Мета

Пройдя по коридору, мы оказались в большом внутреннем помещении высотой в четыре этажа. По периметру располагались проходы и камеры для заключенных. Служащие контроля быстро распределили нас по ячейкам. Нашей группе достались камеры на четвертом этаж под номерами с 401 по 420. Холодная толстая решетка вместо одной стены отрезала претендентов от свободного мира. Замок можно было открыть только с внешней стороны. Я заселился в 407 номер, который не мог похвастать особой роскошью. Одинокая койка, батарея отопления, умывальник, унитаз, да деревянная табуретка. Из необычного: к полу была прикреплена металлическая сетка, от которой отходила оплетка к железной койке и даже к мойке с туалетом. Сетка крепилась намертво к решетке и в нескольких местах виднелись черные следы копоти.

Юные испытатели охотно переговаривались, сидя в своих клетях. Теперь большинству стало понятно, почему подошва обуви металлическая, и для чего по полу проложена сетка. Имя сильнейшего супера на полигоне Разряд недвусмысленно намекало.

Через какое-то время с расселением всех было покончено, а нам стали разносить вкусняшки в виде заказанных ядер, а также небольшие колбочки с мета-жидкостью. 50 % концентрация эфира делала воду нестабильной. Жидкость вскипала, плескалась искрами и всполохами, на дне выпадал разный осадок. Вообще местные выбрали интересный способ хранения эфира. На Аккотрельме благодаря местам силы было меньше проблем с этим. Ингредиенты нам подавали люди в халатах через решетку. Также они задавали разные вопросы о нашем самочувствии и настроении, тщательно конспектируя ответы.

Когда дошла очередь до меня, из первой камеры уже начали раздаваться сдавленные стоны и хрипы. Первые испытуемые начали инициацию. Я также не стал откладывать процесс, и под наблюдением людей в халатах съел ядро, запив обжигающей жидкостью из колбы. Эфир моментально разлился по организму, и даже мне пришлось укреплять стенки сосудов, привлекать импа и самому прикладывать усилия, чтобы не дать большому количеству мета-вещества осесть в моей голове. Помимо прочего имп работал на устранение токсинов, которые попали вместе с ядром в организм. В данный момент эфира хватало с избытком, поэтому я был уверен, что помощник справится с задачей.

Настала самая сложная для меня часть операции. Искусство лицедейства я знал, но особых успехов в нем добиться мне не удалось. Я отдал колбочку и устроился на койке, на которой периодический извивался, стонал и изображал корчи. Охрана полигона часто прохаживалась вдоль камер и наблюдала за нами. Иногда нас просили встать с кровати и постоять на одной ноге или развести руки в стороны, проверяя нас на вменяемость.

Уже спустя час из первой палаты начали раздаваться не совсем человеческие вопли. Разряд быстро явился к камере, коротко посовещался с людьми из института, после чего жахнул молнией, взявшись руками за решетку. Крик резко оборвался, запахло горелой плотью и палеными волосами. Привезли каталку, на которую погрузили труп претендента, не справившегося с испытанием.

Мне вскоре надоело изображать конвульсии, и я сделал вид, что заснул и отключился. Проверяющие меня звали периодически, но врываться не спешили. Похоже, спокойный сон являлся положительным признаком, поэтому мешать мне не стали. Единственный минус: многие соседи кричали и стонали еще долго, до поздней ночи, не давая мне толком поспать. Некоторые начинали выть, бросаться на стены и решетку, громили имеющуюся скудную мебель камеры. Периодически раздавался мощный треск электрических разрядов, после чего сотрудники выносили тело очередного неудачника. Ночью пост приняла Артемида. Она оказалась Стрелком по местной классификации. После сбора сгустка энергии супергероиня выстреливала в мутирующих людей и пробивала в них неслабую дыру, если судить по телам, которые провозили мимо моей камеры. Еще Артемиду просили точнее рассчитывать мощность, поскольку она порой пронзала молодых элхоргов насквозь и портила городскую собственность. Хоть спектр эфира у нее далеко не самый лучший, но сил у героини хватало.

Пришлось подключать импа и уходить в принудительный сон, иначе совершенно невозможно отрешиться от криков и нормально отдохнуть.

— “Обнаружена аномальная активность.” — разбудил меня имп где-то поздней ночью.

Из клетки справа от меня раздавался грохот, койка тряслась. Глянув эфирным зрением, я увидел через бетонную стену уже относительно яркую ауру, однако из камеры доносилось звериное порыкивание и скулеж. Похоже, еще один испытуемый не выдержал нагрузки на мозг. Элхорг долбился в стену следующей камеры, в которую распределили стервозную Вейцман. Расселяли первую группу по алфавиту, и между нашими фамилиями затесался лишь один человек.

— Где охрана?! — рявкнула Ирис, прислонившись к своей решетке.

— Я послал за ними! Сейчас они будут! — донеслось от взволнованного дежурного солдата.

Еще бы ему не волноваться, если взбесившаяся тварь готова проломить стену камеры. И куда суперы подевались? Решили вздремнуть? Ладно, стоит, наверное, прийти на помощь необученному новичку, да и жаль будет терять такую симпатягу.

— Эй, кракозябра ходячая! — крикнул я, стукнув по стене металлическими подошвами ботинок. — Иди сюда, я тебе глаз на жопу натяну! — вспомнил я одно из любимых выражений шумной семейки по соседству в школе.

Монстр остановился.

— Безмозглый кусок идиотины! Слабо один на один разобраться?

— Гра-ур-р!

Элхорг с разбегу прыгнул и врезался в разделяющую нас глухую стену. Бетон треснул и выгнулся. Нехило так тварь успела мутировать на ядре и вкусном эфире. Несколько солдат подоспели к буйному пациенту и начали поливать ее из дробовиков и автоматов. Элхорг треснул когтями пару раз, после чего снова взял разбег и пробил преграду. Тварь ввалилась в мою комнату и покатилась. Несмотря на сильное поле, бойцам удалось ее достать несколько раз. Я отступил в угол.

Монстр бросился в мою сторону и вытянул когти, но я оттолкнулся от унитаза и перемахнул через противника, после чего скрылся в проделанном им проломе и перешел в его же камеру. На полу валялся кусок арматуры, который он выломал своими усиленными когтями. Я схватил его и приготовился изображать истока — супера, который проводит энергию через холодное оружие. Играть в прятки с элхоргом — не самая лучшая затея.

Тварь нашпиговали снарядами, но его мета-поле еще держалось. Увидев, что цель ускользнула, элхорг быстро нырнул следом за мной.

— Уйди с линии огня! — рявкнули солдаты поспешно.

Увернувшись от одного замаха когтями, второй я принял на мета-поле, прикрывшись рукой. А затем сделал выпад зажатой в руке арматурой, подав в нее низкокачественный поток темного эфира. Железный прут пробил доспех ослабленного врага и пронзил его голову. Тварь повалилась на пол, я же быстро отскочил в сторону и снова перешел в свою камеру. Ядро элхорга еще не успело развиться в достаточной степени, поэтому после повреждения мозга ему сильно поплохело.

Именно в этот момент прискакала Артемида и быстро запустила в агонизирующего элхорга смертельным сгустком. Громыхнуло, и монстр перестал шевелиться.

— Парень, ты в порядке? — спросил один из сотрудников контроля.

— В целом — да. Поранился только…

На плече остались следы от когтей мутанта. Все же на полную я доспех не включал, дабы не вызвать лишних вопросов.

— Откройте камеру, — приказала Артемида.

— Но нам нельзя никого выпускать до специального распоряжения…