что заставила его подняться после падения с обрыва. Девчонка, с жесткими волосами, туго стянутыми на затылке в небольшой хвост. Чумазая, маленькая, в несуразном не то коротком платье, не то тунике неопределенного, грязно–коричневого цвета.

Она бежала легко, в то время как Андрей задыхался, готовый выплюнуть полыхающие легкие.

— Стой! — прохрипел он, чувствуя, как по подбородку течет густая слюна.

Она только сверкнула на него большими глазами, но замедлить бег даже не подумала.

Андрей начал отставать. Стыдно признать себя слабым, но даже он, привыкший к серьезным аэробным нагрузкам, не мог тягаться с этой грязной малявкой.

Когда расстояние между ними выросло метров до десяти, девчонка, наконец, остановилась. В ее взгляде читались презрение и раздражение. Быстро осмотревшись по сторонам, она метнулась к Андрею, который только–только остановился и, облокотившись руками о колени, готов был выблевать и желудок, и кишки.

— Сюда! — бросила она, хватая его за руку.

Андрей издал невнятный звук, поплелся следом. Они миновали сотни полторы метров, когда провожатая растворилась в воздухе. Только что шла впереди – и исчезла. Андрей застыл как вкопанный.

За ноги сильно дернули. Он покачнулся – и неловко сел.

— Сюда! Быстро! — прошипел раздраженный голос.

Андрей заметил легкое движение за стеблями травы, пополз туда. Почти сразу провалился в углубление, за которым открывался темный провал, ведущий куда-то под землю. Из провала его сверлили большие глаза. В лицо пахнуло влажной землей, но Андрею было уже плевать. Он мечтал об одном: лечь – и чтобы никуда не бежать, чтобы его никто не трогал.

Он полз за девчонкой, ориентируясь только на слух. Темнота окутывала плотным саваном, обнимала со всех сторон. Ход оказался узким, земля под пальцами разъезжалась глинистой грязью. Наконец Андрей вывалился в помещение, гораздо более просторное. Глина под руками сменилась чем-то влажным, но шершавым и твердым. Бетон или кирпич?

— Ты где? — прохрипел он, заваливаясь на спину.

Акустика здесь весьма заметная. Негромко сказанные слова гулко унеслись в непроглядную темноту.

Вместо ответа он услышал стук. Отрывистый. Камень о камень или камень о металл. Раз, другой. Темноту вспороли искры, которые быстро перекинулись на что-то воздушное, занявшееся языками пламени. Пламя же в свою очередь перекочевало на фитиль небольшой свечи.

В его неверном свете Андрей рассмотрел сидящую на корточках фигуру.

— Спасибо за помощь, — сказал он, пытаясь получше рассмотреть спасительницу.

Та молчала, смотрела в ответ. Ее внимательный взгляд не раз ощупал Андрея с ног до головы.

— Меня зовут Андрей. Что это было?

Девушка склонила голову набок, поморщилась.

— Где мы? — не сдавался Андрей.

— В убежище, — проговорила она шепотом.

Хорошо, значит, она просто неразговорчива, но вполне в своем уме. Вроде бы… По крайней мере, безумного блеска в ее глазах он не заметил ни на улице, ни теперь. Хотя, конечно, света огарок дает немного.

— От кого мы прячемся?

В ушах снова появился скрежещущий звук. Только теперь Андрей осознал, что не слышал его с момента, когда сунулся в темный провал подземного хода.

— От них, да?

Незнакомка дернулась, посмотрела вверх, будто могла что-то увидеть через толщу земли.

— Кто там? — не отставал Андрей. Он понимал, что задает слишком много вопросов, но от ответа на них вполне могла зависеть его жизнь. Слишком быстро копились вопросы, слишком медленно рождались к ним ответы.

Девушка бросила на него мимолетный взгляд и двинулась в темноту.

— Подожди! — Андрей подался за ней. — Мне можно с тобой?

Глупо – взрослый человек, и, тем не менее, оставаться одному в темноте, в промозглой яме глубоко под землей, совсем не хочется. От мысли, что твари, продирающиеся в голову отвратным скрежещущим звуком, снова окажутся поблизости, передернуло.

Незнакомка остановилась, а потом развернулась, двинулась обратно.

— Не уходим? — не понял Андрей.

В ее глазах отразилось пламя свечи. Большие, глубокие колодцы с пылающим на самом дне пожаром. Пожалуй, именно про такие глаза говорят: в них можно утонуть.

Он не успел понять, откуда в ее руке появился нож. Почти неуловимый замах заставил отпрянуть. Но слишком поздно. В глазах полыхнула короткая вспышка, а висок разорвался болью. Еще мгновение Андрей осознавал, что заваливается набок.

Вспышка угасла – и мир померк. Возможно – на минуты, возможно на часы.

Капли воды, рождающиеся где-то невообразимо далеко, насквозь пробивали череп и летели дальше – к полу. Звук их падения блуждал по опустевшей черепной коробке. Звук мерный и цепкий, способный свести с ума.