Меткий стрелок
Шрифт:
Нес какую-то чушь, лишь бы не молчать. Но вроде подействовало. Пастор в огорчении покачала головой, но отстал — принялся утешать вдову Редмонда.
Несколько дней после поминок я банально отсыпался и отдыхал. Атмосфера в городе была напряженной. Приехали какие-то крупные военные чины, заседали в ратуше с мэром. Потом отбыли в сторону индейской резервации. Совместный набег кроу и шошонов не подтвердился, но от этого легче не стало. Все были на нервах, ходили до зубов вооруженные. В город прибыли артиллеристы с двумя гаубицами. Впрочем они тоже долго не задержались и почти сразу вместе с пехотным охранением отправились на запад. Похоже вояки собрались кого-то откуда-то
Первого августа я закончил лениться, сначала, купив в лавке вторую кобуру под Ле Ма, поупражнялся с двумя револьверами. Получалось не ахти. Вес у оружия был разный, длина ствола тоже. Ле Ма я сразу поставил на картечный выстрел. Так сказать оружие последнего шанса. Или первого — если надо ошеломить многочисленного противника. А добивать его уже решил Кольтом. После утомительных тренировок, я оседлал Звездочку и скатался в ранчо Беллов. Выгулять лошадь и узнать не вернулись ли Эмми с отцом. Увы, ранчо было пусто,свежих следов возле ворот не наблюдалось. Даже военные сюда не заглядывали. Решил, что сразу как откроют почту — отправлю телеграмму в Шайен. Благо адрес я знал. Наконец, ход дошел и до судейского золота.
Луна пряталась за облаками, словно стыдилась светить на то, что осталось от Джексон Хоула. Воздух в городе все еще вонял гарью и смертью. Я шел по Торговой улице, прижимаясь к стенам, на которых еще оставались следы томагавков.
Мимо меня промаршировал патруль — сапоги военных громко стучали по обугленным доскам тротуара. Двое солдат тащили службу, как положено. Не курили, не болтали. Я прижался к стене сарая, позволил теням поглотить себя.
Дом судьи тоже вонял горелым. Я сначала долго вслушивался в окружающую ночь. Но все было тихо. Нашел нужный угол, начал копать лопатой, позаимствованной в конюшне салуна. Сначала шла галька или гравий, потом копать стало легче — лопата вонзилась в рыхлую землю.
И почти сразу раздался глухой стук. Потыкал там-сям, металл звякнул о железо.
Дальше откинул лопату и действовал руками. Нащупал углы небольшого деревянного ящика, обитого железными полосами. Раскачав, вытащил его наружу. Тяжелый!
Разумеется, во дворе ничего вскрывать не стал — потащил находку в дом. По небольшой лесенке спустился в подвал без окон, запалил масляный фонарь. Закрыв дверь и подпер ее досками, начал сбивать лопатой небольшой замок. Ключей то мне судья не оставил. А обыскивать его после снятия скальпа было выше моих сил.
Наконец, замок слетел, крышка заскрипела, открываясь с трудом. Внутри, завернутые в промасленную кожу, лежали они. Тяжелые, как грехи, золотые монеты. На аверсе — солнце с лучами-пиками, на реверсе — орёл, впивающийся когтями в горную гряду. Каждая монета клеймом «EB». Номинала и веса на изделиях не было. Кроме того, в ящике, в отдельном отсеке лежали 20-ти долларовые монеты. Тоже из золота. Только вместе солнца, на реверсе была голова женщины и надпись «Либерти». То бишь свобода. Всего монет с клеймом «EB» оказалось сорок три. И ровно сто двадцать 20-ти долларовых монет. Бесило то, что ни на одной монете не был указан вес. Пробы я тоже не нашел — по ощущением в обеих монетах была примесь меди. Слишком сильно они отливали красноватым оттенком.
В итоге, если «солнечные монеты» по весу и номиналу приравнять к Свободе, я стал обладателем состояния в размере около трех тысяч долларов. Это существенные деньги, но цена клада может быть и больше. Если стоимость золота в монетах выше их номинала. А это мне могут сказать только банкиры.
Я закрыл ящик, задумался. Надо ехать в Шайен. В Джексон Хоуле было отделение Тихоокеанского банка и до него даже не добрались краснокожие,
но светить такой суммой в маленьком городке? Конторщик тут же растрепет все мэру, а мне лишние вопросы совсем не нужны. Решено, еду в столицу штата. А заодно увижусь с Эмми.Переложив монеты в холстяной мешок, я завалил ящик обгорелыми досками, выбрался наружу. Тяжесть золота приятно давила на плечи, наконец, в жизни появилась хоть какая-то определенность.
И тут раздался шорох.
Рука сама рванулась к Кольту. Курок взведен, палец на спуске.
— Кто там?! — прошипел я, целясь в темноту.
Из-за угла выползли тени. Три пары глаз, светящихся желтым. Я облегченно вздохнул. Собаки. Бродячие, с облезлой шкурой и ребрами, торчащими, как частокол. Одна зарычала, обнажив клыки.
— Есть хочешь? — я медленно отступил к стене, не опуская ствола — Тоже проголодался и не отказался бы от сочного стейка. Рибай или ти-бон.
Самый крупный пёс, помесь волка и дворняги, сделал шаг вперед. Я навел ствол на него и похоже он сразу все понял, остановился. Замерла и вся его стая. Ученые?
Я повел стволом, вожак тут же развернулся, потрусил прочь. За ним потянулись и остальные.
Утром я принялся готовиться к поездке в столицу Штата. Проверил лошадиную упряжь и подковы, осторожно, под легендой о безопасности, разузнал дорогу. Три дня на Звездочке на восток, в Ривертоне надо переправиться через речку Литл Уинд. Дилижансы все еще не ходят, но на кобыле я доберусь без проблем. Купил овса в торбы, консервов в дорогу, патронов — одна из городских лавок уже открылась и торговала всем, что нужно. Золото я тщательно припрятал среди поклажи. Потом переговорил с Джозайей. Пообещал решить вопрос о найме как только вернусь из Шайена. В принципе я уже мог себе позволить слугу, единственное, что мешало — это некоторый психологический тормоз из прошлого. Точнее из будущего. Человек человеку друг, товарищ и брат. Именно так меня воспитывали в Союзе. А теперь у меня появится свой собственный негр…
Пока готовился, пришло время обеда. Откладывать на завтра выезд не хотелось, лучше переночую в поле. Поэтому быстро покидал в себя нехитрую снедь Мейбл и уже почти покинул салун, как внутрь, звеня шпорами, ввалилось трое пропыленных ковбоев. Громкими криками они потребовали себе пиво и почти сразу виски. Вся троица была вооружена револьверами, а самый крупный, со шрамом на лысой голове, даже двумя.
Они пили жадно, словно пытались залить огонь в глотке. Через полчаса салун дрожал от их хохота, сальных шуток. Один швырнул бутылку в стену, осколки брызнули на пол. Второй, тощий, с лицом крысы, подошел к барменше, что протирала стол:
— Эй, полукровка, покажи, что под фартуком!
Его ладонь шлепнула по ее заднице. Мейбл вздрогнула, но не отпрянула — схватила бутылку за горлышко. Я поднялся на ноги и тут в салун к своему несчастью заглянул Джозайя.
— А что делает черномазый в месте для приличных людей?? — лысый нецензурно выругался, двинул кулаком по лицу конюха. Тот покатился по полу, попутно рассыпая из карманов свой нехитрый скарб. А заодно и камень шамана. Тут уже на ноги подскочили все посетители.
— О какие тут богатые черномазые! — один из ковбоев наклонился, поднял камень с пола — Заберу себе, подарю Рейчел.
— Положи на место — громко сказал я
Тишина. Крысеныш обернулся, дергая правой рукой у пояса. Его пальцы дрожали — не от страха, от выпитого.
— О, янки! — зарычал он. — Да я…
Лысый, с двойными Кольтами на поясе, в этот момент ударил. Кулак с силой обрушился на лицо Джозайи, который пытался встать с пола. Тот пять рухнул на спину, красная кровь закапала на опилки. Таак…Я уже пообтесался тут только не стрелять первым — кто достал револьвер, тот и виноват. Действую «вторым номером».