Между двух огней

– Друзья мои и союзники, - громко, на весь зал провозгласил он.
– Я призываю вас поднять свои кубки в память о погибших воинах. Многие из нас кого-то потеряли в этой битве: друзей ли, родных… Так пусть же никогда не истлеет память об их чести и отваге! Мир их праху.

Омрачённые воспоминаниями люди, эльфы и гномы молча осушили свои кубки. Камелия тоже, взяв в руки чашу, опустила взгляд на тёмно-красную чуть подрагивающую жидкость и сделала глоток. Вино, предоставленное эльфами, вопреки ожиданиям хоббитянки, оказалось довольно крепким. Не допив кубок до конца, она отставила его и принялась за ужин. Постепенно печаль в глазах воинов сменилась радостью, и всё чаще за столами то тут, то там стали слышны смех и шутки.

Вскоре Торин провозгласил и второй тост:

– Второй кубок я хочу поднять за всех присутствующих здесь воинов, геройски отстоявших своё право на жизнь. Наша победа в равной степени принадлежит как гномам, так людям и эльфам, - с этими словами он сделал лёгкий наклон головы в сторону Барда и Трандуила.
– Также я хочу выразить особую признательность тем моим соратникам, кто решился последовать за мной в опасный поход, дабы вернуть наше королевство…

Далее он перечислил всех участников похода. В конце концов, очередь дошла и до хоббитянки, чего она сама никак не ожидала. Король своей речью обратил на неё всеобщее внимание, перечисляя чуть ли не поименно все её заслуги в походе.

В общем, если Торин и хотел в глубине души насолить взломщице за то, что она в своё время утаила Аркенстон, то это у него отлично получилось: Камелия от такого пристального внимания не знала куда глаза деть. Вспомнилось, как в первый вечер после гневного высказывания Гендальфа о том, что именно она, Камелия Бэггинс, должна быть принята в отряд взломщицей, Бофур посмотрел на неё удивлённым, откровенно-оценивающим взглядом, в котором ясно читалось: “Ну надо же! А с виду и не скажешь”. Точно такие же взгляды были устремлены на неё и сейчас. Но, к счастью, длилось это недолго.

Дальнейшее пиршество проходило уже без долгих торжественных речей короля гномов. В зале звучала приятная музыка, кубки наполнялись с завидным постоянством и вскоре многих разморило от того сытого довольства, что наступает после хорошей еды и возлияний. Был поздний вечер, и некоторое уже покинули зал, отправившись спать. А кое-кто даже - в основном, люди и изредка гномы - дремали прямо за столом, уронив голову на скрещенные руки.

Хоббитянку тоже явственно клонило в сон. Что до Торина и Кили, то они выглядели вполне себе бодрыми и ничуть не захмелевшими, как будто и не влили в себя несколько кубков крепкого вина.

“Всё-таки гномам стойкости не занимать”, - в очередной раз поняла Камелия.

Улучив момент, когда Торин отвернулся, чтобы что-то сказать Балину, а Кили обменивался шуткой с братом, она вылезла из-за стола и направилась в сторону своей комнаты, не замечая вмиг устремлённых ей в спину взглядов короля и младшего принца…

***

Фили и Кили вскоре после ухода хоббитянки тоже направились в свою комнату, прихватив с собой непочатую бутылку эля. Неразлучные братья, в Синих Горах всегда жившие вместе в одной комнате, не стали менять традицию и теперь. В результате многолетней запущенности помещения Эребора имели неуютный, необжитый вид и навевали уныние, а когда живёшь вдвоём с братом, этого почти не замечаешь.

Принцы расположились прямо на ковре у камина. Немножко времени и усилий - и вот в камине запылал жаркий огонь, согревая и разгоняя вечерний мрак. Пока Фили откупоривал бутылку и разливал эль по кружкам, Кили оживлённо делился с ним своими откровениями:

– Я вот всё думаю, как это мы удачно не прогадали со взломщиком, вернее, со взломщицей. Я-то раньше думал, хоббиты ни на что не способны, а оказывается эти домашние кролики с милыми мордочками умеют не только в своих норках грызть морковку.

– Всё равно не все они такие смелые и находчивые, - заметил светловолосый гном, протягивая ему наполненную кружку.

– Да мне и не нужны все, - забирая кружку, лучник взмахнул руками и чуть не расплескал её содержимое.
– Я говорю вовсе не о них, а о нашей Камелии. Понимаешь, к чему я веду? Ну, в общем, понравилась она мне.

– Ну, я примерно так и понял, - усмехнулся Фили.
– И насколько давно это у тебя?

– Ещё с начала похода, - широко улыбнулся Кили и, повертев кружку в руках, добавил: - Тогда я не принимал это во внимание, думал всё из-за того, что она единственная девушка в отряде. Но со временем понял, всё куда серьёзней! Кажется, я влюбился… Ну, чего молчишь, Фили?
– он легонько пихнул задумчивого брата в бок.

Фили помедлил с ответом, не спеша глотнул эля и затем озадаченно сказал:

– Знаешь, по-моему, дядя тоже не ровно дышит к нашей взломщице.

– Да ну, - отмахнулся Кили.
– С чего ты взял?

Светловолосый принц придвинулся к нему поближе и, понизив голос, стал увещевать брата:

– Ну, смотри: помнишь тот случай, когда она спасла его от Бледного Орка, и Торин потом на той скале обнял её? Так вот, я ещё тогда удивился, с чего бы это наш дядя, всегда такой хмурый и серьёзный, вдруг полез обниматься? Да ещё так демонстративно, при всех…

– И что с того?
– отмёл его довод, как неубедительный, Кили.
– Скажешь, ты не был бы благодарен тому, кто тебя спас? До дяди дошло, что он был несправедлив к ней, и так выразил свою признательность и извинения. Вот если бы Камелия меня спасла, я б её вообще на руках до самого Эребора нёс!

– Пусть так, - согласился Фили.
– Но потом я тоже замечал немало странного. Торин всех подозревал в краже Аркенстона, даже нас с тобой, но только не взломщицу. Однажды вижу я, дядя ей так улыбается, словно видит перед собой этот самый Аркенстон.

– Когда такое было-то?

– После того случая, как наш дорогой дядюшка, находясь не в своём уме, объявил, что жестоко отомстит всякому, кто оставит Аркенстон при себе.

Младший принц задумался, переосмысливая полученную информацию.

– Ай да дядюшка!
– присвистнул, наконец, он. Никак Кили не ожидал, что у него появится ТАКОЙ соперник.
– Вот уж кто бы мог подумать!.. Но я всё равно не отступлюсь. Выбор в такой ситуации всегда остаётся за девушкой, так что пусть Камелия сама решает, кто ей больше по сердцу. Мне почему-то кажется, она тоже не в курсе дядиных намерений. Он открыто их не выказывал, и никаких явных ухаживаний с его стороны не было.

– С твоей стороны, между прочим, тоже, - напомнил Фили, прекрасно понимая, что это не огорчит Кили, а напротив, только подстрекнёт. Как бы ни было тяжело старшему наследнику видеть любовные страдания дяди, он даже в таком вопросе всецело был на стороне брата.

– Да, верно, - озадаченно произнёс лучник и тут же расплылся в улыбке: - Придётся мне по-быстрому навёрстывать упущенное!

Воодушевлённый Кили, мысленно уже празднуя победу, одним махом допил эль и вытер губы тыльной стороной ладони. Затем он отставил пустую кружку и начал осматривать неприглядные голые стены, словно ища на них зацепку, с чего бы начать свои ухаживания.