Мифология русских войн. Том I
Шрифт:
Глава 18
Наши военные преступники: отношение к пленным
В современном мире жестокое обращение с пленными или их убийство также считается воинским преступлением.
Так какой была жизнь в русском плену?
Начну с эпизода, пограничного с «русским миром». Он произошел на территории Речи Посполитой в 1652 году. Богдан Хмельницкий к этому времени уже попросился под руку московского царя. А Земской собор 1651 года уже просил царя принять его под свою власть и воссоединить все русские земли. Сам гетман Хмельницкий — безусловно положительный герой русской историографии.
Итак, войско Богдана разбило поляков в битве под Батогом. На второй день после сражения Хмельницкий издал личный приказ, в котором приказал убить польских военнопленных, обосновав это словами: «Мёртвая собака не кусается». Крымские татары, которые во время резни спрятали и спасли некоторых поляков в своих лагерях, протестовали против массового убийства польских пленных. Каждый оставшийся в живых пленник был выгоден татарам, ведь за его освобождение их семьи заплатили щедрый выкуп. Хмельницкий отверг требования татар оставить поляков в живых. Потом он через полковников Золотаренко и Высочанина
590
https://pl.wikipedia.org/wiki/Rze%C5%BA_polskich_je%C5%84c%C3%B3w_pod_Batohem
Как писал поздний польский историк —
«Татары не хотели истреблять побежденных и пленных. Казаки заплатили вдвое за каждую голову и заставили татар зарезать. Сами они были лишь зрителями этого дикого убийства, следя за тем, чтобы никто не сбежал. Как говорится, из-под земли добывали, отдав татарам. Это убийство нельзя объяснить особой ненавистью казачества Руси к Польше или местью за обиды, причиненные им со стороны Польши. Это был простой результат животного начала в людях, которое, развязавшись с кровопролитием, становится распущенным и страшным в своей дикости. Так было всегда. В каждой гражданской войне ожесточение и ярость являются наивысшими» [591] .
591
Eustachy Iwanowski. Rozmowy o polskiej koronie. Краков, 1873, s. 539
Через полвека, в 1705 году, уже собственно русские войска под командованием фельдмаршала Шереметева («Шереметев благородный» у Пушкина) проиграли шведам битву при Гемауэртгофе. При отступлении шведские пленные, взятые задолго до этого, был перебиты. Шереметев пояснил в своем рапорте: «Шведов, взятых в Митаве, всех в обозе нашем побили, дабы они к неприятелю паки не возвратились» [592] .
В октябре-ноябре 1741 г., т. е. в период Русско-шведской войны 1741–1743 гг., из 948 пленных, этапируемых из Петербурга в Москву, уже к моменту прибытия в Вышний Волочок погибло 615, а половину еще остававшихся в живых пришлось срочно госпитализировать» [593] .
592
Великанов В. С., Мехнев С. Л. Курляндская операция 1705–1706 гг. и сражение при Гемауэртгофе М., 2016.
593
Познахирев В. В. Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914-24 гг. СПб., 2014, с. 85.
«Великая Армия» Наполеона оставила в России не менее 160 000 пленных, большинство из которых были пленены вовсе не на полях больших сражений. Отставшие, замерзшие, заблудившиеся, фуражиры… Голод и болезни и в плену собирали с них свою дань.
И все же в целом их судьбы складывались благополучно. Но многое зависело от отношения нового хозяина их судьбы.
Знаменитый партизан [594] , штабс-капитан артиллерии Александр Фигнер «собственноручно расстреливал их (пленных) из пистолета, начиная с одного фланга по очереди, и не внимая просьбам тех, кто, будучи свидетелями смерти своих товарищей, умоляли, чтобы он умертвил их раньше» [595] .
594
В “Военном словаре” Тучкова (1818 г.) находим следующие определения:
«Малая война — так называется война, производимая малыми отрядами и набегами в неприятельские земли; партия — отделенная часть войска, определенная для каких-либо особых военных предприятий; Партизан — чиновник… которому поручаются партии, составленный из отборных легких войск. Должность его есть безпокоить набегами неприятельскую армию, снимать посты или отделенные пикеты, захватывать транспорты и прочее».
595
Записки Н. Н. Муравьева // Русский архив. 1885. № 8, с. 400.
«Я шел мимо большого сарая и увидел в нем толпу неперевязаных раненых, лежавших один на другом. На часах стояли два московских ратника, которые прехладнокровно били прикладами по головам тех из несчастных, которые желая выпросить себе хлеба у прохожих приползли к дверям и высовывали головы» [596] .
«Казаки наши забавлялись мертвыми: они их втыкали головами в снег, ногами вверх, сажали их друг на друга верхом, составляли из них группы в неприличных видах» [597] .
596
Записки Н. Н. Муравьева // Русский архив. 1885. № 8, с. 385.
597
Там же с. 398.
«В русской армии (особенно, среди казаков, обычно конвоировавших пленных в тыл) возник своеобразный «бизнес» — физически здоровых пленных продавали либо богатым крестьянам (солдат), либо мелким помещикам (офицеров). Не всех пленных русские партизаны отправляли в тыл — у них для этого не было ни вооруженного конвоя, ни средств передвижения.
Поэтому партизаны нередко распределяли пленных по крестьянским дворам как работников-рабов. Вскоре гнавшие пленных в тыл казаки тоже стали делать на «живом товаре» свой бизнес. Будущий декабрист и участник войны Никита Муравьев так передавал в своих мемуарах слова одного из таких покупателей: «Пленные вздорожали, к ним приступа нет, господа казачество прежде продавали их по полтине, а теперь по рублю просят». Для сравнения укажем, что хорошую корову тогда можно было купить за 55 коп., а, например, пригласить гувернера-француза — за фантастическую по тем временам сумму — одна тысяча рублей… Некоторые помещики стали записывать пленных в свои крепостные (как правило, это были итальянцы, испанцы, немцы, поляки, хорваты)… Некоторым лишь через 12 лет после войны удалось получить свободу, паспорта и отбыть по домам… Весной 1813 г. на казенных (государственных) Гороблагодатских железноделательных заводах купцов Демидовых на Урале пленные подняли бунт, не вынеся рабских условий труда, плохой пищи и побоев» [598] .598
Сироткин В. Г. Судьба пленных солдат и офицеров Великой Армии в России после Бородинского сражения // Он же. Наполеон и Россия». М., 2000.
Фрейлина Мария Волкова, выехавшая из Москвы в Тамбов, (отметим — вовсе не разоренный военными действиями) писала оттуда подруге Варваре Ланской 23 сентября 1812 года:
«В числе других приятностей мы имеем удовольствие жить под одним небом с 3000 французских пленных, с которыми не знают, что делать: за ними некому смотреть. Больше всего поляков, они дерзки; многих побили за шалости… Нельзя шагу сделать на улице, чтобы не встретиться с этими бешеными. Впрочем, самые многочисленные отряды пленных отправили в Нижний, там их умирает по сотне ежедневно; одетые кое-как, они не выносят нашего климата. Несмотря на все зло, которое они нам сделали, я не могу хладнокровно подумать, что этим несчастным не оказывают никакой помощи и они умирают на больших дорогах, как бессловесные животные» [599] .
599
Частные письма 1812 года // Русский архив 1872 № 12, с. 2400.
В Крымскую войну из 1425 пленных французов умерли в русском плену 154 человека (10,8 %) [600] . Исследователь отмечает «массовую гибель пленных после взятия Измаила (1790 г.), Варны (1828 г.) или Плевны (1877 г.) [601] .
В годы Первой мировой войны пленные, попавшие в русский плен, делились на представителей дружественных (все славяне и австрийские румыны) и недружественных наций. Но и среди турецких подданных выделяли болгар и греков. Это отличие проявлялось в тяжести работ, питании, местах содержания и т. д. Турок как низший сорт военнопленных повезли в Сибирь и на Дальний Восток. По ходу этой транспортировки уровень смертности зимой 1914–1915 гг. варьируется исследователями от 75 % до 50 % турецких военнопленных.
600
Там же. с. 188
601
Познахирев В. В. Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914-24 гг. СПб., 2014, с. 85.
«Как полагает американский историк турецкого происхождения Йюджель Йаныкдаг, в течение зимы 1915 г. лишь 200 из 800 турецких пленных, направляемых в лагеря Приамурского военного округа, достигали места своего назначения. Остальные же погибли в пути от холода и лишений» [602] .
«Нам нечего противопоставить свидетельствам столь авторитетного мемуариста, как сотрудница шведского Красного Креста Эльза Брёндштрем, по данным которой в декабре 1914 г. из двухсот турок, достигших Пензы в вагонах, остававшихся закрытыми «на протяжении трех недель», в живых осталось лишь 60. В феврале 1915 г. из двух уже упомянутых выше вагонов, прибывших в Самару, было извлечено 57 трупов и только 8 живых аскеров (призывники, взятые в плен еще до того как успели получить военную форму и оружие). Ростовская газета «Южный телеграф» сообщала 6 января 1915 г., что двумя днями ранее в город прибыли «два военно-санитарных теплушечных поезда <…>. В первом поезде находилось военнопленных турок 1457 чел., во втором — 1684. Из двух поездов в Ростове выгружено 14 мертвых и 80 больных турок» [603] .
602
Познахирев В. В. Особенности положения турецких военнопленных в России в годы первой мировой войны // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. 2011, вып. 2, с. 177.
603
Познахирев В. В. Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914-24 гг. СПб., 2014, с. 92.
В целом уровень смертности военнопленных Центральных держав в России в 1914–1917 годах был таким:
Австро-Венгрия: в плену 1 736 800 человек, из них умерло 385 000 (22,2 %);
Германия: в плену 167 000 человек, из них умерло 16 000 (9,6 %);
Турция: в плену 64 500 человек, из них умерло 15 000 (23,3 %) [604] .
Впрочем, турецкие офицеры ежедневно получали у начальника конвоя сумму, достаточную для того, чтобы питаться в вокзальном ресторане.
604
Там же, с. 187.