Мертвый мир - Живые люди

Я нашла кусочек дерева давно, размышляя об отношениях людей в новом мире. Форма то ли обломка, то ли чего-то еще показалась мне интересной и какой-то необычной, и я решила оставить маленькую деревяшку, что помещалась в карман, у себя. Но однажды в голову пришла назойливая идея о подарке для Дарлин, пусть та и не собиралась праздновать свой день рождения. Я попросила Дэвида, который, как оказалось, увлекался резьбой по дереву, придать деревяшке форму кубика, совсем небольшого, чтобы тот с легкостью помещался в ладони. Полный мужчина, вечно обливающийся потом, исполнил мою просьбу, а я вырезала на каждой стороне маленького кубика слова.

– Ты редко бываешь уверена в чем-то на сто процентов, так что… Ну, это забавы ради, но все же… - я никогда не умела толкать шикарные речи в присутствии кого-то постороннего, кого бы не касались данные слова, поэтому все получилось немного скомкано.

– Мне стоит признаться Джеймсу? – посмотрев на подарок несколько секунд, Дарлин подбросила кубик вверх, отправляя его в небо, чуть перебарщивая с приложенной силой, так, что вещица полетела куда-то за спину.

Кубик завертелся в воздухе, а мы, словно в замедленной съемке смотрели на него, задирая головы. Он упал с глухим звуком на асфальт и покатился куда-то назад. Мы поспешили за «предсказательным предметом», отчаянно желая узнать ответ. Только Джин и Марко, не понимали, в чем суть этой «игры».

Кубик остановился у чьих-то ног – это был Джеймс Габлер.

– «Да», - я прочитала слово на верхней стороне кубика, в который раз замечая это выражение на лице доктора, стоило ему посмотреть на мои волосы. Я повернулась к Дарлин, подбирая маленький предмет.

Джоунс долго смотрела на меня, на протянутый мною же кубик, а после на Джеймса. Она о чем-то думала и даже не улыбнулась неловкой улыбкой, которая теперь всегда появлялась, стоило девушке заметить Габлера. А потом Дарлин, словно обещая самой себе, посмотрела в глаза Джеймсу:

– В другой раз.

========== 6.4.Девяносто два дня весны - Разбитое сердце ==========

– Ванда! – девушка с темным спутанным волосом схватила девочку, таща ее теперь за собой. Та плакала, истерично оглядываясь во все стороны, взвизгивая каждый раз, замечая мертвецов. Впрочем, сама Дарлин чувствовала жуткий страх, который лишь гнал ее куда-то, заставляя жаждать жизни. Джоунс резко поворачивала, меняла направление, стоило Ходячим появиться на пути.

Сжимая ладонь Ванды, боясь выпустить ее из своей руки, Дарлин бежала, почти задыхаясь. Но на баллончик было плевать, на все сейчас было плевать, потому что близился конец. Конец всего, что удалось сохранить. Стеклянные стены бывших магазинчиков на втором этаже плыли перед глазами, казались каким-то лабиринтом, из которого выход найти было невозможно, а Ванда позади продолжала плакать, захлебываясь слюной.

Девочка прикрывала рот ладошкой, вспоминая, что главное – тишина и молчание, но душевные боли и страдания все продолжали просачиваться наружу, заставляя кричать, рыдать. Паника поглощала все сейчас.

Люди бросались врассыпную, кто-то просто застыл на месте от страха, и знакомые не могли растормошить его, а Дарлин тащила ребенка вперед, не замечая боли в подвернутой ноге и начинающегося приступа астмы, что заставлял свистеть при очередном тяжком вдохе или выдохе.

Широкая лестница, что вела на третий этаж, показалась чертовски длинной в этот раз, но девушка взлетела по ней так быстро, что даже не заметила этого. Останавливаясь посреди пустого этажа, где была лишь малая кучка сваленного барахла, да колоны, подпирающие потолок, такие как в бальных залах, Дарлин зажала рот Ванды трясущейся ладонью, заставляя ту успокоиться.

Дарлин понимала, что бежать теперь некуда, что они сами себе перекрыли путь к спасению, выбирая неверное направление, но другого пути не было, дорога назад уже словно была сожжена. Оглядываясь за спину, к лестнице, Дарлин оттащила Ванду в сторону, к одной из колонн, усаживая девочку на пол.

– Сиди здесь, я найду что-нибудь, чтобы защититься, - удерживая за плечи и заставляя смотреть себе в глаза, почти прошептала дрожащим и сбивчивым голосом Джоунс, чувствуя, что дрожит так же, как и Ванда Сандерс.

– Нет! – Ванда вскрикнула так резко и громко, цепляясь в одежду Дарлин, боясь остаться одной, что темноволосой девушке пришлось вновь зажать ей рот, тут же рефлекторно оглядываясь в сторону лестницы. – Нет, не уходи, не бросай меня!

Девочка почти умоляла, не расцепляя пальцев. Она дрожала так сильно, шепча эти слова, что Дарлин была готова сдаться. Ванда Сандерс вспоминала лишь то, как родители говорили ей то же самое перед тем, как не вернуться обратно. Они тоже сказали, что им нужно что-то найти. Ванда больше не верит этим словам, она верит моменту.

– Я не умру здесь, - прижимая девочку к себе, понимая ее страх, уверенно прошептала Дарлин, хотя знала, что сегодня может произойти все, сегодняшний день непредсказуем, полон смертей. Почему же ее смерть не может стать частью этого дня? Но нет, сейчас нужно взять себя в руки, потому что ты не один, чтобы сдаться. Если ты сдашься, то погибнет и ребенок, еще не познавший многих чувств в этом мире - только страдания и боль.

Добившись более менее нормального состояния Ванды, заставляя ту разжать пальцы, Джоунс медленно поднялась с колен, вновь ощущая боль в лодыжке. Сжимая зубы, проклиная свою неуклюжесть, девушка, приседая к полу, перебежала ближе к куче барахла, которое недавно начали сваливать на третий этаж, вытаскивая из комнат-аквариумов.

Дарлин почти зашипела, когда, дернув за какую-то палку, стараясь ту вытащить, «пирамида» хлама развалилась, создавая столько шума, что Ванда, сидящая за колонной, сжалась в комок, дрожа и всхлипывая.

– Господи, хоть что-нибудь, пожалуйста, - трясущимися руками отрывая среди хлама хоть что-то похожее на оружие, чем можно проткнуть голову Ходячего, шептала Джоунс, вечно оборачиваясь в сторону широкой лестницы, что вела на второй этаж. Она лишь закусывала губу, чувствуя, как слезы скатываются по щекам, потому что душераздирающие крики смешивались с дрожащими голосами, визгом, мольбами о спасении и рыданиями.

Когда, обернувшись в сторону лестницы в очередной раз, отвлекаясь от горы хлама, девушка заметила поднимающегося мертвеца, то успела выхватить первое, что попалось под руку, – статуэтку кошки-тут же спеша спрятаться за ближней колонной.

– Молчи! – шепча, двигая губами и прилаживая палец ко рту, Дарлин смотрела на Ванду, что панически затряслась, начиная скулить. Дергая головой то в сторону мертвеца, что уже поднялся, то в сторону девочки, Джоунс указала той закрыть рот ладошками, что девочка послушно сделала, доверчивыми и большими глазами глядя на свою соседку.

Все бы было хорошо, если бы Ванда не начала скулить, прижимаясь спиной к колонне, когда шаркающие шаги мертвеца стали приближаться. В тот момент в голове Дарлин была лишь одна мысль, а сердце скакало где-то в груди: ребенок собирался заплакать, поддаваясь еще большему страху.

Темноволосая кучерявая девушка никогда не могла пройти мимо нуждающихся: всегда давала монету бездомному, помогала брошенным животным и плакала из-за чужих страданий. В этот раз она тоже не смогла проигнорировать совсем ужасного состояния Ванды, маленькой девочки, не способной что-либо сделать, хотя сама чувствовала себя не лучше, Дарлин тоже дрожала от страха, понимая, что это худшее, что могло произойти.