Меткий стрелок

— Как найдешь — уедешь с ней? — сразу поинтересовалась девушка — За деньгами?

— А ты хочешь всю жизнь прожить в Вайоминге? — опять вопросом на вопрос ответил я.

На лбу Эмми появилась морщинка. А я решил добавить ей поводов для раздумий:

— Я родом из России. Есть такая стана на севере. Если появится шанс вернуться на Родину…

— Ты им воспользуешься??

— Да!

В глазах Эмми появились слезы, она отвернулась.

* * *

Они пришли на рассвете, когда туман еще стелился над рекой. Сначала залаяли собаки — глухо, злобно. Потом послышался скрип седел и бряцание стремян.

Я выглянул в щель между досками. Пятеро всадников с факелами — среди них знакомые мне Кирк и Дадли и трое незнакомцев. Все с ружьями. Судя по дорогому сюртуку, цилиндру — высокий лысый мужчина был судья Дауни. Две собаки на длинных поводках.

— Эмми, просыпайся! — я зажал девушке рот, потряс ее — К нам гости

В широко распахнувшихся глазах Эмми появился страх.

— Уходи к лесу. Я отвлеку их на себя.

Сначала надо убить собак! И буду отходить к реке. Я прицелился сквозь щели в нападавших, дождался, когда Эмми сбежала вниз и открыл огонь. Стрелял в голову и собак убил почти мгновенно — те даже заскулить не успели. Только и «судейские» оказались не лыком шиты. Тут же попадали с лошадей и прыснули в стороны, прикрываясь их телами. Я только одному успел всадить пулю в задницу — и это оказался Кирк.

— Меня подстрелили! Я ранен — заорал он, прячась за старый жернов, что лежал во дворе

— Заткнись — закричал Дауни — Он на втором этаже! Все разом.

Я тут же кувырком ушел к лестнице — и почти сразу раздался залп. Судейские изрешетили доски в сито, на меня посыпалась труха с чердака.

Дозарядив барабан и погладив по морде беспокоящуюся в стойле беспокойную Звездочку, я прижался к стене у задней двери.

— Обходим мельницу! — Дауни громко продолжал раздавать команды — Мы возьмем его!

Я выскочил через заднюю дверь, побежал к реке. Выстрелил на бегу — но кажется, не попал. А вот судейские палили метко. По воде начали шлепать пули.

Я нырнул за валун, выглянул с другой стороны. Нападавшие растеряли свои факелы, но света полной луны было достаточно, чтобы перестрелка продолжалась. И в этой ситуации я был в невыгодном положении. Кольт против четырех ружей. Пора заказывать похоронную команду. Душу грело лишь одно — Эмми удалось спастись.

— Он за валуном, двое держат его под огнем, двое сближаются.

Чей это крик я так и не понял.

План сразу не задался. Дадли — дружок Кирка — слишком сильно высунулся из-за угла мельницы и я не сплоховал. Всадил ему пулю прямо в переносицу. Мозги так и брызнули белым на стены.

— Он убил Дадли!

— Стреляйте, стреляйте!

Поднялась пальба, оставшиеся трое нападавших бессмысленно жгли патроны — по валуну нон-стоп щелкали пули. Дождавшись перезарядки, я перекатился под берег, пополз вправо. А «судейские» все отрабатывали и отрабатывали камень.

— Кончайте уже его! — орал Дауни — Стэн, Майк, давайте вперед!

Я выкатился из-за дерева, за которым укрывался и безо всяких колебаний всадил две пули в подручных судьи, которые двигались боком мимо меня. В головы стрелять не стал, боялся промахнуться — целил в тела. И попал. Но один из «судейских» падая, сумел выхватить уже на земле револьвер из кобуры, начал отстреливаться. От дерева полетели щепки, сильно ударило в правое плечо. Боли почему-то не было, но рука мигом онемела. Я перекинул Кольт в левую, понял, что мне кранты. В перестрелках больше не участвовать.

Присев на корточки, я с трудом дозарядил Кольт. И тут как назло еще и луна скрылась за облаком. Наступила темнота, хоть глаз выколи. Нападавшие молчали, к темноте добавилась тишина. Лишь река плескала рядом со мной. И что теперь делать? Решил сместиться еще больше вправо, начал тихо обходить мельницу. Ну или то место, где я думал она находится.

По правой руке текла кровь, а я даже не мог перевязаться. Наконец, луна появилась из-за облаков и тут же раздался стук копыт. Я рванул к крыльцу, увидел только спину Дауни. Он скакал к дороге.

Я даже стрелять вслед не стал. Ну куда там можно попасть с левой? Огляделся. Лошадей убитых не было — разбежались.

За жерновом раздался короткий стон.

— Сэр, прошу вас! Перевяжите меня. Я истекаю кровью!

Это был голос Кирка. Я осторожно заглянул за жернов. Мужчина лежал на животе, вокруг тела натекло прилично крови. Здорово моя «дум-дум» ему разнесла ягодицу. Обнаруживать себя не стал, вернулся к реке и проверил два тела возле угла дома. Мертвы. Тот, что подстрелил меня из револьвера уже был холодный. Весь «вытек». Я вернулся к Кирку, отбросил ногой ружье. Потом освободил кобуру от такого же Кольта, как мой. Перевернул тело:

— Узнаешь?

Мужчина тяжело дышал, на лбу была испарина. Кирк облизал губы, произнес:

— Добьешь?

— Вот еще. Руки марать. Сам сдохнешь.

Резко обернулся, вскидывая левой рукой Кольт. Из-за угла мельницы вышла бледная Эмми с ружьем в руках. Это же Ремингтон Дадли!

— Зачем ты вернулась?!

— Испугалась за тебя!

Я обессилено присел на жернов, произнес:

— Перевяжи меня. Ранили в плечо.

— А этого? — Эмми ткнула дулом в Кирка

— Много чести. Они шли меня убивать. А что сделали бы с тобой — даже страшно подумать.

Девушка оказалась совсем не робкой. Моим ножом мигом взрезала рубашку, оторвала рукав. Ловко перевязала плечо.

— Вижу выходное отверстие.

— Значит не придется искать пулю.

— Пошевели пальцами.

Я попробовал и у меня даже получилось! Онемение прошло, по всему плечу расползалось пламя боли. Ничего, я «новый» — крепкий, выдержу.

— Итон, надо уходить обратно на ранчо отца — Эмми подняла с земли ружье, с отрешенным выражением лица выстрелила в лицо Кирку. Тот даже не успел вскрикнуть.

Я ахнул, забыв про рану, вскочил на ноги, попытался забрать ружье. Но увы. В глазах потемнело я чуть не грохнулся рядом с убитым.

— Что ты делаешь?!

— Он слышал про ранчо. А так… Меня никто не видел, следы мы запутаем, тут есть рядом брод. Собак ты убил, других в городе нет.

Жуткая практичность Эмми меня подкосила. Вот так просто убить раненого? Нет, я тоже перевязывать Кирка не стал, но…

— Ладно, делай, что считаешь нужным.

Сил спорить с девушкой не было — я еле держался на ногах. Пришлось опять сесть на жернов, а потом даже и лечь.