Место назначения неизвестно (др. перевод)

Она сама чувствовала, что сделала все как надо. Драматично, но не сверх меры. Женщина с удивлением обернулась на ван Хейдема, как бы задавая ему безмолвный вопрос. И тут Том Беттертон рассмеялся – тихим, довольным, почти победным смехом.

– Неплохо, а, ван Хейдем? – сказал он. – Если даже моя жена меня не узнаёт!

В четыре быстрых шага он пересек комнату и крепко сжал Хилари в объятиях.

– Олив, милая, конечно же, ты меня знаешь. Я всё тот же Том, даже если у меня теперь другое лицо, чем прежде. – Он прижался щекой к ее щеке, его губы оказались возле уха Хилари, и она уловила едва различимый шепот: – Играйте дальше. Ради бога, здесь опасно.

На миг он отпустил ее, потом снова притянул к себе.

– Любимая! Как будто годы прошли – целые годы… Но ты наконец-то со мной!

Хилари почувствовала, как он надавливает пальцами ей на спину, чуть ниже лопаток, отчаянно, без слов предупреждая все о том же.

Только через пару секунд он разжал объятия, чуть отстранил Хилари от себя и заглянул ей в лицо.

– Я все еще не могу в это поверить до конца, – промолвил он и тихо, радостно засмеялся. – Но теперь-то ты узнаёшь меня, верно?

Он пристально смотрел ей в глаза, и в его взоре горело все то же предупреждение об опасности. Хилари все еще не понимала этого – не могла понять. Но это было подобно небесному чуду, и она продолжила играть свою роль.

– Том! – выговорила Хилари, и мысленно одобрила себя, слыша, как прерывается голос. – О, Том… но как…

– Пластическая хирургия! Здесь доктор Герц из Вены, он творит чудеса с живым материалом… Только не говори, что будешь скучать по моему сломанному носу!

Он снова поцеловал ее – на этот раз мимолетно, спокойно, затем повернулся к ван Хейдему с легкой извиняющейся улыбкой.

– Извините нас за такую эмоциональность, ван Хейдем.

– Ничего, это вполне естественно, – добродушно отозвался голландец.

– Мы так долго не виделись, – сказала Хилари, – и я… – Она слегка пошатнулась. – Я… можно я сяду?

Беттертон поспешно усадил ее в кресло.

– Конечно, дорогая, тебе ведь столько пришлось перенести. Это пугающее путешествие и крушение самолета… Боже, какое чудо, что ты спаслась!

Итак, у них есть сообщение с внешним миром. Они знают о катастрофе.

– У меня после этого ужасный туман в голове, – пожаловалась Хилари со слабой извиняющейся улыбкой. – Я что-то забываю, что-то путаю, иногда ужасно болит голова… А тут еще оказалось, что ты выглядишь другим, совершенно не знакомым мне человеком! Я совсем запуталась. Надеюсь, я не буду для тебя обузой.

– Обузой? Ты? Ни за что. Тебе просто надо немного привыкнуть, вот и всё. Теперь у тебя будет время – много времени.

Ван Хейдем тихонько направился к двери.

– Сейчас я вас покину, – сказал он. – Через некоторое время отведите жену в регистратуру, хорошо, Беттертон? А сейчас вам наверняка хочется остаться наедине.

Он вышел, закрыв за собой дверь. Беттертон немедленно опустился на колени рядом с Хилари и уткнулся лицом ей в плечо.

– Дорогая, любимая, – пробормотал он.

И снова она почувствовала предупреждающее нажатие его пальцев. Шепот, такой тихий, что она едва могла его расслышать, был быстрым и настойчивым.

– Не выходите из роли. Здесь может быть микрофон… кто знает?

Конечно же, микрофон мог здесь быть. Никто не знает… Страх, беспокойство, неуверенность, опасность, вечная опасность – Хилари чувствовала это в воздухе. Томас Беттертон откинулся назад, присев на пятки.

– Так чудесно видеть тебя, – нежно произнес он. – И все же это как сон, понимаешь? Как будто не наяву. Ты это тоже чувствуешь?

– Да, именно так – как сон… Оказаться наконец-то здесь, с тобой… Так не бывает, Том.

Хилари положила руки ему на плечи и посмотрела на него долгим взглядом, едва заметно улыбаясь. Если здесь есть микрофон, то может быть и потайной глазок.

Она холодно и спокойно оценивала то, что видела. Перед нею был нервный красивый мужчина лет тридцати с небольшим, чрезвычайно испуганный, почти дошедший до предела, – мужчина, который, как предполагалось, прибыл сюда исполненный самых радужных надежд, а теперь превратился вот в это…

Теперь, одолев первое препятствие, Хилари ощущала странную радость от того, что ей приходилось играть роль. Она должна быть Олив Беттертон. Действовать так, как действовала бы Олив, чувствовать то, что чувствовала бы Олив. Окружающее было столь нереальным, что это казалось вполне естественным. Женщина по имени Хилари Крэйвен погибла при крушении самолета. Отныне она не должна даже вспоминать о ней. Вместо этого Хилари обновила в памяти все уроки, заученные ею так тщательно.

– Фербэнк… мне кажется, это было так давно, – произнесла она. – У Усинки – ты помнишь нашу кошку? – так вот, у нее родились котята, почти сразу, как ты исчез. Так много всего случилось, всяких повседневных мелочей, о которых ты и не знаешь… Это кажется таким странным!

– Знаю. Это разрыв с прежней жизнью и начало новой.

– И… с тобою все в порядке? Ты доволен?

Непременный женский вопрос, который задала бы любая жена.

– Все прекрасно. – Беттертон расправил плечи и поднял голову. Несчастные, испуганные глаза на довольном улыбающемся лице выглядели неуместно. – Любое оборудование, никаких ограничений в расходах. Идеальные условия для работы. А как все организовано! Просто невероятно.

– О, я в этом уверена. Мое путешествие… ты проделал такой же путь?

– Об этом здесь не говорят. Я не хочу тебя пугать, дорогая, но… понимаешь, тебе еще предстоит всё узнать.

– А прокаженные? Это действительно лепрозорий?

– О да, абсолютно подлинный. Команда медиков проводит кропотливую работу над исследованиями в этом направлении. Но он существует как бы отдельно. Пусть это тебя не тревожит. Это просто… хитрая маскировка.

– Понимаю. – Хилари осмотрелась по сторонам. – Это наша квартира?

– Да. Гостиная, вон там ванная, с другой стороны от нее – спальня. Пойдем, я тебе покажу…

Она встала и направилась вслед за ним через оборудованную всеми современными удобствами ванную комнату в обширную спальню. Две кровати, большие встроенные шкафы, трюмо и книжные полки. Хилари заглянула в один из шкафчиков и со смехом отметила:

– Я даже не знаю, что мне туда класть. У меня с собою только то, что на мне надето.

– А, ты об этом!.. Ты можешь позволить себе все, что угодно. Здесь есть ателье мод, можно приобрести любые аксессуары, косметику, что захочешь… Всё по высшему разряду. На территории Объекта есть все необходимое. Нет необходимости выходить за его пределы.