Меж двух мгновений Вечности

– Управлять умеешь?

– Учили, - ответил Сандр.
– Вас ранило? Надо в части садиться.

– Не надо. Перебирайся на моё место. Да тихо ты.
– и вскрикнул от боли.

Сандр протиснулся за рычаги и увидел на своих руках кровь. Сразу понял, что кровь эта не его - зацепило майора. Реально он гонял аппарат всего трижды, но сдавал зачет по пилотированию. А вот на тренажёрах имитировал управление много раз, потому сразу же уверенно пошёл в вираж, уходя в сторону от части - под прикрытие холма. Стреляли в них ещё или нет, он понял. Возможно и стреляли. Посадив тарелку на первый попавшийся пятачок, повернулся к майору, который сидел согнувшись, прижав обе ладони к левому боку. Лицо его побледнело, видно, кровотечение было обильным. Сняв с креплений аптечку, велел:

– Господин майор, выходите.

– Поймав непонимающий взгляд, объяснил, - здесь перевязывать неудобно.

Помог раненому снять куртку и китель, разорвал рубашку. Выходного отверстия на теле не было. Сандр слышал, что это плохо. Но в их ситуации разница не велика: без врача всё одно не обойтись. Перевязку же Сандр сделал что надо. Самому понравилось. Да и стоило ли удивляться: его всегда ставили в пример на занятиях по оказанию первой помощи. Только приемы родов в экстренных условиях сдал на два, по остальным же вводным всегда получал высший бал - тройку, а по переломам даже тройку с апострофом. Это в то время как большинство курсантов получали за медицину единицу - свидетельство того, что азы освоили удовлетворительно.

– Садимся в машину, - приказал майор.

Сандр уже и сам слышал со стороны части голоса. Эка незадача. Он всё-таки надеялся, что майор при своём праве. И если это не бандитское нападение, то хотя бы конфликт двух силовых структур. А выходит, что нет. Выходит, что они преступники, раз приходится драпать от своих же товарищей. Но рассуждать было некогда: помог майору забраться в леталку и взялся за рычаги.

– Куда?

– Отрывайся от них. И давай к реке.

Сандр поднял машину метра на два и зигзагом ушёл из сектора обстрела, прячась за обрывистым берегом.

– Карту читаешь?
– спросил майор.

Голос у него был слабым, разговаривая, он морщился от боли.

– Так есть.

– Зависни пока. Смотри.

Сандр остановил винт, выставил нейтральный режим, а затем всмотрелся в обозначения. Район вокруг расположения части он знал хорошо, потому сориентировался быстро. Палец майора упирался в отметку в правом верхнем углу карты.
– Найдёшь?

Да чего тут искать? Если всё время над рекой, то и не заблудишься. Вот только она сильно виляет, лучше по прямой. Однако ориентиров хороших нет. Внизу сплошной лесоповал и снега. Да и видимость плохенькая.

– Найду. А что там?

– Увидишь.

– Вам к врачу надо.

– Да уж какой мне теперь врач... Спалился я, парень.
– он сказал это как-то совсем не по-военному: устало и грустно. Потом добавил, - надо было вчера тебя забирать. Все беды от женщин... Ладно, гони.

Сандр включил винт и взял курс на 37 градусов, рассчитав выскочить на последний поворот реки. Там она километров пять идет почти под прямым углом к курсу. Не промахнёшься. А уж после этого, ориентируясь по руслу, выйти на цель.

Через час их начал донимать холод. Майор был совсем плох. Сандр заткнул кое-как пулевые пробоины и накрыл майора своей курткой. Какого черта лететь неизвестно куда, когда самое важное сейчас было бы добраться до госпиталя? Операция нужна - иначе не выживет. И куда они летят? Может быть, там и есть госпиталь? Да ну, вдали от города... Потом вдруг переключился на себя. С ним-то что будет? Он ведь оказал сопротивление сотрудникам секретной службы. Это дело подсудное. Сработает ли отговорка, что не разобрался в ситуации, защищал офицера от нападения каких-то странных людей? Но ведь спросят, почему в часть не вернулся? Почему в госпиталь майора не повез? Ведь получается, что дезертировал. Есть и на этот случай отговорка - майор приказал. А если майор умрёт, а он скорей всего, умрёт, кто это подтвердит?

Майор очнулся. Спросил:

– Сколько летим?

– Тридцать четыре минуты, - волнение волнением, а за обстановкой Сандр следил.

– Скорость?

– Пятьдесят шесть километров.

– Ещё полчаса... Если выключусь, ищи чёрное цилиндрическое строение и сажай аппарат на крышу. А там по обстановке. Возьми мой пистолет. Только не пали без разбору. Внутри друзья... Я так думаю, что друзья. Но на подлёте могут обстрелять с земли. Аккуратней подлетай. Поднимись повыше километра за три до объекта и садись круто.

Сказал и вновь забылся. А Сандр упёрся в смотровое стекло. Под ними плыла однообразная серая муть, разнообразящаяся иногда росчерками деревьев. От холода зуб на зуб не попадал, но майору было ещё хуже. Не обморозился бы! С ранеными такое случается.

Он с трудом узнал место поворота - реку так занесло, что берега совсем не просматривались. Некоторое время вёл машину над рекой, убеждаясь, что попал именно на тот участок реки, к которому прицеливался по карте, а убедившись, что не ошибся, пошёл на подъём, как и советовал майор. Но высоко подняться не получилось - мгла скрывала землю и мешала ориентироваться. Тогда, чтобы не привлекать внимание шумом, выключил винт - ветер был попутный - и стал оглядываться в поисках 'черного цилиндрического строения', а когда увидел, вновь включил двигатель и повел аппарат под прямым углом к ветру, чтобы дойти до места 'в потоке'. Это они тоже изучали.

Теперь нужно было не промахнуться. И это было самое трудное. Конечно, с первого раза у него ничего не получилось - круто спускаясь на круглую крышу, вовремя понял, что промахнётся, поэтому послав к чёрту предосторожности, зашёл против ветра, насколько смог уравнял высоту с высотой строения и, подрабатывая вином, опустил аппарат на крышу. По инерции их прокатило через всю площадку, и он растерялся, задергался, забыв, где тормоз. Машина остановилась на самом краю. Никто в него не стрелял, но это не значило, что стрелять не станут. Поэтому он выкатился из кабины, залёг и огляделся. Крыша была пуста, только ближе к центру чернело отверстие с оплавленными краями, к которому вела цепочка следов. И в сугробе, возле края, противоположного тому, где он опустил леталку, отчетливо виден был свежий след от лежки. Кто-то дежурил на крыше и, заслышав работу двигателя, скрылся внутри здания. Но майор говорил, что там друзья. Впрочем, ничего и не оставалось, как только надеяться на это.

Глава четырнадцатая

– Ну что, Поль, - сказал Антуан по-французски, - посмотрим, как и что?

Он проверился во время недавнего разговора с анимером - французский язык транслейторам доступен не был. Дважды он вставил в разговор французское выражение и каждый раз с переводом возникала заминка. Анимер замирал, ожидая перевода, и Антуан говорил то же самое, правда, специально несколько меняя смысл, чтобы не тренировать транслеэйтор. Впрочем, вряд ли он обучается языкам с 'нуля'. То, что, имея базовый уровень, автопереводчик хватко осваивает коммуникативные тонкости сомнения не вызывало. Но Поль, на, несомненно, понятую им фразу, ничего не ответил. Страховался, или не считал нужным вступать в пустые разговоры? Он зашлёпал по снежному насту босыми ступнями, и Антуан едва успевал за ним, удивляясь, как тому не холодно ходить разутым. Впрочем, он тут же мысленно сострил, что, когда бэр так шустро семенит, ноги просто не успевают замерзнуть.

Поль отвлёк Антуана от осмотра короба, в котором собирались разместить фильтр. Бэр не подал никакого знака, а просто терпеливо стоял неподалёку, пока Антуан его не заметил. Два предыдущие дня Поль находился в свободном поиске. Пока они с Базилем очищали подходящее подвальное помещение, пока втискивали туда с помощью бэров-рабочих найденную накануне ёмкость, пока монтировали загрузочный люк, Поль изучал подходы к дому. Как он мимикрировался, как втирался в доверие к охранникам, Антуан не знал. Да и не интересовался этим. Были там какие-то особенности типа видовой корпоративности, наподобие той, которая проявляется у людей одной специальности, одного круга. Например, часового и самовольщика, когда часовой не только пропускает самовольщика, уходящего в город из части через пост, где наиболее удобный подход к забору, но даже подсаживает его. Вроде бы должен 'не пущать', но ведь завтра сам через этот пост двинет к девчонкам. И его так же, как он сегодня, подсадит на высокий забор часовой. И так будет продолжаться, пока не застукает их начальник караула, или не сунет под сердце часовому нож диверсант, прикинувшийся самовольщиком. Возможно, по той же причине бэры пропускали Поля туда, куда человека не пропустили бы никогда. А может быть, потому, что бэр вообще анимерами не воспринимался, как субъект, обладающей волей... А стало быть и, мотивируя других бэров, и в расчёт его брать было ни к чему.