Мертвый мир - Живые люди

– Извини, я пыталась достать консервы, -голос запыхавшейся и извинившейся Лили заставил Роба на минуту отвлечься от неприятных слов в мой адрес. Я не понимала, как до сих пор сдерживаю себя в руках, если постоянно становлюсь центром всех издевательств и экспериментов скалы . Роб посмотрела на рюкзак Лили, который та застегивала, а после вновь повернулся ко мне. Я хотела было сбежать, отойти в сторону, чтобы не стать мишенью для мужчины-скалы, который последнее время сдерживал свои язвительность и грубость, заботясь о Тони, но не успела, вновь выслушивая насмешки.

– Что, думаешь сейчас, почему я не пристал к ней, что за несправедливость? – указывая на Лили, которая подняла взгляд на мужчину, услышав упоминание своей персоны, вкрадчивым голосом проговорил Роб, будто стараясь вывести меня из себя.- Да, точно, ты так и думаешь! Посмотри на свой взгляд, он так и говорит: «Почему снова я, если она была последней?» Черт побери, она ведь хоть что-то принесла, а ты просто протаскалась по чужому дому!

Билл устало закатил глаза, понимая, что это представление теперь никогда не закончится, если, конечно, мертвецы не станут сигналом для побега – Роб разошелся. Старик даже вмешиваться не хотел, хотя с легкостью мог бы заставить мужчину заткнуться, но только потом бы скала не унимался и доставал бы всех. Наверное, Билл понимал, что ему нужно, как бы это сказать, выпустит пар за все время молчания и сдерживания себя при смуглом мальчишке двух лет, требующего ухода и заботы. Вот только не Билл постоянно становился мишенью и «игрушкой для битья», а как обычно, эта честь досталась мне и в этот раз. По-другому никак.

– Ну-ка, дай сюда! – выплевывая , не умея остановиться и сдержать свои порывы грубости, Роб выхватил у меня из рук фотографию, не понимая уставившись. – Серьезно? Ты зашла в чужой дом ради гребанной фотографии? Может, тебе и зад подтирать, как за младенцем? Ты смотри, а то я ведь могу, мне не сложно. Бедный, несчастный ребенок, обиженный судьбой. Что это за убогие на фото, твои друзья или семейка, забывшая о своей дочурке?

– Пошел нахуй, Роб. – я слушала долго и терпеливо, смирившись с оскорблениями в свой адрес, но мое терпение не безгранично, так же, как и страх к мужчине-скале, который сейчас замер на месте, будто пытаясь понять, что я сказала.

– Слушай, оставь ее в покое, - Гари попытался предотвратить то, о чем говорил взгляд Роба, зло и почти испепеляя смотрящего на меня, но отца Сэм просто грубо оттолкнули в сторону, будто какую-то шавку.

– Повтори, что сказала, - с явной угрозой, граничащей с жаждой смерти и крови, прорычал Роб. Рык этот был почти утробным, шел откуда-то из глубины, заставляя поджилки дрожать. Но злость и внутри меня начинала только разжигаться, подпитываясь отчаянием и тоской по прошлой жизни.

– Пошел нахуй, - каждое слово прозвучало четко, отдельно друг от друга, что почти заставило Роба сорваться с места, хватая меня за шкирки, но в этот раз вмешался Билл. Разговор старика был коротким, он просто ударил Роба в челюсть, словно заставляя очнуться от своей злости и неоправданной ненависти. Билл лишь посмотрел на меня и помотал головой, будто осуждая, но было как-то плевать, потому что ненависть еще плескалась внутри. Роба не касалось то, кто на фотографии, зачем мне это фото, чем я занимаюсь и чем дорожу. Его вообще не касалась я и моя жизнь. Но сейчас все были на стороне мужчины-скалы, будто видя в нем святого из-за ухода за Тони. Я же превратилась в дьявола, который портил и отравлял жизнь, оставаясь виноватым и неправым. Сейчас все резко поддержали отношение Отца Питера к моей персоне, благо священник закопан в земле, иначе бы он окрестил себя инквизитором нового времени, подбрасывая дров в костер.

Билл скомандовал двигаться, поглядывая за наши спины, понимая, что некоторые твари уже заметили живое мясо. Роб бросил в мою сторону какой-то неоднозначный взгляд, а после, перехватив винтовку, поспешил вперёд. Лили лишь положила руку мне на плечо, удобнее перехватывая лямку рюкзака, и зашагала по снегу, стараясь не поскользнуться на возможном льду, скрывающимся под белым покрывалом.

В тех делах, что касались Роба, реакция Митча Стивенсона была однозначной. Парень просто фыркал, выражая и неудовольствие, и некоторое отвращение к его персоне. Не подумайте, что это была неприязнь к более сильному именно из-за его мощи, нет. Митч был рассудительным и взвешивающим решения, просто такие люди как Роб, думающие, что для них не существует закона, бесили не только меня.

– Держи, - Вэл протянула мне фотографию, которую выпустил из рук Роб, стараясь не смотреть в мою сторону. Неуверенно принимая протянутую вещь, я удивленно и почти ошеломленно уставилась на снимок, переворачивая картинкой вверх. Вернее здесь было две фотографии, одна из них с моей семьей. – Я знала, что ты не пойдешь в комнату матери, это было предсказуемо, но я решила, что ты бы хотела иметь что-то вроде напоминания.

– Спасибо, а ты бы хотела?
– засовывая фото в карман рюкзака, снова чувствуя это странное ощущение боли и радости, ответила я Бенсон, понимая, что подруга, хоть и кажется той еще стервой, обладает человечностью, которая и заставляла меня общаться с ней в самые странные годы, когда Вэл хотела казаться старше, чем была на самом деле. – Действительно спасибо.

Неожиданно к хрусту снега под ногами примешался еще какой-то звук. Тихий скрип, тоскливый, печальный, подзывающий к себе. Останавливаясь на месте, думая, что слышу этот скрип я одна, я начала вертеть головой в разные стороны, пытаясь найти источник звука.

Это было кресло-качалка, раскачиваемое легким зимним ветром. Клетчатый плед свисал с коленей, а разбитые очки в кривой оправе валялись на скрипучей веранде, проседающей от каждого шага. Ветер, меняющий траекторию падения снежинок, покачивал старика в его излюбленном кресле. Старый сосед, чей мумифицированный, иссохший труп был обтянут морщинистой кожей, прилипшей, кажется, к костям, с редкими выпавшими волосиками на голове, был похож на охранника, отпугивающего остальных, у двери в такой же мертвый дом, как и все в этом городе. Последний раз я видела этого старичка в очках в тот же день, когда покинула город. А я ведь могла его предупредить, попытаться помочь…

– Что-то не так? – проследив за моим взглядом, останавливаясь совсем рядом, спросила Вэл, настороженно осматриваясь по сторонам. – Пойдем, мертвецы проголодались и решили, что самое время для огромного стейка с кровью.

– Знаешь, когда-то я думала, что никогда не уеду из этого города, что буду жить здесь со своей будущей семьей, - смотря на лесную полосу, занесенную снегом, я понимала, что Вэл отдает мало значения моим словам, но что-то просилось наружу. – Думала, что именно у одного из этих огромных деревьев буду стоять, обнимая дочь или сына, смотря на красную полосу заката. Я надеялась, что больше не буду наблюдать закат в одиночестве, как это бывало раньше, если все оставались наедине со своими проблемами, но всё осталось таким же. Теперь мы все в какой-то степени одиноки и одинаково несчастны. И будущее не кажется таким манящим и прекрасным, понимаешь?

– Я мало что поняла, да и не всё слушала, - начиная следовать за группой впереди, оборачиваясь, Вэл бросила взгляд на мертвецов за спинами, чуть скривив лицо в попытке выразить какую-то незнакомую ее мимике эмоцию. – Но у тебя есть друзья, ты не одинока. Если я правильно понимаю значение этого слова.

– Да, у меня есть друзья… - задумываясь, протянула я, слыша приближающиеся стоны и хрипы, будто соглашаясь со словами Бенсон. Но это одиночество было каким-то другим, непонятным, будто это было и не одиночества вовсе. После того, как я увидела эти улицы и дома, собственную комнату и вещи, имеющие когда-то значимость, это незнакомое чувство поселилось внутри, заставляя думать, что оно хочет от меня. – Я не загадала желание на Рождество.

– Что, увидела мой подарок и пожалела о своей недоверчивости? –почти ликуя и радуясь, что я признала ее правоту, ехидно спросила Вэл, удерживаясь, чтобы не сложить руки на груди. – Попробуй загадать теперь, после Рождества-то лишь десять дней прошло?

– Думаешь, есть смысл? –мы чуть ускорились, когда Билл обернулся, махая рукой, как бы подгоняя. Старик ответственно относился ко всему этому, он вообще чаще был серьезным, а Роб только зло бросал взгляды на мертвые дома, будто пытаясь заставить их разрушиться от его невидимой силы.

– В прошлый раз ты говорила так же, попробуй хоть сейчас. – Вэл не избавилась от липких пальцев, которые, забыв о всякой гигиене, облизывала языком, будто кошка вылизывает своих котят, теперь чуть нетерпеливо вытирая их о живот куртки. – Тебе есть что терять?

– Я хочу найти их…

***

– Куда будем двигаться теперь? – Гари явно устал шагать, резко поворачивая по команде Билла, если старик замечал мертвецов. Впрочем, встречалось их намного меньше, чем мы ожидали. Но тратить силы не собирались, мало ли что, вдруг нам придется бежать, а мы уставшие и разбитые.