Мертвые не разговаривают

— Это служебное помещение! Вам сюда нельзя! — в комнату вбежал охранник. Дубинка так и покоилась на его поясе.

— Почему нельзя? — изумился Андрей. — Что-то не успели спрятать?

— Я сейчас вызову полицию.

— Будет очень кстати.

— Покиньте служебное помещение, — губы охранник сжались парой тонких линий.

— Иду–иду, — Андрей вернулся в зал. Настя по–прежнему стояла у дверей и, по всей видимости, ничего не понимала. — Пойдем.

— Простите, — сказала она, обращаясь к застывшим у прилавка охраннику и оператору. — Ты что это? С ума сошел?! — набросилась на Андрея, как только они оказались на улице.

— Не сошел, — спокойно сказал тот. — Пока – нет.

— Тогда что ты творишь?

Андрей остановился у бензобака, начал заправлять машину.

— Не поняла?

— Нет. Подожди… – она сдвинула брови. — Они… он тебе снился?

— Да. И чуть было не прикончил.

— Ты его провоцировал?

— Сейчас? Да.

Настя открыла дверь, села в салон, но ноги остались на улице.

— Что с нами происходит? — спросила, чуть помедлив.

— Скажи, ты никогда раньше не видела призраков?

— Нет.

— А инопланетян? Может, слышала в голове голоса? К колдунам не ходила?

— Я нормальный человек. Ты вообще о чем? Если даже и ходила, то только я. Ни ты, ни Вяч! Что ты ищешь?

Андрей вернулся на водительское место.

— Я все пытаюсь понять, что с нами не так. И не могу. Но что-то должно быть. Мы почему-то видим то, чего нет. Кто-то вкладывает нам в головы все эти кошмары.

— Но зачем? По–моему, ты забрался в какие-то дебри. Искать ответы надо где-то в другом месте.

— Не знаю. Если с нами что-то делают намеренно, то явно не ради забавы. Но это еще не все.

Настя выжидательно уставилась на него.

— Я проваливаюсь в эти видения не только во сне, но и когда теряю сознание. И, если верить тебе, — Андрей вздохнул и развел руками, — проваливаюсь совсем, физически, а не только сознанием.

— Я сама себе не верю, — насупилась девушка. — Но я видела то, что видела. Если это не очередной обман зрения, или игра воображения, или что-то еще.

— Давай-ка съездим, поедим, — Андрей вырулил с заправки. — И еще раз поговорим с той красоткой, которая провела ночь с Вячем.

— Она согласилась проводить нас?

— Скажем так – она в раздумьях.

— Сейчас я рассею ей все сомнения… – в голосе Насти звучала неприкрытое раздражение.

Светланы в зале мотеля не оказалось. Вместо нее почему-то работала девушка с внешностью строгой учительницы.

— Простите, а можно увидеть Светлану? — спросил Андрей.

— Можно, только не сегодня.

— Почему? Я разговаривал с ней часа полтора–два назад.

— А полчаса назад она отпросилась домой. Разболелась, видите ли… – девушка скорчила кислую мину.

— И вы ее заменяете?

— Приходится.

— А вы не подскажете ее адрес?

— Это еще зачем? — насторожилась та.

— Поговорить мне с ней надо. Очень важное дело.

— Знаю я эти важные дела, — еще больше поморщилась она.

— Нет, вы не поняли…

— Все я поняла. Адреса и номера телефонов сотрудников не подлежат разглашению. Если она вам что-то обещала, ничем не могу помочь, — девушка демонстративно отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

— Поесть хоть можно?

— Поесть можно, — она протянула Андрею меню. — Выбирайте.

Ели молча. Андрей сосредоточенно жевал и глотал, почти не ощущая вкуса пищи. Чем дальше, тем сложнее становилось сохранить концентрацию. Отвлеченная беседа в спокойном мягком свете зала выключала в несколько секунд.

Андрей помнил подобное состояние. Приходилось садиться за руль после бессонной ночи и трудного рабочего дня. Вроде бы только десять минут назад ты бодр и уверенно ведешь машину, а вдруг понимаешь, что последние секунды пути просто выпали из твоей памяти. Ты видишь дорогу, не отпускаешь руля, жмешь на педали, но реакции уже нет. Неприятное ощущение. Но почти всегда можно остановиться, подышать воздухом, размяться. Пара минут – и ты снова готов продолжить путь. Что же сделать сейчас, как подзарядить организм, чтобы окончательно не потерять контроль над ситуацией?

Андрей невесело усмехнулся собственным мыслям. Единственный стопор, все еще удерживающий их на краю обрыва, — бегство от сна. От того самого единственного способа, который в состоянии вернуть трезвость мыслям.

День? Два? Сколько еще они смогут держаться?

— Адрес Светланы должен знать Вяч, — проговорил он тусклым голосом. — Заберем его из больницы, он покажет дорогу к ее дому.

— Надеюсь, ее не придется запирать в багажник, — в том ему ответила Настя.

— Она была почти согласна. Только бы не сильно заболела.

— Надо собрать вещи. Хотя бы свои. Не хочу сюда больше возвращаться. Если выберемся отсюда – просплю неделю. Или две.

Они расплатились, поднялись в номера. Андрей собрал сумку за пару минут. Благо почти ничего не успел выложить. Насте понадобилось больше времени.

Вячеслав встретил их злым и неразговорчивым. Он осторожно придерживал обожженную руку. На сером лице блестели капли испарины.

— Надо уезжать, — сказала Настя. — Попытаться уехать.

— Опять? — поморщился здоровяк. Он сутулился и часто моргал.

— Да. Ты помнишь, где живет Светлана?

— Конечно.

— Сейчас едем к ней.

Вячеслав молчал.

— Будь убедительным, — сказал Андрей. — Надо. Чтобы она согласилась проводить нас.

— Учти, как только покинем город – сможешь выспаться, — поддержала его Настя.

Вячеслав криво ухмыльнулся, почесал поросший щетиной подбородок.

— Знаете, куда бить. Ладно. Что надо делать?

Здоровяка, который изо всех сил старался сделать вид, будто у него ничего не болит, согласились отпустить только после написания им расписки о своей ответственности. Заведующая больницы с выражением кислой мины смотрела на лицо Вячеслава, которое приобрело землистый оттенок.

— Вы отдаете себе отчет? — говорила высоким надтреснутым голосом. — А если воспаление? Неужели так торопитесь?

— Очень торопимся, — попытался улыбнуться Вячеслав, но вместо улыбки вышел кривой оскал.

— Сами не думают, а потом медицину хают, — вздохнула заведующая и покачала головой. — Дурак вы, молодой человек.

Вячеслав зашипел, как только уселся в машину.

— Сам знаю, что дурак, — он баюкал обожженную руку. В лице ни кровинки. Перед тем как его отпустить, заведующая все же настояла на дополнительной перевязке. По всей видимости, процедура разбередила рану, отчего здоровяк выглядел так, будто его лихорадит. Какое-то обезболивающее ему дали, но действовать оно, похоже, не начало.